Возвращение - [32]

Георгий заметил на плече рассказчика синюю наколку: большой белый медведь, стоящий на высоком торосе.

"Один на льдине, — прорезался в голове неслышный голос. — Серьезный мужик. И не врет, похоже".

— Добро, — откликнулся он, потянув руку за пазуху. — Дело тут, и впрямь, не простое, так что ты деньги осторожно трать, — закончил он, разделив в кармане стопку.

Вынул и подал половину нечаянному знакомцу.

— Не понял… — протянул, озадаченно глядя на гостя, хозяин.

— Оп-па, — Георгий заморгал, пытаясь осмыслить произошедшую метаморфозу.

Вместо банкнотов с блеклой физиономией американского президента он держал в руках кусочки белой, аккуратно нарезанной, бумаги.

Выпустив листки на застеленный тертой клеенкой стол, потянул из кармана остатки. Так и есть, среди белоснежных листков одиноко зеленел банкнот казначейства США.

— Кукла, — понятливо протянул хозяин. — Печально… Но все лучше, чем ничего, — он ловко вытянул из пальцев стодолларовую купюру. — Хоть что-то. Давай, я хоть пожевать возьму.

— Угостишь? — уточнил он.

Георгий, все еще несколько озадаченный открытием, кивнул головой, молчаливо соглашаясь с предложением нового знакомого.

Глава 3

Георгий выгреб из мусора пакет и убедился, что остальные пачки — не что иное, как мастерски изготовленная фальшивка.

— Не слабо, — нарушил молчание новоявленный знакомец. Он распотрошил "куклу" и сноровисто отделил настоящие банкноты от чистой бумаги.

— Две штуки… Не миллион, конечно, но хоть что-то. Я, к слову, за куда меньшую сумму на нары угодил, — мимоходом добавил он, подавая купюры Георгию.

— Держи улов, мужчина, — хозяин смахнул ворох бумаги обратно в пакет и повернулся к дверям: — Ты посиди пока. Я в гастроном сгоняю, по пути и вещдоки скину.

Георгий не успел открыть рта, как мужичок накинул на майку клетчатый пиджак и захлопнул хлипкую дверь.

"Вот и все… — опустился Георгий в продавленное кресло. — Ситуация непонятная, однако, судя по всему, люди, соорудившие этакий муляж, шутить не станут".

"Спасти меня теперь может только немедленное бегство. А как тут исчезнешь? Если ни одежды, ни транспорта. Пешком? Дурость, но похоже, что иного выхода нет. Главное — выбраться из городка…" — наивно рассудил малознакомый с работой оперативных органов беглец.

Стук входной двери заставил вздрогнуть. Это вернулся гонец. В руках у него была объемная сетка, набитая съестным.

Хозяин опустил авоську на стол и вынул из оттопыренных карманов кургузого пиджачка две бутылки с водкой.

— Сейчас посидим, выпьем за знакомство, вот только закуску спроворю… — не прекращая разбор продуктов, уведомил он гостя.

— Да я не хочу, — попытался отговориться Георгий. — Идти мне надо.

— Сейчас тебя первый мент приберет, — резонно заметил местный житель. — Если не дурак, до ночи пережди. А то тебя повяжут, на меня выйдут. Таскать начнут, — пояснил он причину своей заботы.

— Все верно, — вынужденно согласился Георгий. Он покрутил головой, определяясь в чужом жилище.

— Ванная у тебя где? — не увидев ничего, похожего на дверь в служебное помещение, поинтересовался он у хозяйничающего на кухне знакомца.

— Ванна? — хмыкнул тот, нарезая тонкими пластиками сухую твердую колбасу. — А вон — и ванна, и душ, — кивнул он на ободранную раковину в углу кухни. — А удобства во дворе.

— Понятно, — ничуть не смутился Георгий, — ничего, не графья, сойдет и кран.

Отмыв ладони от грязи, опустился на стул: — Помочь?

— Да все уже… — отказался кулинар, выкладывая на тарелку пластики сыра. — Секунда еще, и можно садиться.

— Ну, за знакомство, — поднял тост, когда приготовления окончились.

Георгий, которого вовсе не грело участвовать в спонтанном застолье, оглядел стол. Странно, несмотря на свою внешнюю простоватость, и некоторую даже кондовость, с задачей его спаситель справился на все сто: Аккуратно, чисто и, что там греха таить, красиво.

Да и водку хозяин разлил не в заляпанные мутные стаканы, а в стройные, старого еще фасона граненые стопки, вмещающие от силы грамм пятьдесят.

"Чего уж теперь, — не стал бороться с искушением, Георгий. — Когда еще придется…"

Он поднял свою рюмку. — Меня Георгий звать… — глянул вопросительно на мужчину. Тот помедлил, однако кивнул ответно головой и произнес веско, словно делясь важной тайной: — Михаилом матушка назвала, а у хозяина кличку получил "Мельник". Прилипло, да так, что привык уже.

— Странное прозвище, — счел нужным удивиться Георгий.

— Сразу видно, не сидел, — ушел от прямого ответа сотрапезник. — Сиделец так ни в жизнь не скажет. Придумал тоже, прозвище…

— А как? — выпитая стопка чуть отпустила сжатую до упора пружину, спрятавшуюся где-то в глубине сердца.

— Погоняло, ну погремуха, да мало ли… — хозяин смачно опрокинул свою порцию, выдохнул. Закусил кусочком колбасы и продолжил: — Я, впрочем, сразу приметил… Ты меня отпустил, а сам словно у тещи на блинах. Сидишь, к дверям спиной отвернулся, ворон считаешь. А ну как окажись я… — тут Михаил коротко стукнул по дереву столешницы, — сукой… или, скажем, на хабар твой глаз положил? Тут тебе и карачун.

Георгий проследил, как Мельник с аптекарской точностью разлил по второй, и невесело пробормотал: — Зато теперь, видно, не миновать. Портфель этот, проклятый… Успею понятия изучить.