Возвращение на Остров Мечты - [42]

— Тогда в чем же дело? — вырвалось у Эскобара.

Юноша придержал его жестом.

— Видите ли, сир, мы давно не дети, бедные сиротки, выброшенные войной на чужбину. Наши помыслы теперь не ограничены слепой местью за разрушение прежней жизни. Как вы верно указали, выступая в поход, требуется понимать, что случится дальше. Допустим, вы окажетесь прекрасным королем, лучшим за последние века. Но что произойдет со страной, узурпируй вы трон?

— Это будет зависеть от меня. И от вашего содействия.

— Не совсем так. Гердонез, по сути, едва-едва сплотился в цельное государство, его нельзя вечно связывать лишь грубой силой. При всех минусах дом Артави самим своим существованием обеспечивает еще одну связь — традицию общей власти. Данная нить пока очень тонка, порвать ее нетрудно, но это приведет, считаю, к удручающим результатам. Да, впереди смутная пора, все можно изменить. Но если безвестный дворянин, совершенно чуждый древним королевским родам, собственным мечом захватит трон… страну ждут тяжелые годы. Рухнет закон, и все сторонники Артави вместе с ревнителями права ополчатся против вас. Рухнет традиция, и множество смельчаков, самозванцев и бандитов попробуют вслед за вами заполучить себе кусок пожирнее. Под шумок, почуяв зыбкость власти, вскроются застарелые язвы: зашумит черный люд, отложатся Хамарань и Редгарсия, потянут лапы алчные соседи. Всем можно будет все. Гердонез на годы и десятилетия окунется в кровавый мрак междоусобиц, беззакония, войн. А проклинать за эти беды примутся вас, командор.

— Какой-то смуты и так не избежать, — воскликнул Эскобар, — вы это знаете не хуже меня! Волнения с потрясениями достанутся любому королю, мне или Демиону. Только у меня за спиной выстроятся не жадные до золота наемники, а бесстрашные, непобедимые воины. Какие там бароны или самозванцы, друзья? Мы же походя втопчем в грязь всякое сопротивление!

— Вот-вот. Не желая того, вы готовите нам роль кучки карателей, мечущихся от пожара к пожару. А наша мощь или растает под градом новых напастей, или зальет Гердонез кровью по колено… Поймите, сир, вы предлагаете выдернуть из страны ее хребет — сословную систему. Он, бесспорно, слаб и кособок, но альтернативы-то нет вовсе! Из каких бы побуждений вы ни совершили это, неизменно получится катастрофа: немыслимо вместо позвоночного столба воткнуть меч и ждать долгой, счастливой жизни. Вероятно, в отчаянной ситуации мы бы еще рискнули на подобное, однако ныне в лице принца я серьезной угрозы не вижу.

Раскрасневшийся Эскобар отер пот со лба. Обвел взглядом собравшихся, облизнул губы.

— Вы тоже с этим согласны?

— На мой вкус, Шагалан все толково изложил, — пожал плечами Рокош. — Чуточку витиевато, но разумно.

— Что же тогда? — сник командор.

— Лишь немного умерьте свои аппетиты, сир. Действительно, почему сразу корона? Если мы воистину очистим Гердонез от варваров, то ведь сможем просить у принца любой награды.

— Просить? — Лицо Эскобара перекосила гримаса.

— Не цепляйтесь к словам, командор, — поддержал друга Керман. — Вы же понимаете, в тревожное время иная просьба равносильна повелению. Нам-то, в сущности, ничего особенного и не надо, ну, а вам, если настаиваете… Титулом маркиза и постом первого министра для начала не ограничитесь? И вообще, братья, не рановато ли мы взялись делить шкуру зверя, еще весьма бойкого и зубастого?

— Не думаю, — откликнулся Шагалан. — Господин командор прав в том, что на землю Гердонеза следует вступать уже с ясным представлением о будущей власти. Неизвестно, сколько продлится эта война, скольких жизней она потребует да и достанется ли нам в итоге победа. Если же такое случится, мы не должны тыкаться в потемках, спешно выбирая нового властителя. Тем более желающих обдурить и использовать нас отыщется масса. И раз веских возражений так и не прозвучало, смею заключить: мы попробуем опереться именно на Демиона. Примем дорогого гостя, покажем себя, посмотрим на него. Тогда и приспеет черед окончательных выводов.

Утекла еще неделя. Высокая делегация появилась вполне буднично, без фанфар и знамен. В лагере к встрече, собственно, никто и не готовился, никому в голову не приходило вырядиться в праздничное платье и выстроиться вдоль дороги. Некоторую сумятицу вносили разве что Беронбос с женой Марикой. Похоже, они по-прежнему сохраняли искреннее благоговение перед звонкими титулами и вовсю пытались не ударить в грязь лицом. Их героических усилий хватило на славный, по здешним меркам, обед, и все же потуги привлечь к работе ребят с треском провалились. Даже убраться в хижинах и вокруг них кое-кто решился единственно из сочувствия к стараниям Ринары. Уборка чуть подслащивалась привычным флиртом, столь же привычно тщетным.

Незадолго до полудня прискакал гонец, один из валестийских слуг Бойда. Примерно через пару часов к посту на въезде в лагерь приблизилась группа всадников. Четырнадцать человек, среди них сам Тинас Бойд. Переглянувшись с ним, постовые молча пропустили гостей внутрь, те шагом проследовали к центру лагеря, где и спешились. Приветствовать их выпало сияющему от счастья Беронбосу, хмурый Эскобар затерялся за спинами.