Возвращение в Тооредаан [линеаризовано] - [13]

Ночью костра на всякий случай решил не разжигать. Завернулся в трофейный плащ, и… проворочался почти всю ночь без сна. Во-первых, плащ жутко вонял. Во-вторых, он отомстил мне за смерть своего предыдущего хозяина посредством натравливания полчищ блох. Ну а в третьих, мне не давала покоя мысль, не совершил ли я большущую ошибку, начав со страха стрелять вместо того чтобы разговаривать. В том смысле, что нам ведь про это тоже лекции читали. Объясняли, что мы теперь не просто вояки-головорезы, но в первую очередь учёные-исследователи. Мы не можем себе позволить ограничить свои контакты с местными взятием языка и экспресс-допросом оного.

Нет, конечно, я сильно подозреваю, что готовили нас именно для силовой поддержки возможных экспедиций. Хотя полкан наш как-то проговорился, что, дескать, «пытались посылать исключительно учёных, да у них на Земле-2 срок годности быстро заканчивался». Это такой мир, где одной книжной науки недостаточно. Нужны ещё и кулаки, желательно с надетыми на них кастетами. «Так что вы, ребятки, осваивайте местные языки и обычаи. Если повезёт, заключите долгосрочный контракт и отправитесь на Землю-2 уже в качестве исследователей».

Тут у нас один умник и спросил, а что, дескать, нам вообще от этой Земли-2 нужно?..

Следовать за попаданцем

Оу Игиир Наугхо, десятник

Последние версты до Лоорига они проскакали наперегонки с солнцем. Потому как городские ворота закрывались с последними лучами этого светила, и всех, кто не успел к тому времени оказаться по ту сторону городской стены, ожидала ночёвка снаружи. А «снаружи» было плохо. Даже хуже, чем в степи, потому что грязно и потому что обидно. Хотя стражники и гордились своими умениями выносить суровые условия жизни в пустошах, ночёвка под крышей и ужин, приготовленный не на костре, а в нормальной печи, после долгих блужданий по Даарской степи казались истинными дарами богов.

Успели в последний момент. Да и то, охрана у ворот не хлопнула створками прямо перед их носом только потому, что заметила на подъезжающих всадниках хорошо знакомые каждому даарцу меховые шапки с подвешенными с левой стороны волчьими хвостами, с владельцами которых лучше не ссориться.

Задерживаться возле ворот, чтобы расспросить стражников, Игиир не стал: и бесполезно, да и он сам и его люди устали зверски. По той же, второй причине, они и не стали связываться с городскими казармами, а приткнулись в первый же встреченный на дороге постоялый двор. Казармы, это, конечно, хорошо и совершенно бесплатно, но сначала придётся представиться дежурному гарнизонному офицеру, оформить квартирный билет в канцелярии, и всё это — чтобы лечь спать на голодный желудок, потому как время вечерней раздачи пищи давно прошло, и ради двоих стражников и одного офицера Бюро никто очага разжигать не станет. Так что в лучшем случае им предложат на ужин холодные объедки, а в худшем угостят добрыми пожеланиями и неискренними сожалениями. А вот на постоялом дворе горячей едой можно разжиться даже среди ночи. Если, конечно, хорошенько заплатить. Так что — постоялый двор!

Однако и утром Игиир торопиться не стал. Жизнь в Дааре вообще быстро отбивает привычку суетиться по пустякам, зато приучает ценить хотя бы малые крохи комфорта и удовольствий, нечасто выпадающих на долю местных жителей. Для начала, он дал себе и подчинённым хорошенько выспаться. Потом — плотный и разнообразный завтрак, включающий в себя всё, чего они были лишены в пустошах: свежий хлеб, молоко, яйца и, чего уж там греха таить, сладости, к коим все трое имели определённую слабость. Вроде, такая мелочь, но после почти месяца довольствования, в лучшем случае, обжаренным на вертеле мясом оленя, а куда чаще — обычной кашей, заправленной солониной, это было райским пиром.

Затем — бани. Это даже не столько для удовольствия, сколько долг. Даже в Уставе прописано «…омывать тело не менее раза в неделю, ежели войска в казармах квартируются или в летних лагерях стоят, и при всяком удобном случае во время действий военных или в дальних походах». Хотя, к чему скрывать очевидное, после почти месяца омовений в холодных речушках и ручейках посещение нормальной городской бани стало настоящей отрадой для тела и для души.

Как во всяком приличном (или считающим себя таковым) городе бывшей Империи, в Лоориге, конечно же, была общественная баня. И конечно же, это были не отделанные мрамором и покрытые позолотой храмы-дворцы юга Сатрапии, где к услугам посетителей были и горячая вода, льющаяся из труб, и полы с подогревом, парилки, бассейны, массажные кабинеты, цирюльни, харчевальные залы и даже библиотеки. Тут, на самом краю известного мира, всё было куда скромнее, но всё же и в скромных банях крохотного Лоорига можно было отдать свою одежду в чистку и воспользоваться услугами цирюльника. И все эти удовольствия, как и везде в Сатрапии, людям, состоящим на службе у Сатрапа, обходились в полцены — ещё одно благословенное наследие Империи.

Так что если поздним утром в баню зашла троица грязных, вонючих и обросших бородами дикарей, от которых встречные шарахались даже несмотря на знакомые всем горожанам мундиры стражников, то спустя пару часов оттуда вышли вполне себе благонадёжные подданные Его Величества, ничем кроме выправки и бравого вида не привлекающие внимания пугливого обывателя. Учитывая возможную слежку за обитателями караван-сараев, которая им предстояла, эта пара часов была потрачена отнюдь не напрасно.