Врата дракона - [2]

Естественно, Элизабет не прислушалась ни к совету отца, ни к разноголосому хору родственников, пытавшихся убедить непокорное чадо, что представительнице рода, занимающего не последнее место в «Готском Альманахе», негоже заниматься гробокопательством.

Она таки стала археологом.

Увы, не профессиональным, как ей хотелось, а «черным». Но для начала карьеры и это неплохо. Бетси еще так молода. У нее еще все впереди. Ведь хотя бы тот же великий Шлиман, разве он не начинал свою карьеру как обыкновенный «расхититель гробниц»?

Куда только не забрасывала девушку за это время судьба. Элизабет МакДугал побывала в индийских Гималаях, где отыскала давно утерянную реликвию индуистов – бивень слоноголового бога Ганеши. На маленьком черноморском острове Змеиный ей посчастливилось найти остатки храма Ахилла Понтарха. Самой же своей большой удачей Бетси считала открытие сокровищ гробницы фараона Сети I и находку легендарного камня Бен-Бен. Ну, и самые свежие события, связанные с поисками золотого сердца Уицилопочтли в Мексике и сокровищ легендарного Эльдорадо в Колумбии…

И вот теперь Китай.

Насколько можно верить этому безликому посланию, чтобы вот так, сломя голову мчаться за тридевять земель? Поднебесная пока была для Бетси terra incognita. Ей никогда прежде не доводилось там бывать. Да и китайский язык не входил в перечень лингвистических познаний девушки.

Но заманчиво. Чертовски заманчиво.

Еще бы! Ведь речь идет о сокровищах, принадлежавших Великому Юю. Тому самому культурному герою, который, согласно преданиям, спас Китай от всемирного потопа.

В Интернете через поисковую службу Элизабет нашла информацию о гонконгской гостинице «Айленд Пасифик». Четыре звезды. Ну, положим, одну можно снять. Знаем мы эти восточные обычаи – раздавать звездочки налево и направо. Хотя, впрочем… Номер стоит примерно сто двадцать фунтов в сутки. Неплохо. Не какая-нибудь дешевая ночлежка. Возможно, и впрямь может выгореть что-то стоящее. В подобное заведение уличного бомжа или мелкого жулика не пустят. Об этом позаботится служба охраны.

А язык? Как быть с проблемой языкового барьера?

«Ладно, – отмахнулась от невеселых мыслей. – Что-нибудь придумаем на месте. Не дикие же аборигены там живут. После смерти Мао многие стали понимать и говорить по-английски. А Гонконг так и вовсе пока еще наша колония»…

Бетси с любопытством разглядывала современный гигантский мегаполис, мелькавший за окном такси. Она даже не представляла себе, что в Азии может быть такое. Как-то привыкла уже к грязи и убожеству и в то же время претензиям на роскошь, с которыми ей приходилось сталкиваться, бывая в крупных восточных городах. Каир, Дели, Бомбей – огромные старые муравейники.

Гонконг тоже был муравейником. Но не полуразрушенным, рассыпавшимся, а новеньким, гордо взметнувшимся ввысь стеклянно-бетонными башнями небоскребов.

Глядя на все это, мисс МакДугал испытывала детский восторг.

Несмотря на свою профессию, предполагавшую любовь к заброшенным руинам и древним памятникам, Бетси была заядлой урбанисткой и обожала современную архитектуру.

Иногда, чтобы окончательно не задохнуться от удушающей атмосферы провинции, она убегала из Перта, чтобы прошвырнуться по Лондону или своему любимому Берлину. И бродила не по центральным улицам и площадям, а именно в районах новостроек. Там девушка восстанавливала равновесие, баланс между седой древностью, с которой ей приходилось сталкиваться по работе, и современностью, частью которой была сама Элизабет МакДугал.

Но куда там самодовольным европейским столицам до буйства архитектурных форм, с которыми столкнулась молодая англичанка в Гонконге. Тут и заокеанский гордец Нью-Йорк должен бы скромненько помолчать в сторонке.

Однако жаль, что все это вскоре отойдет к Китаю. Кто его знает, что сделают коммунисты с бывшим «капиталистическим» городом. Насажают везде комиссаров, экспроприируют экспроприаторов или как это там у них называется. Заставят всех ходить в полувоенной форме и зубрить крикливые цитаты из пухлой книжицы, сочиненной покойным Мао Цзэдуном. И плевать им на «Декларацию о Сянгане», подписанную в 1984 году, согласно которой правительство Народного Китая обязалось в течение полувека ничего не менять в социально-экономической системе, законах и образе жизни населения Гонконга.

Такси, проскочив по подводному тоннелю, соединявшему материковую часть города с островной, подкатило к роскошному многоэтажному зданию-игле.

– «Айленд Пасифик», – приветливо улыбнулся водитель китаец.

Расплатившись банкнотой с портретом Елизаветы II, Бетси вышла из машины и направилась к входу в отель, где монументальной статуей застыл швейцар-сикх в шитой золотом ливрее, огромном тюрбане и с залихватски закрученными вверх усами.

Покосившись на стройную белокурую девушку с большими голубыми глазами и профессионально оценив её платежеспособность, сикх оскалился и с низким поклоном распахнул перед Элизабет дверь. Щелчком пальцев подозвал мальчишку-носильщика и указал на багаж уважаемой гостьи. С достоинством принял чаевые.

Девушка заметила, что на некоторых монетах, особенно новой чеканки, уже не было гордого профиля королевы. Его заменила пятилепестковая белая орхидея – герб Особого административного района Сянган. Гонконгцы загодя готовились к hand over – переходу своего города под протекторат КНР.