Возвращение Утренней Звезды - [26]

— По-моему, вы сами себе создаёте проблему, — послышался сзади гудящий голос. Конечно же, это был тот самый давешний голем. Он выглядел почти так же, как и раньше, только теперь у него появилось лицо. Или то, что его заменяло — лицевая часть сильно напоминала оскал скелета и была сделана из костеобразного материала.

— Разве?

— Я думаю, что этот камень нужно уничтожить.

— Это было бы здорово, но ведь тогда его пленники освободятся…

— И что? — голем был непреклонен. — Мы можем заранее подготовиться к схватке: я возьму на себя демона, а вы — того чернокнижника. Сомневаюсь, что они сумеют победить — здесь, на вашем корабле, где куча охранных чар…

— И всё равно есть риск, что кто-то из них сбежит, — вздохнул маг.

— Мне кажется, этот риск оправдан.

— Не буду спорить, — улыбнулся Трейк. — Но подумай: зачем рисковать, если можно сделать то же самое вообще безо всякого риска?

На этот раз голем не нашёлся, что ответить. А вскоре "Серебряный меч" остановился в портовом городе Тель-Йаар, уже на протяжении нескольких веков бывшем столицей Шемшии. Именно в этом городе и ждала Трейка магическая академия этой солнечной страны.

* * *

Два корабля приближались к городу Тель-Йаар — из исторических книг Элиддин знал, что этот город стал новой столицей страны Шемшия. Стояла чёрная южная ночь. Ларратос не знал, что происходит на корабле Элиддина, но на его собственном судне всё казалось спокойно: гидра спала. Эрана практиковала заклинания, Апион восхищался своей новой способностью — отпиранием любых замков и дверей без отмычки. Леон мастерил механического голема. Беллердаш варил какое-то зелье, которое, как он сообщил однажды Ларратосу, способно облегчить коммуникацию с духами. Что же, занятно.

Сам Ларратос сидел на капитанском мостике в позе лотоса и окидывал судно внутренним оком. Зарина молча за ним наблюдала. Вообще, Ларратосу очень не нравилась её способность часами неподвижно стоять и наблюдать — к тому же сейчас, в темноте, её глаза опять светились.

Уже долгое время Ларратоса мучила одна загадка: как это он, человек с мощным врождённым магическим даром, мог родиться в простой семье? Он мог быть паладином-избранником, но ему не верилось в собственное божественное зачатие. Да, он мог быть сверхчеловеком — но всё равно не переставал от этого быть человеком.

У Ларри возникла довольно неприятная мысль: а не является ли он приёмным сыном? Конечно, он много раз слышал, что настоящие родители — те, кто тебя воспитали, но всё же — на самом ли деле те, кого он считал своими родителями, произвели его на свет? Да, ему могли не говорить, что он приёмный сын — дабы не травмировать детскую психику. Но он уже почти три года как совершеннолетний.

Ларратос знал, что усыновляют детей обычно бесплодные пары, которые не могут иметь своих детей. И одна из целей паленгенезии — решить эту проблему. Но его-то родители не бесплодны! У Ларратоса есть младшая сестра и ещё младший брат. И он помнил, как отец забирал мать из роддома, когда та рожала его брата Урсоса. Самому Ларратосу тогда было восемь лет.

Но всё же. Откуда у него врождённый магический дар? Род Мельдов никогда не состоял в чародеях. Да и мать Ларратоса, Селина Мельд, урождённая Селина Эльдгард, никогда не была волшебницей. Да и не был магическим род Эльдгардов, из которого вышла его мать.

Мать… Мать. Что, если… Ларратос поначалу испугался отвратительности подкатившей мысли, но потом допустил её в голову, хоть и с неохотой. Что, если его мать изменяла отцу? И его настоящий отец — не Лекстран Мельд, а какой-нибудь волшебник. Говорят же, что каждый десятый мужчина воспитывает ребёнка, чьим отцом не является. Нет, ответил себе Ларратос, такое невозможно. Моя мать не такая. Она всегда любила отца и не могла ему изменить…

— О чём ты задумался, мой господин? — услышал он голос Зарины, — ты, кажется, глубоко ушёл в себя.

— Я задумался о магии, — ответил Ларратос, открыв глаза и встав из позы лотоса.

— О магии… Что же мы знаем о магии? — мягко произнесла Зарина. Ларри на всякий случай отодвинулся.

— Что это дар, которым одним достаётся по праву рождения, а другим надо трудиться, дабы заполучить его…

— Хочешь сказать, магия — это дар от богов?

— От богов? Возможно! У меня есть идея!

— Какая же?

— Как маги, так и паладины — подобие богов. Неполноценные боги, скажем так. Способности паладинов соответствуют способностям низших богов и демонов. Они сильно ограниченны. Паладин обладает божественной сущностью, но не может повелевать энергиями холода, как бог зимы Карерон. И как воздушный или водный маг!

— Что ты хочешь сказать?

— Маги тоже подобны богам. Их способности так же многосторонни, как и способности богов высшего и среднего уровня. Только эти способности гораздо слабее…

— И опираются не на силу Абсолюта, а на энергию, которую принято называть маной, — произнесла Зарина, — да уж, подобие.

— Именно подобие! Паладины, в отличие от высших богов или магов (разумеется, те, что сами не являются в это же время магами), не могут вызывать дождь, ходить по воде и превращать сок в вино, но у них есть божественный потенциал! — на этот раз загорелись уже глаза Ларратоса, — и на него, а не на ману, может опираться магия.