Врата - [142]

Я прослушал остальные его сообщения, но большинство просто пропустил мимо ушей. Стало известно, что захвачены три члена группы Хертеров-Холлов. Хичи привели их в веретенообразное помещение, где находится какая-то старая машина. Камеры ничего интересного не показывали. Мертвецы сошли с ума, ничего разумного от них добиться не удавалось. Местонахождение Пола Холла неизвестно: возможно, он еще на свободе. Возможно, жив. Тонкая линия связи между Мертвецами и Пищевой фабрикой еще действует, но неясно, надолго ли ее хватит. Органическая химия тканей хичи оказалась поразительной: она больше похожа на человеческую биохимию, чем можно было полагать. Я выслушал все это, продолжать не просил и стал смотреть коммерческое ПВ. Два комика обменивались смешными репликами. К несчастью, на португальском. Впрочем неважно. Мне нужно было потратить еще час, и я продолжал смотреть. Я восхищался прекрасной кариокой девушкой с фруктовым салатом в волосах, с которой комики время от времени стаскивали части скромного туалета.

Мое внимание привлек красный сигнал Харриет.

Прежде чем я собрался ответить, картинка исчезла с экрана и мужской голос что-то сказал по-португальски. Я ни слова не понял, но узнал тут же появившееся изображение.

Это была Пищевая фабрика, снятая Хертерами-Холлами, когда они подлетали к ней. В короткой фразе диктора звучали слова «Питер Хертер».

Может быть.

Да, на самом деле.

Изображение не изменилось, но послышался голос, голос старого Хертера, гневный и твердый. «Это сообщение, — произнес голос, — должно быть немедленно передано по всем каналам связи. Это двухчасовое предупреждение. Через два часа я произведу минутный приступ лихорадки, для чего лягу на кушетку и вызову необходимые… гм… проекции. Предлагаю всем принять меры предосторожности. Если вы этого не сделаете, ответственность на вас, не на мне. — Он помолчал недолго и продолжил: — Помните, у вас два часа с этого момента. Не больше. После приступа я снова выступлю, расскажу о причинах и что требую в качестве своего законного права, если вы не хотите, чтобы приступы продолжались. Два часа. Начинаются… сейчас».

Голос смолк.

Снова появился диктор, испуганный, он что-то лихорадочно говорил по-португальски. Неважно, что я не понимал ни слова.

Я очень хорошо понял, что сказал Питер Хертер. Он восстановил кушетку для сновидений и собирался воспользоваться ею. Не по невежеству, как Вэн. Не для быстрого эксперимента, как эта девочка, Джанин. Он собирался воспользоваться ею как оружием. В его руках оказался пистолет, нацеленный в голову человечества.

Моей первой мыслью было: все со сделкой с Боувером. Теперь все возьмет в свои руки Корпорация Врат, и я не могу ее в этом обвинить.

10. Древнейший

Древнейший медленно пробуждался, по одному оживляя свои органы.

Вначале ожили пьезофонические внешние рецепторы. Их можно назвать «ушами». Они всегда включены в том смысле, что звуки всегда достигают их. Колебания воздуха воспринимаются кристаллами, и если возбуждение соответствует тем звукам, которыми Древнейшего называют его дети, импульс передается дальше и активизирует то, что можно назвать периферической нервной системой.

В этот момент Древнейший еще не проснулся, но знает, что его будят. Оживают его подлинные уши, внутренние, те, что анализируют и интерпретируют звуки. Познавательные цепи исследуют сигналы. Древнейший слышит голоса своих детей и понимает, что они говорят. Но слышит небрежно и невнимательно, как спящий слышит жужжание мухи. Он еще не «раскрыл глаза».

На этой стадии принимается решение. Если причина вмешательства кажется серьезной, Древнейший возбуждает остальные свои цепи. Если нет — нет. Человек тоже может проснуться лишь настолько, чтобы отмахнуться от мухи. Когда Древнейший считает недостойной причину своего пробуждения, он обычно «отмахивается» от своих детей. Его нелегко разбудить. Но если он все же решит проснуться, чтобы действовать или наказать помешавших его сну, Древнейший активирует главную внешнюю оптику, а вместе с ней целую систему информационно-процессорных систем и оперативную память. Тогда он просыпается полностью, как человек, после сна глядящий на потолок.

Внутренние часы Древнейшего подсказали ему, что на этот раз сон был совсем коротким. Меньше десяти лет. Если только нет очень серьезной причины для этого, от кого-то нужно будет «отмахнуться».

К этому времени Древнейший полностью осознавал свое окружение. Внутренняя телеметрия получала доклады о состоянии всех, даже самых отдаленных сенсоров, всех десяти миллионов тонн массы, в которой живут он и его дети. Сотни вводов информации действовали в оперативной памяти: разбудившие его слова; изображение трех пленников, которых подвели к нему его дети; небольшая поломка в секции 4700 А; необычное оживление среди записанных разумов; температура; инвентари; направление движения и энергия двигателей. Если необходимо, подключится долговременная память, все еще спящая.

Перед ним стоял самый мудрый из его детей, по его коже между редкими прядями волос на щеках и шее текли ручейки пота. Древнейший увидел, что это новый вождь, ниже и моложе того, который был десять лет назад, но на нем ожерелье из свитков для чтения, которое символизирует его пост. Он ждет решения. Древнейший повернул к нему свои основные внешние линзы и приказал говорить. «Мы захватили незнакомцев и привели их к тебе, — сказал вождь и с дрожью добавил: — Правильно ли мы поступили?»