Возвращение - [72]

— Будет прохладней, если пойдёт дождь. — Кёго наблюдал за движением облаков. — Если они не придут сюда, то будут двигаться в направлении горы Хиэйдзан. Она находится вон в той стороне.

Он показал на неё Томоко и облокотился на перила веранды.

— Ты, наверное, не можешь этого чувствовать, но я просто потрясён, что на вершине такой высокой горы как Хиэйдзан стоит огромный храм. Когда я сижу здесь и смотрю на него, то не перестаю удивляться.

Его манера говорить звучала для Томоко как-то необычно, но он выглядел, как всегда, спокойным и с энтузиазмом продолжал:

— Это невероятно, что тысячу лет тому назад они задумали построить храм на такой высокой горе. Конечно, это демонстрирует силу религии. Посмотри на сегодняшних японцев. Как бы они ни кувыркались, они абсолютно не в состоянии осуществить подобный грандиозный проект. Поразительно то, что тысячу лет тому назад, когда страна ещё и не была цивилизованной, они сумели осуществить огромную мечту человека, которая и в наше-то время выглядит сказочной. В то время у них не было ни тележек, ни канатов, и они сумели на вершине горы построить храм, по величине не имеющий себе равных на равнине. Когда-нибудь сходи и посмотри на него. Его размер поразит тебя.

Гора Хиэй была покрыта серым туманом, но её контуры чётко выделялись на размытом фоне окружающих гор. Конечно, храм не был видим, и Томоко могла рассмотреть только очень большую гору на большом расстоянии.

Томоко была в очень хорошем настроении, и она чувствовала это. Она никогда не могла представить себе, что ей будет так легко с вновь найденным отцом, и не только легко, она с удовольствием наслаждалась видом гор и окружающих пейзажей.

— Ещё одна молния, — воскликнул Кёго. — Около Ямасима идёт сильный дождь и, похоже, что дождевой фронт движется к горам Хиэй и Сакамото. А это означает, что у нас дождя не будет, и опять будет всю ночь жарко.

Томоко вспомнила, что она уезжает из Киото ночным поездом. Цель её приезда сюда была выполнена, но она не была удовлетворена — чего-то не хватало, чего-то важного, и это имело отношение к её отцу, который сидел здесь рядом с ней — тихий, спокойный джентльмен с правильными суждениями, не вызывающими возражений. Он курил и наблюдал за движением дождевых облаков.

Удары грома иногда раздавались совсем близко, но дождь так и не пошёл. Протекавшая внизу река почти скрылась в собирающихся сумерках, и в середине её потока был виден забрасывающий невод голый мужчина, которому, видимо, было нечего бояться, если даже пойдёт дождь.

Кёго внезапно перестал говорить, и его последние слова, казалось, переросли в молчание, окружённое сигаретным дымом. Как раз в этот момент новая мысль пришла в голову Томоко и потрясла её. Она была не по-женски смелая и неожиданная. Томоко была неудовлетворена тем, что сегодня ночью ей придётся покинуть своего отца, и она задала себе вопрос: «А что, если её отец не будет таким правильным и аккуратным и совершит ошибку?» И она была шокирована, осознав, что что-то в ней самой хотело, чтобы так и произошло. А что, если вместо того, чтобы сказать, возвращайся к своей матери, он сказал бы, оставайся со мной? И даже от одной мысли, что она не смогла бы этому сопротивляться, сердце заколотилось у неё в груди. Похоже, что она сама желала подобного принуждения со стороны своего отца.

Конечно, в действительности она не могла совершить что-нибудь подобное, прежде всего из-за своей матери. Ради неё она и приехала сюда. Но ещё более пугающие и фантастические мысли начали возникать в скрытых тайниках её сердца, в то время как тёмные штормовые тучи сгущались над гостиницей.

А что если её мать приедет и присоединится к ним? Томоко подумала об этом, и её сердце уподобилось бегущим над ней тучам, необузданным и подчиняющимся ветру, редким здесь и густым там, но создающим впечатление неподвижности там далеко над горами, периодически издавая раскаты грома. Томоко молча наблюдала за ними.

Дождь так и не пошёл.

Облака рассеялись около горы Нисияма, и последние лучи заходящего солнца ярко осветили долину перед горой Хигасияма, выхватив сосновые деревья и крыши храмов из покрытого туманом её склона. По мере приближения вечера всё больше людей было видно на дороге через реку, видимо, возвращающихся с работы, некоторые из них ехали на велосипедах. Ивы вдоль реки придавали открывающемуся виду особую прелесть, но Томоко также понимала, что это обычная уличная картина, и люди на ней были отнюдь не туристы, а участники ежедневной городской жизни, которые механически перемещались в нужном им направлениям, как это делала сама Томоко в Токио. Она вспомнила дом Оки от гостиной до небольшой кухни и с грустью подумала, как много работы ложится на плечи её матери. Неужели такая жизнь никогда не изменится?

Появилась хозяйка гостиницы, одетая в красивое вечернее кимоно, и включила свет в холе. Одновременно свет загорелся также и в комнате. Кёго с улыбкой повернулся к ней:

— Дождь так и прошёл мимо нас.

— Похоже, что так, — ответила она своим мягким голосом и посмотрела на небо сквозь нависающий на веранду карниз крыши.