Возвращение к звездам: фантастика и эвология - [8]
Своими письмами ты убедительно и последовательно отнимаешь у меня надежду. Если развалины Мордора послужат укреплению безвременья в Средиземье, то, значит, кто-то из нас что-то понял не так. «Бойтесь данайцев, дары приносящих…»
Письмо шестое. Из 1998 в 1987 год
Насчет надежды — ну, извини. «Суть в том, что никто, кроме нас, не знал, где выход, и даже мы не знали, где вход». Не знаю, как там с правом на Всевластие, но вот прав на иллюзии у нас с тобой точно нет.
Что же касается моих суждений о Профессоре, Средиземье и толкинутых, то они как раз предельно неоднозначны. За последние годы вышли не десятки даже, сотни фэнтезийных ходилок-бродилок-бегалок-стрелялок. В этой навозной куче иногда попадаются настоящие жемчужные зерна, но ни один из текстов за пределы Вселенной «Властелина Колец» все же не вышел. Так что получается: фэнтези состоит из двух примерно равноценных подмножеств: эпопея Толкина и прочие произведения… Да вот и пример: не далее как сегодня на семинаре докладчик говорил, как ему казалось, о «движении ролевых игр». На самом же деле рассказывал он исключительно о толкинской тусовке, а других ролевиков он вообще не заметил!
В прежней работе я уделил много внимания художественным особенностям толкинских текстов: ткань повествования, системность, стереоскопичность, лингвистический фундамент и прочее и прочее. Все это писалось для объяснения того простого факта, что Толкин создал мир, в который можно войти. Войти и там остаться. Собственно, тусовка так и появилась: вошли и остались там. Кажется, Толкин был первым, кто сумел создать жизнеспособное фэнтезийное пространство, но уж никак не последним. Более того, сейчас разработан относительно простой и вполне работоспособный алгоритм построения произвольных миров, в которые можно входить, и не пользуется этим алгоритмом только самый глупый или ленивый автор. Конечно, Реальность Профессора — это не фабричная штамповка, а ручная работа: двадцать пять или больше лет кропотливой сборки и наладки Вселенной. Но ведь по большому счету читателю безразлично, сколько труда вложено автором в свое произведение.
Так что наличие в текстах Толкина живой Вселенной, оставшись художественным достижением, перестало быть Откровением. К самим же книгам, как я уже писал, можно предъявить немало претензий, и этических, и эстетических, и даже число литературных. И если их все равно читают, если продолжаются побеги в Средиземье, значит, мы чего-то не заметили.
Я много говорил об «историографии победителей», Ниенна (есть такая толкинистка, написавшая и издавшая толстый том «Черные хроники Арды») и ряд других авторов писали о «светлом терроре», но, что характерно, писали словами Толкина! Как будто в тексте поменяли знаки с минуса на плюс и наоборот, а сам текст от этого не изменился.
Но тогда получается, что толкинская этика инвариантна относительно замены «черного» на «белый» и содержание проповеди Профессора вовсе не в том, что тролли должны быть перебиты, а Минас-Моргул разрушен. Первый смысловой слой — не более чем ловушка для ленивых и нерадивых. Ну пусть хоть это поймут! В конце концов, «у себя в министерстве я сам знаю, кто орк, а кто не орк…»
Второй слой — для рафинированной интеллигенции (так сказать, три кольца — премудрым эльфам), носительнице идеи утонченной свободы под чутким руководством Белого Совета. Этот слой тоже этически неоднозначен, в чем-то он даже более неприятен мне, нежели сакраментальная формула «бей орков, спасай Средиземье». Только не говори мне, что Профессор этого не писал. Он не сделал ничего, чтобы его тексты нельзя было так прочитать. И кое-кто — имя им легион — читает именно так.
Второй слой — это «проклятие власти», и поход Хранителей, и уничтожение Кольца. Уничтожение. Ключевой термин. А ведь Гэндальф сам говорит, что есть только Один, которому известно о Кольцах все.
В самом деле, что известно самому Гэндальфу? То, что Единственное изготовлено Сауроном — надпись достаточно красноречива. Что оно позволяет входить в призрачный мир. Что в нем заключено великое могущество — это он, как маг, положим, мог просто почувствовать. И, пожалуй, все. Все остальное, что было им рассказано Фродо, должно быть отметено как «показания с чужих слов».
Итак, природа Кольца и его возможности остаются для Белого Совета и Хранителей неясными. Хотя даже то, что они подозревают, заставляет прийти к выводу, что плата за уничтожение Единственного непомерно велика. Конец эпохи — это всегда что-то вроде Армагеддона. Тем не менее принимается однозначное решение — уничтожить. Из мудрости? Или все-таки из самого вульгарного страха? Перед Сауроном, перед искушением, перед непознанным, наконец.
«И не разобрать виноватых и правых…» Как в стихах Скади.
Январь 2002 года
Наверное, каждому ребенку, который ухитрился родиться, вырасти до сознательного возраста, кажется, что лучше бы он появился на свет чуточку раньше, лет на тридцать, или позже — лет на сто. Только вот у каждого времени есть свои «зато», за них мы держаться и будем. Никто нас за ручку не водит, хочешь работай, хочешь воруй, хочешь — учись. От свободы дух захватывает. Что-то мало кто из нас встречал заступника Боромира или Бро- дяжника, зато уж Сауронов — ежедневно. На моей памяти одиннадцать раз был конец света. Но солнце еще встает. И весной на наших скамейках будет ни дать ни взять Лориэн и на него будут претендовать старушки.
В современном мире для владения стратегическим знанием нужно знать и понимать много других вещей, поэтому мы решили, что книга будет не только и не столько о военной стратегии. Эта книга – о стратегии как способе мышления. Она также и о том, куда и как развивается стратегическое знание, какие вызовы стоят перед стратегией в современном мире и в чем будет заключаться стратегия в мире постсовременном.Мы рассчитываем, что книга «Стратегическое знание» будет полезна и интересна всем читателям. Для кого-то она станет учебником или подспорьем в работе (в ней есть конспекты и схемы)
«Дикие карты» («wild cart», «джокер») – это маловероятные, но крайне значимые события. Такие события выходят за рамки прогностических возможностей человечества, однако стоит им произойти, как тотчас же кардинально меняются судьбы и образ мышления людей. Это могут быть как глобальные катастрофы (падение астероида), так и неожиданная и важная инновация (позиционная запись числа, двойная бухгалтерия), принципиальная идея (майорат), художественный текст («Алиса в Стране чудес»). В своей новой книге «Дикие карты» будущего.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новая книга от автора бестселлеров «Вторая Мировая. Война между Реальностями» и «Тихоокеанская премьера» – это не просто историческое расследование, больше, чем путеводитель по лабиринтам исторических альтернатив. Это разгадка величайшего «кроссворда» XX века, открытие тайных смыслов и скрытой логики в, казалось бы, самой нелогичной и парадоксальной войне.«К Первой Мировой готовились десятилетиями, она, без всякого сомнения, стала самой ожидаемой и самой спланированной войной в истории. При этом она разразилась совершенно неожиданно, и оказалось, что к ней никто не готов.Война мыслилась как быстрая, подобная удару молнии, – но затянулась сверх всяких разумных пределов, поставив воющие государства на край гибели.Армии Первой Мировой уникальны по сочетанию умных и образованных офицеров, талантливейших генералов и отважных до полной потери инстинкта самосохранения солдат.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.