Возвращение на Бикини - [66]

Атомная бомба не только загрязнила среду обитания; она нарушила гармонию, роднившую микронезийцев с океаном, нарушила равновесие между человеком и природой. Что изменилось на коралловых островах? Все.

По возвращении на Бикини пасынки Тихого океана привезли с собой яд тревоги, навеки поселившейся в сознании перемещенного народа.

Преступление начинается там, где нарушается естественный порядок, где прерывается цепь, обеспечивающая сосуществование, человека с другими формами жизни.

В 1968 г. на обожженной земле Бикини старый алаб Килон плакал по исчезнувшим кокосовым плантациям, а Лоре — по разрушенной деревне. Все это восстановимо.

В суператолл были вложены деньги: компенсация за ущерб, причиненный термоядерной войной. Но чем компенсировать омертвение душ, атомизацию жизни?

За экоцид нельзя заплатить ничем.

Природа смеется над войнами людей. Она возрождается всякий раз благодаря неисчерпаемым внутренним ресурсам, благодаря бесконечному циклу, заведенному не нами. Облучая заброшенные уголки планеты или загрязняя свои собственные берега, мы, цивилизованные люди, уничтожаем лишь самих себя.

И, как свидетельствует история Бикини, худшее, что с нами может случиться, — это не исчезнуть безвозвратно с лица планеты, а остаться навсегда за кадром живой жизни.

Послесловие

В начале июня 1946 г. неизвестное до той поры слово «Бикини» облетело весь мир. С тех пор оно навсегда вошло в политический лексикон как синоним величайшего злодеяния колонизаторов.

1 июня 1946 г. над атоллом Бикини, входящим в группу Маршалловых островов, американцами была взорвана атомная бомба.

Местом испытаний самого смертоносного оружия в истории человечества была избрана территория, лишь незадолго до того полученная Соединенными Штатами под «опеку». В то время Устав ООН в специальной статье (766) возложил на государство-опекуна обязанность «способствовать политическому, экономическому и социальному прогрессу территории под опекой, прогрессу в области образования и развитию по пути к самоуправлению или независимости…»

Соединенные Штаты давно мечтали получить бесчисленную россыпь островов, объединенных географическим понятием Микронезия, главными из которых являются Марианские, Маршалловы и Каролинские архипелаги.

Когда в ходе второй мировой войны США удалось овладеть Микронезией, они сразу же приступили к лихорадочному сооружению на островах военно-морских и военно-воздушных баз. После войны небольшие, разбросанные на необозримых просторах величайшего из океанов микронезийские острова стали, с точки зрения американского командования, идеальными естественными площадками для размещения ракетно-ядерного оружия и проведения ядерных испытаний.

До американских «опекунов» микронезийцы пережили не одну смену иноземных правителей. Колонизация островов началась раньше всех других океанийских территорий: 26 января 1565 г. прибывший на остров Гуам, входящий в Марианский архипелаг, Мануэль Лопес де Легаспи объявил суверенитет испанского монарха на Гуам «и все земли, относящиеся к нему». Во время плавания Легаспи европейцы впервые увидели острова, позднее названные Маршалловыми и Каролинскими. На Гуаме же испанцы побывали еще во время экспедиции Магеллана в 1521 г. Но тогда не произошло сакраментальной церемонии присоединения найденной земли к испанской империи.

Приход испанских колонизаторов был для микронезийцев подобен стихийному бедствию громадной разрушительной силы. Замечательный русский мореплаватель О. Е. Коцебу, посетивший Марианские острова в начале XIX в., с грустью замечал в своих записках: «Достойно сожаления, что испанцы при захвате этого архипелага и насильственном насаждении здесь католичества истребили все коренное население»[12].

Это действительно так и было. Если к концу 60-х годов XVII в. коренное население Марианских островов насчитывало около 100 тысяч человек, то к концу XVIII в. оно не превышало нескольких тысяч. Пытаясь исправить положение, испанцы стали завозить туда жителей из других районов своей колониальной империи (главным образом с Филиппин и из Мексики), которые, смешиваясь с коренными обитателями, образовывали, в сущности, новую народность.

Положение на Маршалловых и Каролинских островах, правда, было лучше. Дело в том, что их фактическая колонизация началась много позднее Марианских островов и вообще испанцы мало интересовались этими архипелагами во время обладания ими.

Со второй половины XIX в. на тихоокеанской сцене весьма активизировалась Германия, спешившая принять участие в колониальном разделе океанийских территорий. Одним из объектов ее колониальной экспансии были микронезийские острова.

Пользуясь слабостью Испании, Германия в 1885 г. захватила 24 острова Маршаллова архипелага, а в 1898 г. приобрела у Испании Каролинские и Марианские острова (кроме Гуама, перешедшего к США) за 25 млн. песет.

Германские предприниматели пытались извлечь экономические выгоды из обладания океанийскими территориями, создавая там плантационные хозяйства и начав разработку полезных ископаемых. Немцы владели кроме микронезийских островов еще Науру, Западным Самоа и северо-восточной частью крупнейшего тихоокеанского острова — Новой Гвинеи.