Врата рая - [63]

С Джеком было что — то не так. Он был не в себе. Что случилось с ее любовью?

— Джек, что происходит? — Выдохнула она, обращаясь к нему так, как он обращался с ней, как с заключенной.

Его взгляд был холодным и далеким. Не было искры в его глазах, не было тепла. Это был Джек, но не ее Джек. Шайлер начала боятся за них.

— Я не понимаю, — сказала она. — Почему мы здесь? Что происходит? Джек, что с тобой случилось?

Он не ответил, и Шайлер поняла, то, что не желала признать. То, что чувствовала его присутствие, эти глаза, глядящие за ней, это был он. Она почувствовала это, и пыталась мысленно дотянуться до него, но он не ответил. И она пыталась забыть об этом, пыталась убедить себя, что она ничего не чувствует. Говорила себе, что она обманывает сама себя и видит лишь призраков. Но, конечно, она знала. Она знала, что он был в Лондоне, она знала, что он наблюдал за ней. Она ждала, чтобы он приехал к ней, чтобы показал себя, и объяснил, что с ним сталось. Неужели он видел все, что с ней случилось?

Был ли он там, когда она встретила свою бабушку? Когда она посетила могилу отца?

Она посмотрела ему в глаза, увидела, что он безучастен. Это выглядело так, как если бы Джек был полностью стерт. Она чувствовала, что ее желудок сжлся, и слезы текут по щекам. Даже если она не могла обнять его, потому как он прижал ее руки к бокам, они были так близко, что она могла повернуть голову и прижаться щекой к его.

— Куда ты везешь меня? — Спросила она, хотя и подозревала, что уже знает ответ. — Ты снова работаешь на Люцифера, не так ли?

Он не отрицал этого.

— Но почему? Почему именно сейчас? Что случилось с Мими? Ты убил ее? — Шайлер втянула воздух. Было ли это то, что случилось? Не потому ли он так изменился? Потому что он убил ее?

— Азраил жива.

— Как и ты. Но как? — Она боролась против его рук и прижалась к его телу. Она надеялась, что его тело будет помнить ее, так или иначе, он бы признать их глубокую связь. Всякий раз, когда они были вместе, между ними было так много тепла, но все же, Джек остался ледяным и равнодушным. Был ли какой — нибудь способ, вернуть его к ней? Что нужно сделать, чтобы заставить его вспомнить?

— Мне все равно, — сказала она. — Тебе не нужно ничего объяснять.

Я просто хочу, чтобы ты вернулся обратно, Джек. Пожалуйста, не делай этого. Я знаю, что это не ты.

— Ты ничего не знаешь обо мне, Шайлер, и никогда не узнаешь. Ты никогда не понимала, что значит быть одним из падших.

— Как ты можешь так говорить? После всего через что мы прошли? — Она подумала обо всем, что они сделали вместе, вспомнил первый раз, когда они говорили, возле ночного клуба в Нью — Йорке все эти тайные ночи в квартире на Перри — Стрит, заключение уз во Флоренции и последняя ночь в Каире… Он всегда будет помнить ее и его. Он был ее большой любовью, и, увидев его даже сейчас, она обрадовалась, не смотря на страх и растерянность.

Джек был жив.

И все же он был мертв.

Где был юноша, которому она обещала жизнь и любовь? Где был юноша, который обнимал ее так сильно, что иногда она не могла дышать?

Где был юноша с грустной улыбкой, любящий поэзию и книги? Юноша, который отвез ее в Вену по ее желанию? Мальчик, который знал ее лучше, чем она сама себя знает? Кто знал о ней все: каждый дюйм ее тела, каждое биение ее сердца. Джек был ее, он владел ей. Она любила его глубоко, и даже, после всего этого, ее любовь не изменилась. Где был Джек? Что он сделал с собой?

— Джек, это я, — сказала она тихо. — Позвольте мне помочь тебе.

— Ты ничего не знаешь, — повторил он. — И я видел, тебя с ним.

— Что? С кем?

— С ним, — выплюнул он, и она поняла, что он имел в виду Оливера.

Шайлер хотелось рассмеяться, настолько это было абсурдным.

— Ты знаешь, что между мной и Оливером нет ничего. Не теперь. С тех пор как я покинула Нью — Йорк, чтобы быть с тобой. Помнишь? Он просто мой друг.

Она любила Оливера, но она никогда не любила его так, как Джека.

Джек знал. Он знал это с самого начала. В ее сердце всегда был один юноша.

Только Джек Форс.

— Я знаю, что он хочет… и что ты хочешь. То, что ты всегда хотела.

Он видел ее поцелуй с Оливером, поняла она. Его хватка вокруг нее усилилась, но в ней не было тепла, только гнев, только насилие. Он мог сломать ее пополам, поняла она, переломить, как ветку, убить, не задумываясь.

— Это было не то, что ты подумал, — сказала она. — Я поцеловала его на прощание.

— Как меня? — Спросил он с усмешкой, и теперь сжимал ее так, что стало больно, она едва сдерживалась, чтобы не закричать.

— Как ты можешь так говорить со мной? — Спросила она. Как он мог осквернить память об их прошлой ночи? Она знала, что он был не в себе, но все равно больно.

— Потому что вы ничего не можете сказать ничего из того, что я хочу услышать, — сказал он с жестокой улыбкой. — Наша связь не работает. Она — подделка. Между нами ничего не существует, и никогда не существовало.

— Ты не веришь в то, что говоришь, я знаю. Не по — настоящему. Почему ты это делаешь? — Прошептала она.

— Потому что это, то, что я есть, — сказал Джек.

Шайлер поняла, он говорил ей о том, что зло всегда было частью его природы. Он был Тёмным Ангелом. Он боролся за Свет, но в конце концов отказался от него. Что бы ни случилось между ним и Мими, она изменила ему, как Шайлер боялась.