Возвращение на Подолье - [62]
— Смотри сюда, это твое ухо, пидар, — ткнул Василий окровавленный комок в лицо толстозадого.
Франц закричал.
— Отпустите его! Как вы можете, немедленно отпустите!
— А ты, художник, слабак, — выдавил Василий. — Где-то на окраине Москвы бойцы Жарылгапова, вроде этого, методически насилуют ваших девушек, а ты распускаешь сопли.
— Я не могу это видеть, неужели ты не понимаешь?
— Сможешь! Сейчас, если он мне не скажет где хата Жарылгапова, я вырежу ему глаз.
Толстозадый начал учащенно дышать, а затем зарыдал.
— Я скажу, не надо! Я скажу!
— Говори!
— В Мытищах. Адрес: Пушкинская, 40, квартира 1. С квартиры есть ход в изолированный подвал.
— Вот и хорошо, вот и молодец. Сейчас мы пойдем с тобою в аптеку, смажем йодом твое ушко, забинтуем и поедем в Мытищи. Я ведь тебе оттяпал самую малость… Верхушку айсберга. Пустячный хрящик. В мочку сможешь вдеть хоть две сережки. Ты ведь у нас бретёр. По дороге веди себя, Леха, хорошо… так тебя зовут?.. Или не Леха?.. Мне почему-то кажется Леха. Говоришь, Игорь? Ладно, Игорь, по дороге веди себя тихо, иначе подстрелю. Станешь инвалидом.
Через час, садясь в такси, они уже напоминали персонажей Ремарка — неразлучную тройку друзей.
Качёк Игорь полностью уяснил преимущество ловкости и железной воли перед горой слепых мышц и бычьего упрямства. Тугая повязка гармонично вписывалась в толстощекую рыжую физиономию, вызывала умиление и желание сказать: “Пренеприятнейшая вещь эта зубная боль.”
Дом, возле которого они остановились, был явно построен в прошлом веке. Бурый кирпич, круглые башни — все дышало солидностью ушедшей эпохи. На Франца опять накатил нервный озноб — предвестник бурных событий. Василий вел себя спокойно, даже игриво.
— Как ты думаешь, Игорек, они тебя узнают? Может, снять повязку? С купированными ушками ты сразу произведешь фурор.
Толстозадый угрюмо молчал. Непроходимый мозг все же выдавал информацию, что в неизбежной перестрелке первая пуля достанется ему.
— Брось дрожать, Игорек, — не унимался Василий, — посмотри на жизнь философски. Не всегда тебе террорезировать бедное население. Как говорят господа следователи: “Сколько веревочке не виться, конец будет”.
Василий понимал, что в этой ситуации подобные слова лишние. Но годы, проведенные в тюрьмах и лагерях, давали о себе знать. Там сломленному противнику никто не подаст руку. Его просто добивают.
— Ну, давай, землячок, звони в дверь. Говори свое имя или пароль. Как там у вас заведено? — подтолкнул он к двери толстозадого.
— Ребята, открывайте, это Масик, есть срочная информация для Касыма. Глазок заискрился лучиками света. Раздался щелчок. Бронированная дверь медленно приоткрылась. В проеме показалась огромная “туша”.
— Какого хрена ты среди белого дня?! Шеф в прошлый раз ясно сказал приваливать после 20 часов.
Василий выстрелил два раза и верзила в тельняшке, почему-то удовлетворенно хрюкнув, завалился на пол.
— Вперед, Франек, — крикнул Василий. — Другого шанса вытащить девчат у нас не будет. У жирного за поясом пистолет. Бери и кого увидишь — стреляй!
Он схватил толстозадого за воротник и, прикрываясь им словно щитом, пошел в глубь квартиры.
В конце огромного коридора открылось одновременно две двери. У одного из бойцов Жарылгапова в руках был АКМ, второй стрелял из нагана. Пули изрешетили стены и дверь, прошли над головой Франца. Василия спас толстозадый. Спас, чтобы самому умереть.
В тот момент, когда они начали стрелять, Франц вытащил из-за пояса мертвого верзилы тяжелый ТТ. Стрелять Францу опять не пришлось. Легкий и подвижный Василий лежал на животе и словно на стрельбище методически бил по цели.
Через минуту все было кончено. В квартире воцарилась мертвая тишина.
— Эй, Франек, ты живой? — раздался голос Василия, — чего молчишь? Если живой — не тяни… пошли искать вход в подвал.
Они обошли шесть комнат и только в кладовой нашли то, что искали.
Подвал являл собой яркий образец средневекового застенка в соединении с компьютерно-электронным центром ХХ века. Вдоль стен обширного помещения стояли новенькие ксероксы, светились экраны компьютеров. А в камерных нишах они увидели груды самых настоящих орудий для пыток.
— Что-то я не пойму где они держат твоих девушек, — сказал Василий. — Неужели у Касыма есть еще хата?
