Возвращение в цитадель - [28]

Адриэль как-то странно взглянула на него, и на ее лице проступило огорчение.

— Да уж. За все тысячелетия, что я живу на этом свете, я повидала немало людей, желающих осуществить свои желания. Но впервые за мою жизнь я сталкиваюсь с человеком, который ничего не стал просить для самого себя. Ни власти, ни денег, ни любви… Люди не идут на край света и не отдают душу за других…

Хью вовсе не льстили ее слова, напротив, под ее изучающим взглядом он чувствовал себя неловко и не мог спокойно смотреть женщине в глаза.

— Но самое неприятное заключается в том, что я не способна дать тебе то, чего ты просишь!

Юноша изумленно посмотрел на нее:

— Как же так? Но почему вы не хотите мне помочь?

— Разве я сказала, что не хочу? — переспросила Адриэль с некоторым оттенком обиды в голосе. — Я сказала, что не способна! А это не одно и то же. Все дело в том, что у моего могущества существуют свои пределы. Как я уже говорила раньше, я не могу наделить человека способностью к магии. Но кроме этого я не могу убивать или воскрешать людей, а также не могу отменять свои собственные деяния, как не могу повернуть время вспять! Теперь понимаешь?

Он неуверенно кивнул.

— Я дала Солду бессмертие и силу, и я не могу забрать их назад. Взгляни на это не с позиций своего разочарования, которое, я знаю, ты сейчас испытываешь, а со стороны возможности осуществления твоего собственного желания. Представь, если бы сейчас пришел кто-то другой и попросил меня вновь лишить твоего отца силы. И я бы сделала это для него. Как бы ты почувствовал себя? Правильно, ты посчитал бы, что мое слово ничего не стоит, а оно, между тем, стоит весьма дорого.

— Так что же мне делать? — произнес Хью взволнованно.

— Ну, во-первых, ты бы мог попросить для себя того же — бессмертия и силы! Тогда бы ты перестал опасаться своего врага. А если учесть, что твой дар куда больше и сильнее, ты мог бы воспользоваться им и изгнать Кронхара Солда со своей земли.

На какое-то короткое мгновение Хью эта идея показалась настоящим спасением, ведь ни ему, ни его друзьям не пришлось бы больше бегать и прятаться, а жителям Норгстона терпеть издевательства и рабское положение. Но его тут же словно молнией ударило. Став таким же, как Солд, чем он будет от него отличаться? Тем, что станет действовать из лучших побуждений? А где гарантия? Вдруг его лишенный души разум охватит жажда власти и он сам сделается таким же? Да и не выход это вовсе. Кронхар не оставит его и Норгстон в покое. До тех пор, пока он бессмертен и дьявольски силен, он станет предпринимать попытки вернуть себе владения. И их стычка будет длиться веками.

Адриэль внимательно следила за душевными метаниями юноши. Потом Хью наконец взглянул на нее осмысленным взглядом:

— Нет, такой вариант мне не подходит. И если вы больше ничем не можете помочь, то я хотел бы получить возможность подумать над тем, что попросить у вас во имя достижения своей цели. И еще я хотел бы спросить, могу ли внести свою плату после того, как получу все, что мне причитается?

Женщина снова улыбнулась при упоминании платы:

— Ну, во-первых, на твой первый вопрос я отвечаю утвердительно. В отличие от твоих предшественников, которые, исчерпав все свои возможности, больше никогда не смогут ступить под своды этой пещеры, тебе дорога сюда открыта. Возьми с собой кубок, с помощью которого ты попал в мои владения, и если тебе вновь что-то понадобится, можешь прийти сюда и попросить меня об этом. Теперь то, что касается твоего второго вопроса. Никакой платы не существует. Я одаряю только тех, кто оказался достаточно умен, смел и находчив, чтобы добраться до моих владений.

— Но как же тогда Кронхар? Неужели у такого чудовища есть душа? Или она настолько черна, что ее как бы и вовсе нет?

— Это не совсем так, — ответила Адриэль. — Он действительно оставил здесь свою душу, она похоронена прямо в этом озере. Но Солд сделал это добровольно.

— Как это? — переспросил пораженный Хью. Юноша никак не ожидал подобного поворота событий.

— На самом деле его логика, как и логика его предшественника, была весьма проста. Ни тот ни другой не хотели, чтобы чувства мешали им творить великие дела. Да, их деяния были черными, но между тем все же великими! Как я уже говорила, та великая победа над злом, память о которой долго жила в веках, не была бы столь грандиозной, если бы не грандиозность того зла, которому добро противостояло. Поэтому Кронхар рискнул войти в эти ледяные и весьма опасные воды, чтобы навеки похоронить здесь то лучшее, что еще жило в его душе.

— И я так понимаю, его душу никак нельзя вернуть?

— Нет, — коротко ответила женщина.

— В таком случае у меня остался последний вопрос, — произнес Хью со вздохом.

— Ты можешь его задать.

— Если я правильно понял, ситуации, подобные нашей, уже неоднократно происходили, и обычно находились способы уничтожения захватчиков, несмотря на все их бессмертие и силу?

— Строго говоря, бессмертия никто, кроме Кронхара, еще себе не просил.

— Но как же легенды?

— Легенды всегда значительно преувеличивают то, что происходило на самом деле. Создаются истории, истории обрастают вымышленными деталями, а эти детали потом превращаются в большой вымысел, оставляющий от истории весьма незначительную часть правды. А правда заключается в том, что люди испокон веков стремились обладать силой, властью и богатствами. Как правило, на трех этих лошадок и делали ставку все твои предшественники. Кронхар же оказался куда дальновиднее их всех. Он знал, что, получив силу и бессмертие, автоматически получит и власть, и деньги, и даже, если захочет, любовь. Поэтому, предвосхищая твой вопрос, отвечу, что никто и никогда в истории не сумел уничтожить бессмертного. Прости, мне очень жаль.