Врачебная сказка, или Операция "Алатырь" - [13]

— Свинья развратная! Дрянь паршивая! — заголосила я. — Немедленно отправьте меня туда! Луша за мной! — Рот заткнуть мне не успели.

Стою посреди казармы, музыка орет так, что можно оглохнуть. Где он?! Внутри закипает ярость! Найду — убью медленно и печально!

Осматриваюсь. Девахи двигаются плавно, но странно. Так, как будто они все сиамские близнецы. Или — нет! Как прикованные друг к другу. Бородатый старикашка, сидящий на койке, уже пританцовывает. В воздухе висит тяжелый запах перегара, смешанный с благовониями. Амбре редкостное!

На койке рядом с дедком примостилась Луша и тычет лапкой куда — то в сторону. Иду в указанном направлении, вижу развалившуюся свинку, которая беззастенчиво пристает к каждому проходящему мимо и стремиться прижаться поплотнее. Если удается — то и поластится всеми местами сразу. В идеале ей чешут пузо! По развязной хрюшке весело скачут маленькие зубастые то ли блохи, то ли птички — непонятно. От их прыжков с подскоком мельтешит в глазах, и на пол летят какие-то белые куски. Перхоть, наверное, у свинюшки. А, кстати, откуда здесь взялась свинья? Дошло! Мамочки!

— Да-да! — прыскает в лапку Луша. — Что, мужа не признала? А какая у тебя дрянь паршивая вышла — загляденье!

Мысленно обещаю прибить кошку. Подбегаю к любимому. Он, конечно, свинья — сидеть в гареме, когда мне так плохо, и пялиться, а может и не только, на полуголых баб! Но я же люблю его!

— Андрюша, любимый! Приди в себя! Будь собой! Ты мне так нужен! — кричу в ухо совсем обнаглевшей свинке, которая пытается приставать ко мне с весьма недвусмысленными намеками. Хлоп! Передо мной валяется немного помятый муж и со счастливой улыбкой на лице пытается меня ущипнуть. — Ну, слава Богу! Все! Слежу за словами, а ты — за мной! — выдаю я, обращаясь почему — то к кошке.

— Вставай, бессовестный! — это уже любимому. — Настена где? Как ты здесь оказался? Что ты таращещься на меня, как полоумный?! Андрей, ты меня вообще понимаешь? — с отчаянием в голосе тормошу мужа.

— Хватит меня трясти. Я все слышу. Я так рад! Лиечка! Как я соскучился, любимая! Зачем ты нас сюда отправила с этим Хоттабычем? Нельзя было просто семьей на море съездить? — затараторил муж. Затем замолчал на несколько секунд, явно что — то обдумывая. — А ты сама где шлялась? — рявкнул неожиданно он. — Что вообще происходит? Имею право знать, между прочим! — грохнул кулаком об стену Андрей.

— Если б я сама знала, — вздохнула я. — Зови Настю и пошли домой, а?

Муж только открыл рот для продолжения назревающего скандала, но начавшуюся семейную сцену бесцеремонно нарушил падишах. Все еще всхлипывая, он повернулся к моему мужу: — Нет, ты это видел? Как мне жить дальше? Помоги, а. Я смотрю — ты не местный! Сможешь, наверное. — Огоньки надежды плескались в его зареванных глазах.

— Я подумаю, — лениво ответил Андрей. — Где моя дочь? Скажите ей, что мама пришла и зовет ее.

Омар Дайаям сделал взмах рукой и в комнату ввели перепачканную Настену и пажа.

— Мамуля! Мы тут в саду играли. Там такие птички! Не ругайся! Я просто хотела погладить павлина!

— Павлин, судя по всему, сопротивлялся, — констатировала я. — А как зовут твоего друга?

— Маленький Мук! — застенчиво улыбнулась дочка. — Можно мы еще поиграем? Ну, мам, — она стала канючить, смешно оттопырив нижнюю губу.

— Пусть поиграет, — среагировал Андрей. — Нам человеку помочь надо, — кивнул он в сторону падишаха. — Идите, гуляйте, дети. — грозно добавил муж. Ребята мигом ретировались из помещения с громким гиканьем.

— У нас тут… — начал любимый.

— Гарем! — рявкнула я. — Целая куча полуголых баб!

— Ты повторяешься, — мило заметила Луша.

— И ты здесь?! Да еще и болтаешь?! — ошалелый взгляд мужа был бальзамом за все перенесенные мною мучения. Я улыбнулась. А Лушенька — умничка, знает, как разрядить обстановку.

— Я еще и мысли читаю, — промурлыкала кошка. — А здесь можешь не переживать — гарем с дефектами.

— По — моему, все в порядке, — покосилась я на все еще извивающихся в танце девушек. — Что не так-то?

— Смотри, — сказал Андрей и гаркнул: — Шахерезада!

Опаньки! Здесь еще и самая умная женщина востока! А внешне падишах — то карлик карликом. Молодец, мужик! — мысленно похвалила я местного правителя.

А в комнате стали происходить непонятные шевеления. Девушки стали по стойке смирно, сорвав резким движением вуали с лиц. Я вытаращила глаза на такие нравы восточных женщин. Да, тут явно что — то не так!

В помещение ворвался ураган в лице писаной красавицы Шахерезады. Она обошла строй девушек со всех сторон и скомандовала:

— Слушай мою команду: делай раз! — Макияж исчез с лиц наложниц. — Делай два! — Передо мной выстроился отряд коммандос собственной персоной, только с женским лицом. — Разойдись! — Комната резко опустела.

— Ни фига себе дисциплина! — восхищенно выдохнула я. — А что, служить тут больше некому? Одни евнухи?

— Шахерезада шибко грамотная оказалась, — пояснил муж. — Дружит с Гульчатай из России.

— Ну и что? — не поняла я.

— А то, что эта Гульчатай — свободная женщина востока. Ее товарищ Сухов спас.

— А-а! — протянула я, с трудом улавливая связь. Одно мне было ясно, как врачу, совершенно точно: с ума сходят по одиночке, а не семьями. Значит, надо срочно вернуться к Троглодиту Ивановичу с бабусей и выяснить, что же происходит.