Возвращение Урмана-1 - [17]

– Эй, оборванцы! – выкрикнул один из них. – Наши рыцари не станут драться с отрепьем! Но вас, словенских хамов, мы и так проучим!

Марий понял, что попал в беду. Их было всего пятеро, против почти двух десятков профессиональных солдат. С тихим стоном он вытянул меч.

«Как глупо умирать вдали от дома, просто так, без смысла»! – Рыцарь чуть наклонил голову.

Но Мардух не считал расклад нечестным. Едва северянин дошёл до слова хамы, как воин уже мчался навстречу. Время будто замерло: Марий видел только медленный взмах бердыша и удар. Сразу двух северян раскидало в стороны. Капли крови ещё падали, когда громадина выбрал новую жертву. Несчастный поднял щит для защиты, но тщетно, дерево разлетелось в щепы. Ещё один распластался на земле.

– Давай, Мардух! – завизжала Лира. Тобиас с тонким, как ледяная сосулька, клинком бросился на выручку. В отличие от товарища он не лез напролом, а делал ставку на ловкость и быстрые, точные удары. Мардух ломал щиты, разбивал черепа, бил ногами. Тобиас же скользил между онемевшими, неуклюжими по сравнению с ним, северянами и колол по уязвимым точкам – в лицо, ключицу, бедро.

Последний из роялистов, тот самый оратор, что вывел Мардуха, остался цел. Громила вышиб оружие, поднял несчастного над головой и хорошенько потряс.

– Помни, кто такой Мардух! – прорычал воин. – Я лучший в мире! Расскажи всем!

Возвращались бегом. Никому, даже великану Мардуху, не улыбалось драться со всей армией. За спиной гремели барабаны, гудели трубы. Северяне остались с носом.

«Вот это настоящие воины! – думал Марий. – Побольше бы таких»!

Оказавшись в безопасности, наемник попрощался с богатырями и вернулся в полк. Не было никакой охоты находиться с людьми, рядом с которыми чувствуешь себя червём.

«Лига готова к битве. Пока с нами такие крутые воины, как Мардух или Тобиас, у Поморья есть неплохие шансы на победу. Вот только что я буду делать потом, когда разобьют северян? Вернусь домой и стану священником? Без веры»? – рассуждал Марий.

Утро принесло холод и сырость. Сонные солдаты в строю растирали глаза. Времени на умывание не осталось, Железный король вывел на поле легендарную северную армию. Багровые полотнища стягов развивались над вражескими порядками. Издали доносилась барабанная дробь.

– Целый оркестр притащили, – скривился Коржик. – Голова гудит!

– Не так уж и много их! – по рядам наемников проносились радостные вести.

Лига выпуклым полумесяцем выстроилась на холмах. Спускаться вниз, в котловину к северянам, было слишком опасно и не хотелось терять преимущество. Впереди, по центру, на самом пологом склоне, встали полки городов. Ополчение из охочих и плохо вооружённых мещан прикрывало фланги. Они должны были больше создавать вид численности и подстраховывать. Сзади, на второй линии встали элитные отряды гильдий. Марий заметил всколоченную голову Лиры и помахал рукой. Она улыбнулась, и у парня отлегло от сердца. Если под боком будут такие бойцы, то победа обеспечена.

– Не трусить, ребята! – подбодрил Урман, бледный как смерть. – Мы вместе много прошли! Это наш шанс доказать, что всё было не зря! За Рюген!

Манфред, оставив свиту, на белом коне выехал вперёд пешего войска и взахлёб прочитал пылкую речь, из которой до Урмана донеслось только – «ура, знаки и хорошая погода»!

Громыхнули щиты. Роялисты били деревянными бортами и рычали как звери. В меховых плащах северяне походили на медведей. Первая шеренга солдат под барабанную дробь сдвинулась с места и поползла на холмы. Враги шли в ногу, чеканя шаг по натоптанному полю.

– Хорошо идут, – Серый, сощурив взгляд, всматривался вдаль. – Тяжело будет!

– Спокойно! – объяснил Карась. – У нас удобная позиция. Какие бы красивые они не были, раздавим с высоты.

Было невозможно смотреть на врага и оставаться недвижимым. Часть солдат поддалась вперёд, ряды заколебались. Офицеры уговорами удерживали воинов на холмах.

Северяне приближались. До вражеской пехоты оставалось не больше двух десятков шагов. Урман поцеловал меч, и, набычившись, наклонил голову.

– Стоять! Держать строй! – гаркнул Карась.

Внизу, на лугу, будто разворотили муравейник. Роялисты достигли подножия. Щиты разошлись, мечники сорвались с места и полезли вверх по неровному склону. Трубы перекликались между собой. Манфред дал сигнал к общей атаке.

– Ура!

– Вперёд!

– За Жечь! – рычали свирепые северяне.

Городские полки сошли вниз, ряды с грохотом, будто врезалось несколько подвод с кастрюльками, столкнулись и расплескались в стороны. Наемная пехота опрокинула северян и глубоко врубилась в центр. Правильные линии смешались, солдаты рассыпались на группы. Теперь каждый действовал сам по себе. Десяток Урмана шёл вторым и в первом столкновении не понёс потерь.

– В ножи! Дави гадов! – Охочие и мещане посыпали вниз. Они не были искусными бойцами, но напали сбоку и смяли правый фланг. Рогатины, с которыми ходят на зверя, разили без промаху. Посыпались редкие стрелы из слабых охотничьих луков. Северяне попятились назад для перегруппировки. Землю заполонили груды изрезанных тел.

Урман встретил первого врага, выпростал руку и поразил солдата в незакрытое шлемом лицо. Роялист упал. На том же задорном настроении наемник закрылся щитом от товарища упавшего и кольнул в бок следующего. Десяток наступал, в ровном темпе, как совершенная машина, одновременно вскидывались клинки и столь же ритмично опускались. Марий, перемазанный чужой кровью, походил на языческого бога войны.