Врата Миров - [4]

Но этот сон был наполнен незримым присутствием жены. Она пыталась ему что-то сказать, но как только доходила до главного, тут же исчезала. Бред какой-то! Никогда не верящий в потусторонние силы, тем не менее, он почти готов был принять на вооружение слова Валентины, уж слишком все неожиданно совпало: сны с предупреждениями, слова соседа, откровения друга. Всему этому должно быть материальное объяснение, не верил Пал Палыч, что мистические события в жизни возникают без участия человека

Так что здесь главное? Красный как символ радости и богатства или красный как предупреждение об опасности?

Снаружи в отрывочный сон вплеталась неотвязная мысль, что нужно что-то срочно сделать наяву. Луч солнца, скользнувший по лицу в просвет между занавесками, вывел Павла из сонного состояния, и он наконец-то проснулся. Прилипчивая мысль прояснилась: еще с вечера он хотел поговорить с соседом про конверты и выяснить, сколько человек в их дачном поселке получали такие конверты. А главное, надо было узнать, чем закончилась эта эпопея для адресатов. Следующее - срочно съездить в город и найти своего друга. Сейчас Пал Палыч сильно жалел, что не поверил его словам, его беспричиному страху.

- Ведь уехал на дачу. Глупец, не выяснил, не дождался, - ворчал он под нос, готовя немудреный завтрак, как любил - омлет с помидорами и сыром. Были у него когда-то мечты, выйдя на пенсию, баловать своих внуков и внучек, что сын ему подарит, омлетами изысканными да ухой, собственноручно приготовленной на костре у реки.

- А вот ведь как оно вышло, один - одинешенек, сам себе хозяин и сам себе гость,- проговорил вслух пенсионер и, вздрогнув от звука, тут же замолчал. Не хватало еще, чтобы сосед услышал, подумает, что совсем с ума сходит Молчун, то ему жена мерещится, то с яичницей разговаривает.

- Вот и надо больше с соседями общаться, а то скоро с мебелью разговаривать буду, да с женой во сне, - с такими мыслями после завтрака он направился к соседу. Валентин сидел на скамеечке у калитки, будто поджидал его специально.

- Долго спишь сосед, хорошая у тебя нервная система, - такое обращение утвердило Палыча в своих мыслях. Его ждали.

- Здравствуйте! Не знаю, как начать...

- Уже начал... еще вчера.

-Тогда с вашего позволения, продолжу вчерашний разговор.

- И выложишь свои подозрения... Ничего, что я на "ты", мне так сподручнее, соседи все-таки.

- Как Вы узнали?

- Кончай тыкать! Несложно догадаться, ты никогда так рано не вставал и с утра не прогуливался. Но все равно уже поздно.

- Что поздно?

- Утренняя электричка уходит через полчаса. Все вопросы твои решаются в городе. Спеши, там будут ответы, если успеешь.

- Кто ты? О чем ты? Куда успеешь?

- Наблюдательный я. Спеши, вечером поговорим. Больше, чем сообщил вчера, я не знаю, - и сосед встал со скамейки, намереваясь уходить.

- Погоди! Сколько человек получили конверты?

- Приедешь с новостями, вместе разберемся.

Город после недели проживания в поселке показался чужим и отстраненным. Так обычно примеряешь одежду при смене сезона, вроде бы и твой пиджак, а сидит по-другому. Дневные улицы жили по одним им ведомым ритмам: сновали прохожие, двигались трамваи, автобусы со скрипом открывали раздвижные двери, дети с мамашами и бабушками чинно стояли на перекрестках, подростки щеголяли татуировками и кольцами в ноздрях и ушах, явно желая произвести впечатление на окружающих - все, как обычно, и Павел Павлович успокоился. Тревожные ночные сны, красные конверты - взбредет же в голову такая чепуха. Путь его с автобусной остановки домой шел мимо дома Николая Ивановича, грех было не заглянуть сразу. На двери квартиры, прямо там, где был замок, красовалась огромная сургучная печать. От нее шла тоненькая ниточка, почти как волосок, и заканчивалась на дверной ручке. То есть не заканчивалась, а была аккуратненько привязана. Павел замер у двери и тут же интуитивно продолжил путь до соседней квартиры. Звонить нет никакого смысла, а узнать об исчезновении друга не у кого. Надо уносить ноги, пока никто его не заметил.

Успокоился он только в своей квартире. Кинув в коридоре ворох газет и рекламных проспектов из почтового ящика на тумбу под зеркалом, он лихорадочно пытался спланировать, что теперь ему надо сделать. Первоначальный порыв - расспросить обо всем соседей друга, сразу же отпал, кто знает, может, за квартирой следят. Самое верное, сходить в районный отдел ЗАГСА и узнать, не прошла ли регистрация о смерти такого гражданина N.

Сказано, сделано. Адреса всех нужных человеку при жизни учреждений давно были собраны в записной книжке жены, которую Павел унаследовал после ее смерти. Сложив в портфель всю почту, он отправился на поиски.

Вот так и получается, что при жизни надо много, а в момент рождения и смерти только ЗАГС. Записать, что человек родился и умер: две точки, между которыми прямой или извилистой линией прокладывается жизнь.

Получить устную справку в ЗАГСЕ оказалось муторным делом. Сначала женщина, восседавшая за изящным пластиковым столиком, долго рассматривала паспорт посетителя, страничку за страничкой. Затем меланхолично стала пролистывать на компьютере списки умерших за последнюю неделю, заодно выпытывая,