Возврата нет - [5]

Бедная малышка! – сочувственно подумала Мэри, ощутив неожиданный прилив нежности. Ожидала увидеть мать и обнаружила вместо нее чужую тетю.

– А может быть, тебе просто надоело лежать в кровати? – ласково спросила девушка. Она подняла малютку на руки. Как только Мона прижалась к ее плечу, плач смолк, и пара несчастных глаз, опушенных темными, изогнутыми мокрыми ресницами, удивленно воззрилась в лицо девушки. – Ну, и что же мы шумели? – проворковала Мэри. Девочке был без малого годик, и она оказалась необыкновенно хорошенькой.

Ручонка Моны схватила палец Мэри с такой силой, словно от этого зависела вся ее крохотная жизнь, и на мгновение девушка забыла о том, что выполняет здесь редакционное задание. Профессиональный интерес отступил перед горестной мыслью о том, что этой малышке, возможно, придется в ближайшее время остаться сиротой.

Мать Моны лежала в парижской больнице в состоянии комы, и, как говорили, могла умереть, так и не приходя в сознание.

Мэри вдруг стала понятна истинная причина нервного состояния, владевшего сейчас железным и несгибаемым Поттером. Если близкий тебе человек, – а Шейла, возможно, была его любовницей и матерью его ребенка – умирает, в такую минуту мало кто не дрогнет. Вот и он растерялся и, находясь в подавленном состоянии, пропустил в свой дом злейшего своего врага – журналиста. Хотя сама Мэри профессию свою считала благородной и общественно значимой.

– Вы, кажется, пришлись по душе друг другу, мисс?… – Поттер выдержал паузу, и в глазах его загорелся странный огонек. – Ведь вы англичанка, не так ли?

– Брэйдли… Мэри Брэйдли, – чуть поколебавшись, ответила девушка. Лучше, несмотря ни на что, назваться своим настоящим именем, решила она.

По лицу Поттера пробежала тень.

– Странно, в агентстве мне назвали другую девушку, – поджав губы, промолвил он. – То ли Одри, то ли…

– Одри – это мое второе имя, – тут же нашлась Мэри.

– Понятно… – с легкой усмешкой отозвался Поттер. – Насколько я понимаю, оно вам не нравится?

– Да нет, что вы! Мэри – так зовут меня родные, а Одри я для всех остальных. Так уж повелось, простите, – она никак не могла остановиться. – Согласитесь, что оба имени звучат совсем не так уж плохо, – кокетливо сказала Мэри. – Вы какое выбираете?

Поттер посмотрел на нее так, словно она на его глазах превратилась в теленка о двух головах.

– По правде сказать, мне некогда размышлять над такой ерундой! – отрубил он.

Мэри осеклась и густо покраснела. Конечно, она понимала его состояние, но нельзя же быть до такой степени серьезным.

– Если что-то меня сейчас и интересует, мисс Мэри Одри Брэйдли, то это вопрос о том, справитесь ли вы со своей работой, – нравоучительно изрек Поттер. – Агентство отзывалось о вас в самых восторженных тонах. Вы и в самом деле такой квалифицированный работник?

Достаточно квалифицированный, чтобы открыть читающей публике глаза на истинного Ирвина Поттера, подумала Мэри, чувствуя все возрастающее раздражение. Она всего полчаса провела в его доме, но ей уже хотелось послать свою новую работу ко всем чертям.

– Я очень опытная няня! – заверила она Поттера, и в глазах ее сверкнула лукавая искорка.

Мона заерзала в ее руках, ухватила пальчиками локон Мэри и с неожиданной силой дернула.

– Ай! – вскрикнула девушка, но негодница уже заливалась довольным смехом и тянулась руками к Поттеру.

– Ах ты проказница! – неожиданно звонко и искренне рассмеялся тот. – Почему же ты не хотела общаться ни со мной, ни со старым добряком Сальваторе? Тебе обязательно нужно было, чтобы пришла женщина?

Мона жизнерадостно лопотала что-то на своем детском языке, понимая, казалось, каждое сказанное ей слово.

Мэри неожиданно ляпнула:

– Это, наверное, потому, что я напоминаю ей мать. Она ведь тоже блондинка, не так ли?

Улыбка мгновенно слетела с лица Поттера. Он отошел к окну, устремившись взглядом куда-то вдаль.

Мэри похолодела. В самом деле, откуда простая нянька может знать о матери этой малышки? Сейчас она вылетит из этого дома, как пробка из бутылки…

Неужели он все понял? – в панике подумала девушка и бросилась в последнюю, может быть, атаку.

– Я, конечно, не такая красавица, как мисс Моури, – сообщила она стоящему к ней спиной Поттеру, – и не претендую на ее лавры. Просто я хочу сказать, что девочка, – и она с нежностью поглядела на ребенка, – вылитая мать. Я читала о ее приезде в газете.

По затылку Ирвина Поттера трудно было судить, что он думает по поводу ее болтовни. Когда он наконец повернулся, на лице его играла легкая усмешка, а в глазах появилось что-то похожее на презрение.

– Ах, вот как! Газетчики уже пронюхали об этом… – протянул он. – Быстро это они, нечего сказать…

– Но вы-то сами что думаете? На кого девочка похожа? – не выдержала Мэри.

– Думаю, я нанимал вас не для того, чтобы обсуждать внешность ребенка, – высокомерно изрек он.

Ирвин Поттер, судя по всему, презирал не одну только прессу и был если не закоренелым мизантропом, то уж по крайней мере заносчивым снобом. Мэри почувствовала, как в ней закипает от негодования кровь, но и на этот раз смолчала.

Поттер показал рукой на дверь возле гардероба.

– Там ваша спальня. Я попрошу Сальваторе принести ваши вещи.