Вперед, за Белым Кроликом! - [41]

Зато Таня расцвела. Наине не хотелось портить подруге настроение, но надо было ей про поездку сказать. Девушка не поленилась и забежала «на двор», как говорила Зои, или попросту в конюшню, взглянуть на необычных животных. М-да, лучше к ним идти подготовленными.

— Таня-джан, а ты животных вообще любишь?

— Люблю. Котиков, собачек, — Таня оторвалась от своего наряда и обратила внимание на встревоженный вид подруги. — Овечек и барашков тоже люблю. И лошадей еще, наверное. Змей не люблю. А что?

— А к гусеницам ты как?

— Бр-р, гадость! — не задумываясь ответила Таня. — К чему эти вопросы? Пойдем, кстати, я давно готова! Куда, интересно, эта егоза сбежала опять? О! Надо еще их готовить научить! Точно, и Захару, и Зойку твою, а то выберемся отсюда, а они и не умеют ничего! К тому же я своей уже пообещала научить блинчики делать. И ты тоже чему-нибудь их научи, будут разные кухни осваивать. Так чего стоим-то? — спросила Таня, видя, что подруга не двигается с места.

— Танечка, ты только не пугайся, но они очень на гусениц похожи. На синих.

— Господи, ты о чем, Наин? Какие еще синие гусеницы? Хотя после Белого Кролика, какими же им еще быть? — Татьяна присела на краешек банкетки и обреченно сложила руки на коленях. — И что они делают, эти твои гусеницы? Курят кальян, разговаривают, дают советы, угощают грибами?

— Нет, — в Наине шевельнулась тревога, а все ли в порядке с Татьяной, а то она вещи какие-то странные говорит? Зачем шамарусам курить кальян и грибы? — Они здесь вместо лошадей, на них ездят. Ты же любишь лошадей, они такие же, только гусеницы, нужно сесть на шею и ехать!

— Свесив ножки? — как-то весело спросила Таня.

Наина кивнула.

— То есть они не пьют, не курят и не дают советов! Им можно сесть на шею и ездить, свесив ножки? Мечта, а не мужчина, пошли знакомиться! — Татьяна радостно вскочила и начала подталкивать подругу к выходу.

— Но они гусеницы! — попыталась образумить подругу Наина.

— Ага, а мы вообще человеки! Но здесь эти мелочи никого, похоже, не смущают. Змеи, кролики, гусеницы, да какая уже разница. Лишь бы людьми хорошими были! — И Таня решительно двинулась к выходу.

Наина последовала следом, твердо решив, что надо будет вечером осмотреть подругу, а то не к добру эти перепады настроения, ой, не к добру.

* * *

На конюшнях Татьянино хорошее настроение испарилось вместе с желанием познакомиться с мужчиной мечты. Шамарусы ей не то чтобы не понравились, скорее вогнали в ступор.

— Таня, на нас смотрят все, — шепнула Наина, и Таня, тяжело сглотнув, на негнущихся ногах пошла к «лошадкам». Одна из них повернула голову, меланхолично взглянула на наездницу и продолжила жевать траву.

К леди подошли прислужники и услужливо усадили их наверх. Наина вполуха слушала, как ей объясняют, что вот этот артефакт надо повернуть, если ветер, а вот этот нажать, если жарко будет, и вот тут еще одеяло второе, это если вдруг прохладно станет. Но больше ее волновала подруга. Та сначала замерла, потом задумчиво погладила шерсть на своем ездовом змее, взяла поводья… Прислужник объяснял и рассказывал, что и как, а Таня задумчиво кивала и все гладила мохнатого червя. Тот млел под нежданной лаской и принялся тереться головой о колени девушки. Наконец, Таня улыбнулась и расслабилась, — это было видно по тому, как чуть опустились ее плечи, и появился задорный огонек в глазах. Наина выдохнула с облегчением, все же она переживала за подругу, и взяла поводья.

— Вы уверены, что сможете сами управляться с шамарусом. — Рядом появился правитель нагов. — Вы можете пересесть ко мне.

— Благодарю вас, Темнейший, все в порядке. Мне все уже показали и объяснили.

— Да, я вижу, что слуги позаботились о вашем комфорте, — пиринс щелкнул по артефакту и вокруг Наины закружил прохладный ветерок. — Думаю, может это мне к вам в седло попросится?

— Вы можете забрать его, если хотите, — Наина кивнула на бляшку на поводьях. — Я неприхотлива, обойдусь и так.

— Ну что, вы леди Наина, слуги все правильно сделали! Держитесь за мной.

Он как-то загадочно улыбнулся своим мыслям и отошел проверить, как устроилась Татьяна. А внутри Наины что-то зазвенело натянутой струной. Непонятная тревога. «Буду держаться ближе к Тане», — решила она. Так и выехали.

Двигались шамарусы на редкость плавно, словно скользили по земле, поводьев слушались, хоть управлять ими и не требовалось, они послушно плыли друг за другом. Пиринс ехал впереди, за ним Таня и Наина, следом советник Альвисс Шелан. Замыкал кортеж небольшой отряд охраны. Так добрались до берега океана.

Наина все время следила за Таней, ведь этот остров на подругу действовал совершенно непредсказуемо, да и вдруг дар проявит себя, и о нем все узнают, а не хотелось бы. Про рвачей информации у девушек практически не было. К тому, что они узнали от болтушки-горничной, добавилось только то, что всех беременных, когда приходит время, отправляют именно к ним. Иногда они возвращаются с ребенком, иногда без, иногда не возвращаются вообще. Но нагов это не волновало, тех кто жил в бараке уже списали со счетов. Наину это злило, но она была уверена, что требовать чего-то глобального от нагов бесполезно, поэтому предпочитала добиваться небольших уступок мягкостью и лестью. Так, им уже выделили простых тканей, разрешили распоряжаться портнихами, и теперь у девушек были шторы, нормальное постельное белье и личные полотенца. У нагинь при человеческих девушках был приказ во всем слушаться их с Таней и идти навстречу. Поэтому им понемногу удавалось налаживать быт своих подопечных. Во всяком случае, теперь у них был режим дня, продуманное меню, специальная гимнастика для беременных, физические упражнения и зарядка для всех остальных и трудовая повинность. Наина и Таня строго следили за тем, чтобы все девушки поддерживали чистоту в вверенных им помещениях, установили дежурства в местах общего пользования и планировали ввести развивающие занятия с младшими детьми и систему обучения старших. Но это все было в планах, зато пока они ехали, было время и возможность все не спеша обдумать. Мечтой Наины оставалась учеба на доктора, но где того искать, было непонятно, почему-то он упорно их избегал.