Возвращение - [73]

Глава 10

Время было уже позднее, и Ивлин разрешила нам отдохнуть в ее спальне, пока она посмотрит Даллас и остальных. Было как-то странно лежать в ее кровати, но в то же время я очень хотела проспать несколько часов рядом с Джеймсом. Мы мало говорили – что-то с облегчением пробормотали о том, что наконец-то мы вместе. Мне о стольком надо было расспросить, но за последние часы на меня обрушилась масса информации, и я боялась больше не вместить.

Не знаю, сколько времени прошло, когда Джеймс рядом со мной шевельнулся, сказав, что я сплю как мертвая. Я проснулась. Он включил свет, и все в комнате окрасилось в оттенок, который меня не украшал. Я взглянула на свою розовую футболку и серые пижамные штаны и через секунду вспомнила, где мы.

Меня словно волной обдало, и я вскочила с кровати, вздрогнув от боли в боку. Я проверила синяк – Джеймс выпятил нижнюю губу при виде гаммы красок. Он нежно меня обнял, а я поклялась, что со мной все в порядке (хотя болело чертовски), и поцеловала его в губы. Затем мы вышли из комнаты.

Далеко идти не пришлось. Я споткнулась на ровном месте и вытянула руку, чтобы Джеймс не шел дальше. В кухне за круглым столом в свете яркой лампы сидела Ивлин, а перед ней Келлан со своим оператором, записывающим интервью. Релм с Асой стояли поодаль. Релм встретился со мной взглядом и отвел глаза. Мы стояли и слушали, как Ивлин Валентайн рассказывает миру о Программе. Она говорила деловито, временами даже сухо, но ее слова вызывали доверие.

Когда они сделали перерыв, чтобы перенастроить камеру, я тихо пошла поискать Даллас. Она сидела в гостиной и смотрела на пустой телеэкран. Ивлин и с нее содрала серую пижамную куртку и выдала на редкость просторную футболку «Сиэтл сихокс». Даллас явно была не в своей тарелке – такой я ее еще не видела. Я присела рядом. Мы молчали. У нее задрожала губа, но Даллас тут же широко улыбнулась, сверкнув щелью между передними зубами. Я обняла ее за плечи, она прижалась ко мне, подавив плач, и мы уставились в экран выключенного телевизора. Мы сдружились, но сейчас слишком эмоционально травмированы, чтобы говорить о пережитом.

– Слоун, – тихо позвал Джеймс. Я оглянулась – он стоял в дверях, безупречно красивый (по крайней мере, для меня). Я поцеловала Даллас в щеку, отчего она засмеялась, встала и подошла к Джеймсу. Я не надеялась когда-нибудь услышать смех Даллас, и теперь мне стало почти как дома. Я взяла Джеймса за руку и повела его на кухню.

Интервью с Ивлин закончилось. Она очень устала и пробормотала, что приготовит чай. Я решила ей помочь, повернула ручку плиты – вспыхнул газ – и поставила на конфорку чайник. Кто-то тронул меня за локоть, отчего я вздрогнула. Это был Аса.

– Я хотел попрощаться, – негромко сказал он. В обычной одежде он выглядел как все – нормально. В нем нет ничего зловещего, тем более что глаза у него такие добрые.

– Как попрощаться? – не поняла я. – Мы же даже не поговорили толком, я о тебе ничего не знаю.

Аса улыбнулся и робко взглянул по сторонам.

– Не обижайся, – он показал на оператора, – но я так решил. В Сан-Диего есть девушка, которую я хочу навестить. Я планирую залечь на дно и переждать то, что начнется, когда дерьмо попадет в вентилятор. Я очень надеюсь, что у вас все получится.

– Знаю. – Я обняла его, оберегая свой ушибленный бок. Я не виню Асу за нежелание продолжать. Скорее, это даже доказывает его предусмотрительность. Мой бывший хендлер обошел комнату и со всеми попрощался, избегая, однако, репортера. Он обменялся рукопожатием с Джеймсом и обнялся с Релмом. Так же быстро, как появился в моей жизни, Аса ушел, сыграв свою роль в моем спасении.

Ночь получилась длинной. Мы с Джеймсом уклонились от телеинтервью в обмен на устное, из которого выйдет статья, – в основном из нежелания лишний раз тиражировать наши и без того засвеченные лица. Релм вообще отказался говорить, а к Даллас Келлан счел за лучшее не подходить: он получил все, что нужно, от нас с Ивлин. Валентайн простилась с ним не особо любезно; я видела, что ее гложет тревога. Ивлин выжидательно поглядывала на дверь и стискивала руки, но не просила нас уйти. Пока не просила.

Я вызвалась проводить Келлана до машины. Время приближалось к полуночи – сквозь листву деревьев поблескивали звезды. Кричали сверчки, квакали лягушки – когда вокруг столько голосов, невозможно чувствовать себя одинокой.

– Прости меня, – сказал Келлан. Я с удивлением взглянула на него, снова отметив, что глаза у него не черные, как в Клубе самоубийц.

– За что?

– За то, что не пришел быстрее. Джеймс рассказал, как близко ты была к…

Я справилась с комом в горле и перебила:

– Главное, вы пришли. – Я улыбнулась. – Важно, что сейчас я здесь.

– Они у нас вот где, – горячо заговорил журналист. – Я разыщу информацию об исследованиях, и вместе с заявлением Ивлин и рассказами очевидцев Программе не пережить пиар-удара. Клянусь тебе, Слоун, больше они у тебя ничего не заберут.

Надеюсь, Келлан прав. Я в него верю. Он гонялся за нами по всей стране, помог спасти мне жизнь – должно быть, он неплохой журналист, если ему под силу такое. Из дома вышел оператор с оборудованием, кивнув мне на прощание, и мы с Келланом обнялись. Я смотрела, как он садится в машину, готовый ехать дорабатывать свой убойный репортаж. Вдруг Келлан опустил стекло: