Возвращенная любовь - [26]

Эрика потрясенно покачала головой, но вскоре взяла себя в руки. Похоже, в мире, где ей отныне предстоит жить, внебрачные дети так же естественны, как солнце днем. Ни она, ни ее дочь не составляют исключения.

— Расскажи мне про Брайана и Франческу, — тихо попросила она.

— Они были танцовщиками. И всегда выступали вместе. До твоего рождения они объехали полсвета.

— Танцовщики… — слабо повторила молодая женщина, но потом улыбнулась: — А мне нравится.

— Франческа погибла во время пожара в небольшом театре, где они в то время выступали. Это было еще в Венеции. Брайан пережил эту трагедию, но Венецию больше не мог видеть. И с того момента для вас обоих началась кочевая жизнь, вы колесили по всей Европе в стареньком «фиате». Ты не имела возможности подолгу посещать какую-нибудь одну школу, но зато обожала отца. Ты всегда рассказывала мне о своем замечательном детстве.

Эрика не могла оторвать взгляда от его губ, словно от произносимых им слов зависела ее жизнь. Она слушала Клайва с восторженным вниманием, как ребенок — увлекательную сказку на ночь.

— Я рада.

— Да, ты всегда оставалась неисправимым оптимистом… — Клайв поигрывал медно-рыжей прядью, щекотавшей его руку.

Сердце Эрики замерло, как пойманная птица, а затем забилось с удвоенной силой. Молчание затягивалось, и губы миллионера тронула ленивая, самоуверенная улыбка.

— А я закоренелый пессимист, — произнес он, не спуская с нее сверкающих глаз. — Но лишь в одном мне очень редко приходилось испытывать разочарование…

Этот мужчина непозволительно красив, думала Эрика, буквально пожирая его взглядом и от этого смущенно краснея. Он просто излучает сексуальную энергию, настоящую силу, перед которой не устоит и ангел, что уж говорить о грешной женщине.

Глядя на его губы, она почему-то вспомнила тот поцелуй — еще в доме Андерсов. Огонь снова заструился по жилам, и она совершенно непроизвольно приподнялась на локте, всем телом придвигаясь к нему, словно Клайв был магнитом…

— А с тобой вообще никогда, — хрипло закончил он.

Эрика не совсем понимала, о чем именнo он говорит, потому что способность мыслить покинула ее.

— Правда? — выдохнула она, не в силах оторвать взгляда от греховно-чувственного рта.

Лежащий рядом с ней мужчина был так красив, так совершенен, так похож на гордого и прекрасного хищника… И Эрика знала, что хищник этот способен дарить не только боль, но и сладкие, изощренные ласки, при воспоминании о которых тело ныло в истоме. Она не могла ни оторвать от него глаз, ни пошевелиться, словно птица, зачарованная взглядом змеи.

— Ты всегда была в моей власти, — произнес Клайв совершенно спокойно и наклонил голову.

Дыхание его опалило лицо женщины. Он медленна раздвинул жарким языком ее жаждущие губы. С них сорвался слабый стон, и Эрика потянулась к нему, обвила руками сильную шею, зарылась пальцами в шелковистые волосы.

Он не остановился, а, наоборот, проникал все глубже, теперь уже щекоча нёбо и десны. Всего один поцелуй, думала Эрика, жадно впивая ласку, словно иссохшее растение — воду.

— О, Клайв, — прошептала она, откидываясь на спину и чуть не до крови закусывая губы.

Он уже легко, почти невесомо целовал ее щеки, опущенные трепещущие веки, покусывал мочки ушей, пока она не прижалась к нему еще сильнее.

— В любое время, в любом месте, любым образом, — пробормотал он ей на ухо. — Мне даже не нужно было ничего говорить… Я только успевал подумать о сексе, и ты уже таяла…

Клайв снова поцеловал ее, и словно сотни стрел пронзили ее сердце. Она уже горела в огне, когда он сказал «таяла», от интимных и чувственных движений его губ и языка. Секунды тянулись восхитительно медленно, и Эрика боялась только одного — что сейчас все кончится.

Расцепив ее руки, Клайв бережно опуcтил женщину на кровать и резким движением сорвал с себя рубашку. Он с удовлетворением отметил как загорелись золотистые глаза. Эрика всегда сходила с ума от его тела — от сильных плеч, от широкой груди, покрытой темными пушистыми волосами, от плоского твердого живота.

Она трепетала от возбуждения, каждая клеточка тела вспоминала этого мужчину, ее любовника, — узнавала его запах, бархатистость кожи, вкус поцелуев. Ее переполняли странный восторг и удивление.

— Клайв, — потрясение прошептала Эрика, пытаясь удержать уплывающую реальность. — Я… Мы…

Она не договорила, потрясенная ощущением горячей тяжести его тела, дрожащего от напряжения так же, как и ее. В синих глазах светился голод, и она знала, что, единственное, может утолить его. Эрика подалась навстречу, приоткрыв губы. И Клайв ответил на немой зов, впиваясь в ее рот страстным, даже яростным поцелуем.

— Это нужно нам обоим, — хрипло произнес он, оторвавшись. — Ты хочешь меня… ты всегда меня хочешь…

Эрика взглянула на него, осознавая горькую правдивость этих слов, и нежно провела кончиками пальцев по линии его губ.

— Ты нужен мне как воздух.

Клайв приподнял ее и с привычной легкостью стянул ночную рубашку. Она ощутила себя совершенно беззащитной, чувство стыда и неловкости охватило ее, когда горящий взгляд возбужденного мужчины заскользил по обнаженному телу. Краска залила щеки, и она потупилась.