Возвращение - [19]

7

      Я с гордостью оглядел сваленное посреди комнаты снаряжение. Всё-таки за четверть века наука в области защиты человека шагнула далеко вперёд. Навигатор, наладонный компьютер, ПНВ, противорадиационная маска, костюм из довольно мягкой, но пуленепробиваемой ткани (я уж не говорю, что он терморегулируемый, водо- и газонепроницаемый), лазерный фонарик, практически невесомая фляжка, консервы, саморазогревающиеся при открывании банки. И множество не столь ярких, но не менее необходимых мелочей. Я усмехнулся – наука в области защиты человека сделала такой шаг вперёд, потому что перед ней семимильными шагами несётся наука по уничтожению человека. Если нет пули, то ни к чему пуленепробиваемый костюм, не правда ли? Кстати, об оружии. Его мне придётся добывать самому на месте. В наших командировках практикуется подобное. Если бы я ехал спецрейсом с группой таких же, как я, то оружие дали бы. Но когда я один и собираюсь передвигаться в обычных поездах-автомобилях – тут уж извините. Выдадут мне в дорогу автомат, а у меня нервы сдадут, и уложу полвагона. Нет, так не положено. Поэтому я прикинул, сколько может стоить моё вооружение, и захватил соответствующую сумму. Аптечку я тоже решил купить на месте. Марина принимала в моих сборах самое горячее участие, и пугать её я не хотел. Конечно, положил в кармашек рюкзака анальгин, бинт и йод, но и только. Представляю, что подумала бы дорогая жена, наблюдая, как я упаковываю ампулы с мощнейшим обезболивающим, противошоковым, антимикробным, противостолбнячным. Марина, конечно, понимала, куда я еду, но представляла плохо. По её разумению, мне могли угрожать две страшные опасности: радиация и воспаление лёгких от вечного дождя. Про мутантов она, скорее всего, слышала (не от меня, ни-ни), но не принимала их всерьёз, считая чем-то вроде «рыбацких баек». Я, разумеется, её не разубеждал.

      - Главное – сообщай, как идут поиски. Обязательно, каждый день, - повторяла она, бесцельно бродя за мной по комнате.

      - Каждый день вряд ли получится, - уклончиво отвечал я.

      - Почему? Вот твой телефон, я уже положила на счёт нужную сумму. Ты только его не забудь.

      Телефон я, конечно, взял, чтобы не расстраивать Марину, но не стал говорить, что в Зоне много мест, где связь пропадает, и аппарат превращается в бесполезную пластмассовую игрушку.

      - Каждый день звонить не обещаю, - ещё раз твёрдо повторил я, - Когда получится, тогда и позвоню. И когда новости будут.

      - И ещё, - Марина сжала руки и жалобно посмотрела на меня, - Пожалуйста, не привозите домой всякую радиационную дрянь в виде сувениров.

      - А не радиационную можно, - отвлечённо поинтересовался я, представив себе почему-то хвост слепого пса.      

      - Не радиационного там нет, - отрезала Марина и вдруг заплакала, - Господи, Динька же совсем не защищён. У тебя вон какое обмундирование, а у него ничего.

     - Он надел мой старый костюм, - возразил я, - Его свойства ослабли, но не сильно. Во всяком случае, с радиацией-то одёжка справится.

      «С радиацией справится, - ехидно заметил мой внутренний голос, - а вот с кровососом вряд ли». Представив моего любимого сына в объятьях этого чудовища, я торопливо стал заканчивать укладку вещей, хотя до поезда оставалось ещё много времени – он уходил около десяти утра.

      Билет я сумел купить только в плацкартный вагон. Начинались каникулы и отпуска, а с ними – великое переселение народов. В поезде было шумно и душно. Играли во что-то громкое дети, бегали маленькие дети, плакали совсем маленькие дети. Юноши и девушки включали музыку в плеерах так, что она прекрасно была слышна соседям. Женщины знакомились между собой, обсуждали преимущества и недостатки различных типов отдыха и время от времени покрикивали на детей. Часа через три я начал понимать, почему мне не выдали оружие.

      Лишь к полуночи все в вагоне угомонились. Я тоже лёг на свою полку и закрыл глаза. Я умел расслабляться и засыпать мгновенно, но сейчас хотелось подумать, выработать какой-нибудь план действий, где искать Дениса, куда он мог отправиться? Как бы, например, поступил в таком возрасте я сам? Перед глазами возник старый потрепанный грузовик, шофёр, кидающий в окно пакетик с обедом, и значок радиации на ржавом покосившемся столбике. Стыдно признаться, но где-то в глубине души я был даже рад тому, что всё получилось так, как получилось, и я хоть ненадолго возвращаюсь ТУДА. Не зря же все эти годы Зона тянула меня, звала, мучила по ночам, когда я терял контроль над сознанием. Мне не раз приходилось слышать, что Зона не отпускает, и мужики, осевшие в нормальной жизни, вдруг бросали всё и возвращались. Но, по-моему, это не аксиома. Конечно, если бывший сталкер работает где-нибудь в тихом офисе «от и до», а летом ездит к тёще в огород окучивать картошку, организм не перенесёт такого издевательства и настойчиво потребует адреналина. Да не разового, при прыжке с парашютной вышки в ЦПКиО, а регулярного. Что же касается моей работы, то организм должен быть сыт и удовлетворён. Моя душевная тяга – что-то совершенно иное. Что же я оставил там? Детство? Друга? Найденный, но не вынесенный ценный артефакт?