Возвращение - [71]

– Наверняка, – сказала врач, и я почувствовала, как она откинула мне волосы с лица. Я словно поплыла в воздухе – Джеймс повернулся, чтобы пронести меня в дверь, и нас поглотила тьма. Окна были занавешены, над головой включился свет. – Так, большая гематома, сейчас потыкаем и убедимся, все ли нормально. – Она потрепала меня по плечу, давая понять, что шутит. – Клади ее сюда.

Я ощутила приятно холодные простыни – Джеймс уложил меня на узкую кровать. Я была заторможенной, слабой, но больше всего боялась оставаться с кем-нибудь, кроме Джеймса. Я схватила его за рубашку, чтобы он не уходил. Он присел на кровать, взял мою руку и прижал к губам.

– Все, кроме блондинчика, вон, – сказала доктор, выгоняя Релма и Асу. – Прежде всего давай-ка снимем с нее этот отвратительный цвет, – обратилась она к Джеймсу, и он начал стаскивать пижамную куртку, сгибая мои руки. Ивлин опустилась на колени, осмотрела синяк и действительно потыкала в него, отчего я не сдержала стона. Она извинилась, но потыкала еще несколько раз в других местах. Потом подошла к комоду и достала ярко-розовую футболку. – Помоги ей надеть, – попросила она Джеймса. – Не могу видеть ее в сером.

– С ней все нормально? – напряженно спросил Джеймс.

– Контузия, синяк. Несколько недель нужно поберечься. Насколько я могу судить, основная травма у нее психологическая. – Доктор взяла маленький деревянный стул и присела у кровати. Она посмотрела на меня и Джеймса. – Сочувствую, вы многое вытерпели, но, возможно, вы сможете мне кое-что объяснить. Например, как, черт побери, Майкл Релм меня отыскал.

Я не ответила, отдав инициативу Джеймсу, только несколько раз расширила глаза, чтобы окончательно проснуться.

– Когда нас забрали из фермерского домика, – начал Джеймс, – Релм оказался в фургоне, куда меня посадили. Он был одет хендлером. Еще там был Аса. Они привезли меня в какой-то подозрительный мотель недалеко от больницы. Никто не знал, что Аса был в фургоне, поэтому в Программе не заподозрили, что он каким-то боком причастен. Жил я в мотеле под тщательным прикрытием, ведь для Программы я бесследно исчез. В общем, Релм меня спас. – В груди у меня возникла боль – не знаю, что мне надо услышать, чтобы я простила Релма. Просто не представляю. – У меня случайно осталась визитка журналиста, – продолжал он. – Мы с Релмом с ним встретились и попросили помощи, пообещав такой репортаж, какого у него еще не бывало, но только после освобождения Слоун. – Джеймс пожал плечами. – Релм пожертвовал вами, Ивлин. Он сказал, что договорится для Келлана об интервью, если он нам поможет.

Хорошее настроение Валентайн мгновенно испарилось, и она бросила совсем не добрый взгляд на дверь, за которой ждал Релм. Он как-то рассказывал, что Ивлин очень хорошо к нему относилась. Но если она прячется от Программы, какое право он имел ее раскрывать? Похоже, Релм вообще присвоил себе многовато прав.

Джеймс продолжал:

– Келлан предложил войти в больницу и устроить там переполох. Раньше он уже пытался проникнуть в корпус и знал, что сбежится охрана и его остановят. В это время мы с Релмом и вошли незаметно. Конечно, мы не ожидали, что Слоун попытается прорваться самостоятельно, но, похоже, мы ее недооценивали. – Джеймс улыбнулся, но было видно, что он еще не до конца отошел от мысли, что мог меня потерять. Я не помнила свое первое пребывание в Программе, но на этот раз, если бы не Джеймс и Релм, меня бы не было. Настоящая Слоун Барстоу была бы мертва. Вряд ли я когда-нибудь вновь почувствую себя целой – или вспомню, что означает спокойно жить.

– А другая девочка? – спросила Ивлин, скрестив руки на груди. По ее лицу я не понимала, не то она просто деловита, не то здорово разозлилась.

– Даллас одна из нас, – сказал Джеймс. – Но раньше ее насиловали, и с ней все скверно. Не смотрите, что она нормально выглядит. Релм рассчитывает, что вы ей поможете.

– Похоже, Майкл Релм на многое рассчитывает, – заметила Ивлин. – Продолжай. – Нет, она точно злится. Хорошо, что торазин начал отпускать – или это действует адреналин? – потому что, по-моему, Ивлин Валентайн вот-вот выставит нас из своего дома.

– Мы планировали забрать Слоун и Даллас и ехать сюда, – сказал Джеймс. – Релм давно знал, где вы, поэтому и оставался в Орегоне, поближе к вам. Он ждал удобного момента, чтобы приехать. Я счел, что этот момент настал.

Ивлин молчала. В тишине я оглядывала ее спальню. Свет приглушенный, но необычный. На стенах картины – лесные пейзажи, написанные крупными мазками, постельное белье темно-зеленого цвета. Обстановка скромная, и я поняла, что своим появлением мы сломали Валентайн и без того с трудом налаженную жизнь. Она приютила беглецов.

– Я знала, что мое время придет, – серьезно сказала она. – Если перед своим уходом я смогу спасти еще нескольких детей, так тому и быть. Но как только Программа меня обнаружит, дом будет окружен. Вам нельзя долго здесь оставаться.

– Если вы поговорите с Келланом, – подался вперед Джеймс, – и расскажете свою историю, мы покончим с Программой! Релм говорит, вы знаете, как это сделать.

На губах Ивлин мелькнула улыбка, и она плотнее запахнулась в свой красный свитер.