Враг рода человеческого - [135]

— Хотя с другой стороны…

— Что вы хотите делать?

Салид успокоил его жестом, все еще продолжая ухмыляться.

— Не бойтесь. Я не хочу причинять никому никакого вреда. Я просто выпущу очередь по одной из этих милых голубых мигалок. И сразу же начнется паника.

— И вы думаете, что при этом никто не пострадает?

Салид пожал плечами:

— При нынешних обстоятельствах пострадать могут очень многие, вы согласны со мной?

Бреннер ничего не ответил. Да и что он мог сказать? Салид был совершенно прав, тем более что Бреннер был уверен: что бы он ни сказал, что бы он ни сделал, это не окажет на палестинца никакого воздействия и не переубедит его в своей правоте,

Салид опустился на левое колено, уперся локтем в бедро и прицелился. Взволнованный Бреннер наблюдал за ним. Образ действий Салида все больше не нравился ему. Конечно, пятнадцать метров не были серьезным расстоянием для такого стрелка, каким являлся Салид, но ведь на той стороне находилось так много людей, что даже малейший промах мог привести к катастрофе. Бреннер плохо разбирался в оружии, однако он догадывался, что из автомата нельзя стрелять с предельной точностью.

Салид немного приподнял дуло автомата, тщательно прицелился и… Но Бреннер тут же положил ему руку на плечо.

— Подождите!

Впереди, на пространстве, которое отделяло их от заграждения, что-то шевелилось. Бреннер не мог определить, что это было. Что-то вздымалось, как огромная чернильная волна, тут же растворяющаяся в движущемся потоке. Бреннер вновь различил странные шорохи и похрустывания, но теперь они более походили на отдаленные голоса, доносимые сюда ветром. Это были вопли погибших душ.

Салид опустил дуло автомата и повернул его направо. Там надвигалась та же самая волна, казавшаяся из-за ее удаленности еще более жуткой. У него было впечатление, как будто улица ожила.

Бреннер почувствовал чье-то легкое прикосновение к своей ноге. И хотя это ощущение было очень смутным, он вздрогнул всем телом, увидев, как крошечные твари ползут по его ноге. Он поспешно стряхнул их с носка своего ботинка и начал инстинктивно давить их, как до этого Салид.

Но внезапно он остолбенел. Здесь были не десятки насекомых, а миллионы, они кишели повсюду. Черная волна, заполонившая всю улицу, нахлынула из тьмы, завеса которой окружала их. Насекомые были повсюду: на земле, на стенах, под ногами, на обуви, они ползли по брюкам, карабкались, мельтешили и представляли собой бесчисленные полчища.

У Бреннера закружилась голова. Его сердце начало бешено биться, и он ощутил, как по всему его телу выступил холодный пот. На мгновение его охватила безумная паника. Его колени так сильно дрожали, что он вынужден был опереться о стену. Но тут же поспешно отдернул руку, чувствуя, как что-то крохотное и жесткое коснулось его пальцев.

По каменной стене теперь тоже ползли насекомые. Но это не были пауки, которых якобы боялся Салид. Это не были жуки или муравьи или другие крошечные создания, которых Бреннер раньше видел. У этих насекомых был очень странный вид, такой странный, что Бреннер, на мгновение позабыв свой страх, нагнулся и внимательнее всмотрелся в них.

Они напоминали уменьшенный вариант саранчи, однако их лапки были более развиты, а тельце снабжено более прочным панцырем. Череп имел треугольную форму, и расположенные на нем глаза были слишком большими и слишком всезнающими. Странное впечатление производили также слишком сильно развитые челюсти, а задняя часть корпуса была сильно приподнята вверх и заканчивалась острым шипом, что придавало этой твари схожесть со скорпионом.

— Посмотрите туда! — Салид указал вперед. — Вы видите это?

Бреннер с трудом оторвал взгляд от стены и посмотрел в том направлении, куда показывал Салид. Волна ожившей темноты приблизилась к ограждению, и люди, находившиеся по ту сторону, по-видимому, заметили это. Несколько полицейских не спеша двинулись навстречу ей, однако тут же в растерянности остановились.

Но полчища насекомых двигались все с той же неумолимостью. Причем их скорость, казалось, даже возросла Бреннер видел, как один из полицейских вздрогнул и бросился прочь, а другой вскрикнул и попятился.

— О Боже, нет! — прошептал Бреннер. — Прошу тебя, не надо!

Его последнее слово потонуло в треске автоматной стрельбы. Один из полицейских открыл огонь по наступавшим полчищам насекомых. Пули выбивали искры из асфальта, не причиняя крохотным тварям никакого вреда. Черная масса обступила полицейских со всех сторон, и сердце Бреннера дрогнуло. Он вспомнил страшную картину: лицо, растворяющееся в ничто, руки, превращающиеся в обглоданные кости. Все это повторялось вновь! На глазах Бреннера разворачивалось все то же безжалостное действо. Неужели он снова увидит это страшное зрелище?!

Но тут темнота отступила. Кошмар, которого ждал Бреннер, не воплотился в действительность. Люди завопили от— страха и отвращения. По другую сторону ограждения мгновенно разразилась паника, но полчища насекомых явились на этот раз не для того, чтобы убивать. Бреннер видел, как один из полицейских поскользнулся и, бешено размахивая руками, рухнул в живую шевелящую массу заполонивших весь асфальт насекомых, но их волна не сомкнулась над ним, как это было с ворвавшимися в дом людьми. Полицейский снова вскочил на ноги и шатаясь бросился прочь.