Возвышение Хиспа - [9]

Я ожидал, что он немедленно бросится на меня, но Прон, посмотрев в мою сторону, что-то промямлил себе под нос, основательно забрызгав пол слюной, а потом развернулся и ушёл туда, откуда пришёл, даже дверь закрыл за собой. Хозяйка лишь недоумённо посмотрела ему в след.

— Дурь выбивать некому, — констатировал я для всех очевидный факт.

— Чего это он? — ни к кому конкретно не обращаясь, спросила хозяйка. Она до сих пор удивлённо смотрела на закрывшуюся за Проном дверь.

— Инстинкт самосохранения, — с умным выражением лица отозвался я. — А бордельчик всё равно хреновый и клиентов нет, — мстительно добавил я.

— У меня лучший бордель в Хогарте! — гневно воскликнула хозяйка.

— Ну да, несложно быть лучшим, если ты единственный.

— Их шесть!

— Тогда мне жаль этот город.

— Думаешь, такой умный? — зло прошипела женщина. — Весь такой чистенький, опрятненький?

— Конечно! — Скромность никогда не была сильной чертой моего характера.

— А клиентов у меня много! Больше, чем у остальных.

— Согласен. У вас есть я, а у других нет и меня. Вот только задерживаться здесь я больше не намерен.

Легонько кивнув в знак прощания, я развернулся в сторону двери.

— Просто сегодня продают этих красоток, — почти обиженно произнесла мне вслед хозяйка.

Я заинтересованно обернулся:

— Каких ещё красоток? Я только сегодня вернулся, ничего такого не слышал.

— На главной площади, здание господина Лавьера, через полчаса начнётся аукцион. Там будут продавать рабынь. Всего их пять. Говорят, с самого детства их учили, как ублажать мужчин, но не только в постели. Они умеют читать, писать, петь, танцевать, готовить и прочие вещи. Самое же главное, что в свои восемнадцать холодных дней они всё ещё остаются невинны. Эти пять рабынь такие единственные за всю историю.

— Нехило! — дал я оценку всему сказанному.

— Да уж… — не смогла не согласиться хозяйка.

— Дам бесплатный совет, — уже открывая дверь на улицу, заговорил я. — Помойте ваших девочек, волосы расчешите, немного духов, только именно немного, не надо выливать по флакону на каждую. Постирайте одежду, а лучше вообще купите новую. Уберитесь в комнатах, поменяйте постель, а то я готов поспорить, что они находятся в самом запущенном виде. И советую сбрить волосы на ногах, в подмышках и на закваску можно забацать интим-причёску. Если сделаете так, как сказал, клиентура увеличится как минимум вдвое. Не сразу, конечно, но увеличится. Хотя на истину в последней инстанции не претендую, но и вряд ли сильно ошибаюсь в своих советах.

Таким образом, поставив точку в нашем разговоре, я стремительно вышел на улицу, захлопнув за собою дверь. Сыро, темно и противно. Закутавшись в плащ, я, насупившись, побрёл дальше. До площади добрался минут через сорок, шесть раз забредал в какие-то тупики. Аукцион, на который я жаждал попасть, уже должен был идти. Хоть одна радость — искать дом Лавьера не пришлось. Возле него столпилось столько людей, что не заметить его мог только слепой, да и тот бы услышал. Усиленно работая локтями и ногами, я протолкался к самому входу. К моему удивлению, десяток самых настоящих рыцарей перекрывал доступ в дом. Сразу стало понятно, что таких охранников хрен подкупишь, скорее всего придётся брать силой.

— Стоять! Куда прёшь, придурок? — гаркнул мне самый ближний, едва я попробовал пройти мимо них.

— На аукцион, — ничуть не смутившись, ответил я, хотя отметил, что меня за неполный час уже второй раз назвали придурком.

— Где приглашение? — прошипел рыцарь.

— Я только сегодня в город вернулся.

— Значит, вали отсюда, пока ноги не переломали.

Сзади меня кто-то нагло захохотал, спустя секунду подхватили остальные. Всему есть предел. Я не люблю, когда мне грубят. Я очень не люблю, когда мне грубят. Я просто зверею, когда мне грубят.

Действие заняло дай бог пару секунд. Резкий удар ногой по колену, рыцарь начинает падать на меня. Пальцем ударяю в сочленение доспехов, перехватываю его выброшенную для удара руку, заставляю упасть на колени, повернувшись ко мне спиной, ударяю ногой по хребтине и одновременно дёргаю руку вверх, выбивая её из сустава. Потом пинком отшвыриваю от себя эту скулящую груду железа. В бешенстве глянув на мгновенно притихшую толпу, я одарил тем же взглядом остальных рыцарей, после чего беспрепятственно вошёл в дом. Дворецкий, появившийся на моём пути, мгновенно оценил состояние гостя и вежливо проводил в зал, где шёл аукцион. Видимо, здесь постоянно устраивали торги. Зал был сделан в виде большой аудитории, в дальнем конце — помост, на котором сейчас расположились пять девушек. Красивых девушек. Очень красивых. Немногим уступающих эльфийкам. Правда, на лицах у них застыли каменные улыбки обречённых. Одежды на них было по минимуму — посмотрев на рабынь, я сразу ощутил лёгкий дискомфорт: штаны слишком плотно прилегали к ногам.

Дворецкий тем временем терпеливо ждал, пока гость осмотрится; когда я вновь обратил на него своё внимание, он с поклоном попросил, чтобы я следовал за ним. Я и последовал. Не знаю, чем он руководствовался, выбирая мне место, но усадил он меня в самый первый ряд, прямо напротив продаваемых девушек. На этом ряду сидело только пять человек. С удивлением я узнал в своём соседе сэра Бонемара, он, похоже, тоже меня узнал, только постарался не подать виду. Лишь крепко стиснутые зубы указывали на то, что он всё же обратил внимание на моё появление. Отвернувшись от «сэра», внимательно посмотрел на… хрен его знает, как этого типа называют… в общем, посмотрел на старичка, ведущего торги, а главное, обратил внимание на его речь.