Возвращение на Подолье - [21]

— Кто хочет на волю, оставайтесь в машине!

Через несколько секунд сквозь открытые ворота тюрьмы выскочил ревущий автофургон и на полной скорости скрылся в мраке казахстанского рассвета.

XV. Больница на 70-й шахте

Франца повезли в райотдел милиции только через три дня. Всевозможные догадки роились в голове. Когда его вели по коридору, перехватило дыхание. Он увидел Наташу. Она хотела ему что-то сказать, но конвоир затолкнул его в кабинет следователя.

В кабинете находились, ставший ему ненавистным, капитан Батырев и незнакомая пожилая женщина.

— Я следователь, моя фамилия Богданова. Ваше дело передали мне.

Во избежание прошлых издевательств Франц решил идти ва-банк.

— У меня заявление к прокурору, буду говорить только в его присутствии.

Богданова, успев перехватить ненавистный взгляд на капитана Батырева, все поняла.

— Дознавателей больше не будет… И потом, тут ваша девушка принесла заявление. К вам есть особый разговор.

Батырев засуетился и вышел из кабинета.

— Значит так… Мы провели экспертизу, укусы на теле Сотникова действительно есть. У вашей Натальи так же множество синяков, но… — она замялась и виновато на него посмотрела.

— Вы что-то не договариваете, говорите, я у вас уже привык ко всему.

— Дело в том, Бялковский, что при обследовании Сотникова медики обнаружили у него наличие такого заболевания как сифилис. Выяснилось, что Сотников состоит на учете в кожвендиспансере… Вторая стадия.

От омерзения закружилась голова, стошнило. При мысли, что больной сифилисом изнасиловал Наташу, хотелось разбить о стенку голову. Кроме всего, он более двух месяцев жил у Сотникова на квартире. Возможность бытового заражения не исключалась.

— Вот, вот, — словно читая его мысли, продолжала Богданова. — Я вас отпущу под подписку и советую немедленно с вашей девушкой провериться в кожвендиспансере.

Развинченной походкой, без ремня и шнурков, Франц вышел в коридор.

Больницу они нашли на отшибе города в районе угольных шахт. Здание больше напоминало тюрьму: зарешеченные окна, прогулочный дворик, на стенах колючая проволока.

Поверхностное обследование на сифилис дало отрицательный результат. У Наташи ничего не обнаружили. Заведующая отделением, дородная блондинка Ольга Оскаровна, узнав откуда Франц, долго не могла успокоиться.

— О, Господи! С таких чудесных мест приехать в Караганду. Сифилиса у вас нет, но проведем, на всякий случай, превентивное лечение. Пройдете курс, и, мой вам совет, — немедленно уезжайте! Этот город концентрирует в себе столько грязи, что вам и не снилось.

Франца переодели и поместили в палату на первом этаже. Как оказалось, половина больных в этой палате были сифилитики с открытой формой.

Неожиданно он услышал знакомый голос. С койки подымался Сотников.

— Ну, что будем делать, студент? Привез мне сифилис с Украины? Как будешь рассчитываться?

От подобной наглости у Франца перехватило дыхание. Обозреваемый любопытными взглядами, он в растерянности молчал.

Ободренный его молчанием Сотников подошел ближе. Потянуло алкоголем. Из кармана пижамы Сотников вытащил складной нож, и предложил Францу выйти во двор.

Больные увязались следом за ними. Не дожидаясь когда Сотников его ударит, Франц схватил его за руку и вырвал нож. На шум прибежали санитары.

Расталкивая любопытных и посетителей, Франц прорвался в кабинет к заведующей.

— Ольга Оскаровна, Сотников утверждает, что я его заразил сифилисом. Если вы что-либо не предпримете, я его убью.

Ольга Оскаровна невозмутимо улыбнулась.

— Бялковский, здесь к новости кто кого заразил относятся не более чем с любопытством. Находящийся здесь контингент, в основном, подонки. Что касается Сотникова, плюньте ему в рожу… Сифилис он подцепил три года тому назад в московском аэропорту.

Франц облегченно вздохнул.

— И все же, Ольга Оскаровна, почему у вас в одной палате люди с сифилисом, гонореей и просто обследуемые?

Она сердито хлопнула ладонью по столу.

— А вы что думали, у нас здесь особенные условия?.. Нечего было лезть в болото. Получили индивидуальную кружку и ложку — и будьте довольны.

Франц поднялся на второй этаж. В палате Наташи было девять человек. Женщины всех возрастов — от древних старух до несовершеннолетних девочек, зараженных отцами и матерями — бесцельно слонялись по комнате.

Франц вызвал Наташу.

— Здесь Сотников, — обрушил на голову девушки неприятную весть. — Обвинил меня, что я его заразил сифилисом.

Наташа испугалась. Она схватила Франца за руку и попросила не уходить.

— Перестань дрожать. К тебе он не сунется, а если что — позови меня.

В прогулочный дворик она пойти не согласилась. Уговаривать ее Франц не стал.

Светило солнце. Разморенные теплом больные лениво бродили по вытоптанному “пятаку” земли. Некоторые сидели за деревянным столом — играли в домино.

Кто-то невидимый подошел сзади, положил руку на плечо. Франц оглянулся, это был Сотников. Его лицо было мрачнее тучи, он был трезв.

— Давай, студент, поговорим. Отойдем в сторону, чтобы нас не слышали.

Они сели на скамейку у стены.

— Короче, я забираю из милиции свою заяву на тебя, а ты уговори свою Наташу…, пусть заберет заявление об изнасиловании.

Францу опять стало противно. За короткое время в этом городе он превратился сначала в подонка, пусть не произвольно, но все же косвенно, подставившего свою девушку. Затем в заключенного. А вот теперь его превращают в барыгу, торгующего честью близкого человека. Но продолжать диалог с таким как Сотников на кулаках, не было смысла. Он это уяснил.