Франц нервничал. Мысль о том, что они не найдут Наташу и Таню доводила его до безумия.
— Эй, художник, иди сюда! Здесь кое-что интересное.
Подсвечивая фонариком, они увидели серую, в тон облицовочного камня, дверь.
— Мой фюрер, последняя возможность спастись, — пошутил Василий. — Толкай, Франек, тебе карты в руки.
Наполненный миазмами воздух ударил в ноздри, вызвал тошноту. То, что они увидели в каменном мешке, потрясло даже видавшего виды Василия…
… Они лежали голые прямо на цементном полу, связанные одной цепью, словно провинившиеся наложницы султана. Тела покрывали ссадины, багровые подтеки, следы систематических истязаний. В углу камеры валялись пустые ампулы из-под морфина и амнапона, использованные шприцы.
— Ну и как, художник, — выдавил Василий, — сможешь теперь нарисовать картину под названием “Ничего не знаю, моя хата с краю”? Вот оно истинное лицо Жарылгапова — внучка работорговца, торговца наркотиками, подонка и садиста.
Книга, в которой описаны события никогда не напечатанные на страницах газеты «Правда» и не показанные в программе «Время». Юрий Павлович не просто свидетель той тщательно скрываемой драмы внешне благополучной державы, а ее непосредственный участник. Разделив судьбы миллионов, он оказался жертвой системы, своими жерновами уничтожавшей человека только за то, что тот говорил, о чем думает. Выстоял. Не сломался, и теперь рассказывает нам, как все было.
Продолжение романа "Возвращение на Подолье". Роман "Нина Золотоножка" написан на основе реальных событий с незначительной долей вымысла. Главная героиня рассказала правдивую историю своей жизни, в которой маленькую женщину не сломили ни тюрьма, ни измена близких людей.
Она очень горька, правда об армии и войне.Цикл «Щенки и псы войны» – о солдатах и офицерах, которые видели всю мерзость, кровь и грязь второй чеченской войны. Они прошли сквозь этот кромешный ад, проявив настоящие мужество, стойкость, преданность, отдав сердца и взамен не требуя наград. И каждый из них мечтал вернуться живым и верил, что его ждет семья, любимая девушка, Родина…По мотивам некоторых рассказов, вошедших в цикл, был снят фильм «Честь имею!..», награжденный телевизионной премией «ТЭФИ» и Национальной кинематографической премией «Золотой орел».
Она очень горька, правда об армии и войне.Цикл «Щенки и псы войны» – о солдатах и офицерах, которые видели всю мерзость, кровь и грязь второй чеченской войны. Они прошли сквозь этот кромешный ад, проявив настоящие мужество, стойкость, преданность, отдав сердца и взамен не требуя наград. И каждый из них мечтал вернуться живым и верил, что его ждет семья, любимая девушка, Родина…По мотивам некоторых рассказов, вошедших в цикл, был снят фильм «Честь имею!..», награжденный телевизионной премией «ТЭФИ» и Национальной кинематографической премией «Золотой орел».
Она очень горька, правда об армии и войне.Цикл «Щенки и псы войны» – о солдатах и офицерах, которые видели всю мерзость, кровь и грязь второй чеченской войны. Они прошли сквозь этот кромешный ад, проявив настоящие мужество, стойкость, преданность, отдав сердца и взамен не требуя наград. И каждый из них мечтал вернуться живым и верил, что его ждет семья, любимая девушка, Родина…По мотивам некоторых рассказов, вошедших в цикл, был снят фильм «Честь имею!..», награжденный телевизионной премией «ТЭФИ» и Национальной кинематографической премией «Золотой орел».
Первый роман трилогии известного мастера психологического триллера Роберта Ладлэма «Тайна личности Борна» начинается с газетных сообщений о разыскиваемом полицией и разведкой международном террористе и махинаторе.Тяжело раненного Джейсона Борна подобрали в море у берегов Франции без сознания, с утраченной памятью. Врач с удивлением замечает следы перенесенной травмы мозга и пластической операции…Кто же такой Борн? Преподаватель колледжа, интеллигент, порядочный, спокойный человек? Если так, почему в нем просыпаются смутные воспоминания о загадочных и жутких вещах? Почему во время приступов горячечного бреда он шепчет странные слова, — слова, которые служат ключом к…Ключ этот открывает Борну доступ к банковскому сейфу с миллионами долларов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В лучах полуденного солнца брат Сэмюель, на миг застыв в позе, символизирующей крест, бросился вниз со своей обители на глазах у изумленных туристов! Он оставил полиции лишь одну подсказку — телефонный номер своей сестры-близнеца… Лив полна решимости узнать причину смерти брата. Но называющие себя Sanctus — Святыми, а на деле жестокие фанатики, одержимые идеей очистить человечество от первородного греха, наносят смертельные удары всем, кто мог узнать об их страшной тайне…