Враг стоит на Востоке. Гитлеровские планы войны против СССР в 1939 году - [117]

Розенберг продемонстрировал способность в кратчайшие сроки предоставлять обширные разработки о будущей работе рейхскомиссариатов и проведении политики «нового порядка». Но для Гитлера вначале речь шла о том, чтобы определить на ведущие посты в рейхскомиссариатах сильных и решительных партийных функционеров или гауляйтеров, которые «легко хватаются за пистолет» и которые обещали ему беспощадно опустошать подвластные им территории. Все остальные цели его нового порядка в области политики, расовых отношений и народонаселения, столь близкие сердцу Розенберга, были для Гитлера второстепенными. Ввиду того, что Розенберг, как и многие военные, надеялся на сотрудничество с представителями нерусских национальностей, особенно с украинцами, то позднее в ходе войны на Востоке образовывались коалиционные ячейки, связанные общностью интересов, которые с трудом пытались добиться от Гитлера проведения некоторых преобразований, правда, уже после провала блицкрига. Это касалось крестьян, преимущественной части населения, с центральным для них вопросом роспуска колхозов, стремления хотя бы частично восстановить экономику, снабжения населения и использования в качестве рабочей силы военнопленных, а также привлечения «добровольцев» и создания военных легионов из местного населения.

В марте 1941 г. Гитлер ничего не хотел знать об этом. 13 марта глава ОКБ Кейтель спешно подписал новую редакцию «Директивы об особых территориях» и спустя три дня присутствовал на совещании у Гитлера, на котором Вагнер и Браухич выступали с концепцией системы военного управления. Дело дошло до острой конфронтации, которой так боялся командующий сухопутными войсками. Адъютант штаба майор Энгель сделал запись, что по вопросам проекта состоялся «прискорбный разговор», и фюрер отклонил его «в крайне резких выражениях».

«Военное командование ни на что не годно. Время от времени он будет передавать управление в руки политиков, так как вермахт ничего не понимает в политике. ОКБ пытается противоречить, но он в жесткой форме отмахивается от них, и они смиряются»^{494}. Гитлер остался при своем мнении, что власть вермахта должна распространяться только до уровня тыловых частей.

Спустя две недели он собрал в Рейхсканцелярии довольно много генералов, чтобы в свойственной ему манере настроить их на предстоящую войну против СССР^{495}. Наиболее важно для него, пожалуй, было не допустить возможного недопонимания и раздражения по поводу новой формы ведения войны. Поэтому он еще раз выразил свою решимость «урегулировать русский вопрос», чтобы лишить Англию всякой надежды и быть способным через два года «решить наши задачи в воздухе и в мировом океане, располагая соответствующими материальными и людскими ресурсами». После такого стратегического обоснования предстоящего похода он проанализировал соотношение сил и затем перешел к рассуждениям о «проблеме русского пространства». С массовым применением танков и авиации на решающих направлениях, по его словам, будет вполне возможно полностью сокрушить врага. Он не сможет спастись. Опасность Припятских болот можно устранить установкой минных полей — Гитлер не упускал из вида эту ахиллесову пяту оперативного плана Гальдера. По завершении похода можно будет отвести в тыл 100 дивизий и демобилизовать их, с тем чтобы резко усилить вооружение и оснащение кригсмарине и люфтваффе. Тогда на очереди будут Гибралтар и Африка — об операции «Морской лев» и высадке в Англии Гитлер больше не говорил.

С особым вниманием Гальдер выслушал высказывания о новом характере войны на Востоке, которые четко указывали на отказ от сложившихся представлений военных, основанных на опыте 1918 г., и от 15 лет тайного сотрудничества с Красной армией.

Запись Гальдером некоторых высказываний Гитлера касательно войны на Востоке, сделанных в Рейхсканцелярии перед группой генералов 30 марта 1941 г.:

«Борьба двух мировоззрений. Уничтожающий приговор большевизму, который равносилен чуждой обществу преступности. Коммунизм страшная опасность для будущего. Мы должны забыть понятие солдатского братства по отношению к врагу. Коммунист ни изначально, ни впоследствии не может быть боевым товарищем. Речь идет о борьбе на уничтожение. Если мы это не поймем, то врага все равно сможем разбить, но через тридцать лет нам будет снова противостоять враг в лице коммунистов. Мы не будем вести войну, чтобы законсервировать врага. Взгляд в будущее: север России принадлежит Финляндии. Протектораты: прибалтийские страны, Украина, Белоруссия. Борьба с Россией: уничтожение большевистских комиссаров и коммунистической интеллигенции.

Новые государства должны быть социалистическими, но без собственной интеллигенции. Следует предотвратить образование новой интеллигенции. Там хватит примитивной социалистической интеллигенции.

Борьба должна вестись против яда разложения. Это не вопрос военных судов. Командиры частей должны знать, о чем речь. Они должны руководить их подразделениями в бою. Подразделения должны обороняться теми же средствами, которые обеспечивают им наступательные действия. Комиссары и люди ГПУ — преступники, и они заслуживают соответствующего к ним отношения. Поэтому личный состав подразделения всегда должен следовать приказам командира, а распоряжения и приказы командира — соответствовать настроению подразделения.