Возвращенная любовь - [28]

Кэтрин сползла с кровати, а затем снова вернулась в теплые мамины объятия, держа в руках большую детскую книжку. Она показала пайьчиком на золотоволосую принцессу, лежащую на огромном ложе, и сказала с нескрываемой гордостью:

— Моя мамочка!

«Спящая красавица» было написано на обложке, и Эрика в который раз подивилась изобретательности Клайва. Вероятно, именно таким образом он объяснил дочке двадцатичасовой сон мамочки. При мысли о нем, сердце кольнула острая иголочка страха.

Почему этот человек не позволил ей потеряться? Дело не только в Кэтрин. Он жаждет мести. Пьяная вспышка похоти Тимоти разрушила их будущее: даже на смертном ложе Клайв не простит любовнице мнимой измены. А его ненависть поистине внушала ужас.

Итак, она снова умирала от восторга, снова спала с ним — с мужчиной, который овладел податливой плотью, словно Эрика была девочка на одну ночь. И это Клайв, который учил ее искусству любви, который в постели проявлял бесконечную чуткость и изобретательность и никогда не позволял себе грубости. Теперь он использовал свое умение, чтобы унизить ее.

Но, несмотря ни на что, жизнь продолжается, — убеждала себя Эрика. Теперь Клайв — это только отец Кэтрин. Просто нужно привыкнуть к новому положению вещей. Три года многое изменили: раньше она полностью находилась во власти любви к этому человеку. И пусть даже теперь воспоминания об этом чувстве настолько живы и ярки, что ее по-прежнему не оставляет горькое ощущение потери и предательства, пусть, но это только воспоминания, принадлежащие прошлому, а не настоящему.

Эрика встала с кровати и принялась изучать окружающую обстановку. Помимо двери в ванную было еще три выхода. На минуту она оказалась совсем в другой сказке и почувствовала себя женой Синей Бороды.

Может быть, именно поэтому она не стала сразу же покидать спальню, а сначала к окну. За стеклом раскинулся прекрасный вил, где-то на горизонте, за равниной, виднелисъ пики гор. Значит, она уже не в Лос-Анджелесе! Неужели Клайв купил загородный дом? Он же всегда считал жизнь вне суеты большого города невыносимо скучной и однообразной. Впрочем, за три года вкусы могли измениться.

Она приняла душ, высушила волосы, не переставая отвечать на вопросы любопытной Кэтрин. Неожиданно раздался легкий стук в дверь и в комнату впорхнула молоденька брюнетка. Она явно смутилась, увидев Эрику в ночной рубашке.

— Простите, мисс Даниэлс. Я не хотела помешать вам. Меня зовут Маргарет Симпсон, и я временная няня Кэтрин. Я бы хотела взять девочку на прогулку. Поскольку мистер Макферсон привел вам ее сразу после завтрака, то вы, должно быть, устали, — объяснила Маргарет. Значит, Кэтрин не сама пришла к матери. Скорее всего никто из взрослых особенно не следил за ребенком, наверное, она даже позавтракала отдельно от отца. Впрочем, в этом даже был некий смысл, по крайней мере, Эрика не хотела, чтобы дочка присутствовала во время ее встреч с Клайвом.

— Уверена, Кэтти будет в восторге, — несколько напряженно улыбаясь, ответила она. Мысли ее постоянно обращались к мужчине, который три года назад после кошмарной ночи отказался видеться с ней, не отвечал на звонки и письма. Он осудил ее, обвинил в тягчайшем преступлении, а затем с удивительной быстротой заменил другой женщиной.

Эрика почувствовала настоятельную необходимость поговорить с Клайвом. Она придирчиво изучила состояние своего гардероба — почему-то ей совершенно не хотелось надевать ничего из вещей Мишел Андерс — и остановила выбор на потертых джинсах и простой черной майке.

Выйдя за дверь, она с удивлением обнаружила, что для загородной виллы дом обставлен слишком роскошно. Прекрасно подобранная мебель и стильные аксессуары с головой выдавали владельца — Макферсон обладал редкостным вкусом и чувством меры, и его жилище всегда носило отпечаток личности хозяина.

Он совершенно необычный человек, неохотно признала молодая женщина. Вечно в центре внимания, под прицелом тысяч камер, он, тем не менее, всегда оставался самим собой и не шел на поводу у собственной славы. Мало кто сумел бы достичь подобного положения, выбившись из той нищеты, что окружала его с детства. Но еще меньше смог бы сохранить свою самобытность, поднявшись так высоко…

Зачем я все это вспоминаю? — разозлилась на себя Эрика. Но не сумела совладать с проснувшейся памятью и оказалась во власти событий пятилетней давности.

Девятнадцатый год ее жизни был ознаменован роковыми переменами: во Франции от сердечного приступа умер Брайан — ее легкомысленный, но обаятельный отец. После одиннадцати лет кочевого существования с беспокойным родителем девушка захотела спокойствия и определенности, домашнего тепла и уюта. Она поехала в Англию, где поступила в ветеринарный колледж, и теперь с гордостью ощущала себя студенткой.

Домом ее стало общежитие, где Эрика ютилась в крохотной комнатке вдвоем с соседкой и первой подругой. Клэр, пышная блондинка, работала стриптизершей и поэтому могла позволить себе несколько большие удобства, чем Эрика, вечерами подрабатывавшая в супермаркете.

Однажды Клэр пришла к ней в совершенном расстройстве.

— Сегодня вечером я должна выступать в одном из ресторанов. — Она едва не плакала. — А Гарри пригласил меня поужинать. Если я не пойду, ты же знаешь, он найдет кого-нибудь еще.