Враг Империи - [44]

Вместо этого он здесь… — Ким поморщился, услышав окрик инструктора, медленно поднялся. Как быстро прошли эти полчаса…

Очередная тренировка была посвящена способам ухода с линии огня. Большинство бойцов отнеслись к этой тренировке с иронией. Высокий и крепкий смертник по прозвищу Слон сказал, что не собирается заниматься такими глупостями — когда у него в руках «крошилка», думать о подобных вещах просто глупо. Пусть враги прячутся от него, им это нужнее. Инструктор, взглянув на Слона, молча вышел из зала и через минуту вернулся с «крошилкой» в руках. Вместо ленточного магазина пулемет был снаряжен простым рожком на пятьдесят патронов.

— Держи, — инструктор передал пулемет Слону, тот перестал ухмыляться и с опаской взял в руки оружие.

— Зачем это? — спросил смертник, взглянув на инструктора.

— Докажешь, что мой инструктаж тебе не нужен. Я отойду в конец зала, а ты попытайся меня убить. Можешь стрелять очередями, твой выстрел первый.

— Но здесь же боевые… — Боец изумленно взглянул на пулемет.

— Разумеется. Я буду стрелять из пистолета. — Инструктор хлопнул рукой по кобуре. — Не убьешь ты, убью я. Все очень просто… — Он повернулся и пошел в конец зала.

— Да я ведь пошутил! — крикнул ему вдогонку Слон, но инструктор его уже не слушал.

— Давай, Слон, — сказал кто-то. — Размажь его по стенке.

Бойцы медленно разошлись в стороны, оставив Слона одного. Инструктор тем временем отошел на сотню метров, повернулся, взглянул на побледневшего бойца.

— Начинай! — Он расстегнул кобуру и, не вынимая пистолета, медленно пошел навстречу Слону. Тот недоуменно оглянулся, затем быстро нацепил боевые очки, передернул затвор, прижал пулемет к бедру. Ким подумал, что не хотел бы сейчас оказаться на месте инструктора.

Гулкая очередь сотрясла тишину зала. Ким увидел, как инструктор удивительно ловко скользнул в сторону, упал на землю, перекатился, в его руках сам собой возник пистолет. Стена зала за его спиной озарилась взрывами пуль, и тут же все стихло. Слон перестал стрелять, пошатнулся и навзничь упал на песок. Комбинезон на его спине, насквозь прошитый лучом, слегка дымился.

Инструктор медленно подошел к смертнику, перевернул его ногой. Слон был еще жив, на губах у него пузырилась кровь. Спрятав пистолет в кобуру, инструктор взглянул на обступивших его бойцов.

— Неважно, какое оружие у вас в руках, — тихо проговорил он. — Важно, чтобы вы умели им пользоваться. Мне приказали сделать из вас бойцов, и я это сделаю. Чем лучше вы будете меня слушать, тем дольше проживете. Вы двое, — инструктор указал на Шныря и еще одного бойца, — отнесите этого болвана в лазарет. Выживет, его счастье. Продолжим занятие…

Этот инцидент оказал на бойцов заметное влияние. Они стали на удивление покладистыми и безропотно исполняли все указания инструктора. Как позже узнал Ким, инструктора звали Мироном и еще неделю назад он служил в Петербурге, в каком-то особом отряде. Говорили, что он что-то не поделил с начальством, вроде бы даже набил кому-то из руководства морду. До суда дело решили не доводить, Мирону предложили альтернативу — либо он извинится перед своим начальником и инцидент будут считать исчерпанным, либо отправится инструктором на «Сарацин», там как раз освободилась вакансия. Мирон предпочел второе.

Ближе к обеду Ким совершенно взмок, тренировки и в самом деле были весьма интенсивными. Оказалось, что в умении уходить от выстрела тоже имелись свои тонкости. Все зависело от того, кто в тебя стреляет, из чего, с какого расстояния, есть ли оружие у тебя самого. Если оружие у тебя было, твое положение заметно облегчалось — нужно только уклониться от первого выстрела, уход часто сопровождался приседанием или перекатом, а то и тем и другим сразу. Если в тебя целились из пистолета, уходить надо влево-вниз, в этом случае цель, то есть ты, оказывалась частично заслоненной оружием и рукой стрелка. Если же ты уходил вправо, противник отлично тебя видел, ему достаточно было немного повести стволом и выстрелить. К тому же движение рукой с зажатым в ней пистолетом внутрь удобнее для стрелка, чем движение наружу. Именно поэтому Мирон призывал научиться рефлекторно уходить влево, это движение сопровождалось одновременной сменой уровня, то есть приседанием, и выхватыванием пистолета. В целом все занимало меньше секунды: ты стоишь, пистолет в кобуре. Резкий рывок влево-вниз, пистолет уже в руке, тут же следует выстрел в противника, далее идет кувырок через левую руку вперед-влево, выход на колено — и новый выстрел, а лучше два-три выстрела подряд. Мирон огромное значение придавал именно рефлекторности, говоря о том, что в сложной ситуации думать некогда, тело должно работать само.

Тренировки закончились ровно в два часа дня. Мирон ушел к себе на верхнюю палубу, именно там размещался офицерский состав, бойцы разошлись по каютам. Впрочем, многие из них, в том числе и Ким, предпочли сначала сходить в душ. По словам Барона, таких тренировок у них не было никогда, в основном их учили обращению с оружием и тактике взаимодействия на поле боя.

Потом был обед. Как обычно, на отсутствие аппетита Ким не жаловался. Выпив напоследок традиционный стакан пива, он почувствовал себя счастливым человеком — до того ему было хорошо. Взглянул на Шныря — тот, поймав его взгляд, виновато улыбнулся. Все правильно, с кем не бывает…