- А что же нам еще делать? - растерянно спросил Харпли; в его голосе уже не было той уверенности, как прежде.
- Вам надо было развивать то, что кроется в вас самих... А теперь, сказал джаат, уставший, по-видимому, от разговора, - нам нужен ваш ответ.
Симмонс сделал беспомощный жест рукой. Харпли промолчал.
- Ну, что ж, тогда мы примем меры.
* * *
Они повернули назад, к городу, и шли молча, погруженные в свои мысли. Когда они достигли места, с которого открывался вид на долину, Харпли схватил Симмонса за руку.
- Смотрите! - воскликнул он, показывая вперед.
Симмонс почувствовал вдруг, как дурманящая тяжесть навалилась на него и во рту появился металлический привкус. Там, где должны были стоять домики ферм, простиралась теперь дикая, девственная равнина!
Почва под ногами у Симмонса потеряла вдруг свою твердость, она вздрогнула и осела. Потрясенный, он стоял и смотрел остановившимся взором на город, раскинувшийся впереди. Он увидел, как его очертания вдруг стали расплываться, город как бы сплющился, он потерял объемность. И внезапно, у него на глазах, сжался к центру. Прошла минута: долина была теперь пуста. На ней не осталось ничего, кроме деревьев и скал.
- Боже милостивый! - Подавленные рыдания Харпли вывели Симмонса из состояния оцепенения; ногти судорожно сжатых пальцев этнографа глубоко вонзились ему в руку.
- Вирджил! - Пронзительный голос Харпли был лишен какой бы то ни было выразительности. - Я понял секрет джаатов. Это время! Они могут им управлять...
Вдруг раздался глухой взрыв... И Харпли исчез. Симмонс раскрыл рот, но его крик был задушен наступившей внезапно тишиной.
Эпилог
Вот уже около тридцати шести часов колонисты, оставшиеся в гигантском звездолете и собравшиеся на посадочной площадке, с тупым терпением ожидали окончания переговоров, которые вели их послы с туземцами планеты Удина.
Для Вирджила Симмонса его четырнадцать лет были тяжелым возрастом. Он был еще слишком юн, чтобы старшие относились к нему как к равному, и в тоже время слишком взрослым, чтобы играть с детьми в зеленом снегу.
К концу вторых суток три посла вернулись. У них был все тот же официальный вид. Один из них крикнул: "Нам не позволили здесь остаться!"
Симмонс швырнул в сердцах зеленый снежок, который он скатал в руках, и с тоской посмотрел на широкую долину у подножия сопки. На какой-то короткий миг ему показалось вдруг, что он увидел там, внизу, колонию. И каким отчетливым, явственным было это видение! Потом навалившаяся пустота стерла это видение в его мозгу, и он направился к колонистам, столпившимся вокруг звездолета.
Их долгое странствие не было закончено. Они не нашли еще себе новой родины...
