Возвращение грифона - [12]

— Нет.

Я отвернулся к окну и стал смотреть на город, еще не украшенный весенней зеленью в полную силу, но уже зеленеющий и зацветающий как большая клумба. «Все-таки весна самое лучшее время года», — подумал я и снова сжал руку своей Василисы. Она улыбнулась, посмотрев на меня, и кивнула на Сергея, похрапывающего в кресле:

— Спит, как сурок. По фигу все. Даже завидую — настолько ему все по фигу.

— И ничего не по фигу, — не открывая глаз, ответил Сергей, — я все слышу, все вижу. И делаю свои выводы. Например, Вася почему-то не рассказал того, что знает. И это что-то потрясло его до глубины души. Что-то, что он услышал от духа твоего отца. Правда, Вася? Колись, это ты им можешь втирать, а я-то все вижу. Делись информацией, мы ведь в одной лодке. Кого ты там задумал искать с помощью малии?

— А ты как думаешь? — усмехнулся я. — Ты же опер, сыщик, так сказать, сделай свои выводы. Покажи, на что способен.

— Хорошо, слушай. Ты разговаривал с духом отца Василисы. Но ни разу не упомянул, что разговаривал с ее матерью. Я задумался — почему? Неужели бы ты отказал себе в возможности поговорить с ее матерью? А если поговорил, почему не сказал об этом Василисе? Значит, ты с ее матерью не разговаривал. По какой причине? А вот по какой — не мог. Ее не было в машине, когда отца Василисы убили, так?

— Как это? — удивилась Василиса. — Как это не было в машине? Вась, это правда?

— Правда, — неохотно пояснил я, — она жива.

— Вот так, — удовлетворенно хмыкнул Сергей, — в машине была какая-то другая женщина, которую приняли за мать Василисы. И успокоились. Трупы были сожжены до неузнаваемости — гранатометами и фаерболами, так что никто ничего не смог определить. А мать Василисы залегла на дно, потому ее и считали мертвой. По какой причине? Видимо, совесть нечиста. Скорее всего, имеет отношение к тому делу, из-за которого нас и захватили, а теперь используют в качестве служебных ищеек. Вась, найди изъян в рассуждениях, если сможешь.

— Не могу. Все верно. Теперь мы едем в ваш дом, чтобы найти следы пребывания твоей матери. — Я искоса поглядел на ошеломленную Василису, хватающую воздух широко открытым ртом. Она попыталась что-то сказать, но замолчала, а потом тихо спросила:

— А отца… это мама?

— Скорее всего да, — легонько кивнул я, — оказывается, они последние годы были на ножах. Ты разве не замечала этого? Не догадывалась, что у отца была любовница, с которой он хотел строить свою жизнь отдельно от твоей матери?

— Ну… ссорились они, бывало. Но больше я ничего не знаю, — подавленно сказала Василиса, — но чтобы она организовала такую аферу, да еще убила отца — поверить не могу.

— Ну, это только предположение. Но все сходится к тому, что так оно и есть, — пожал я плечами и закрыл глаза, как бы показывая, что разговор закончен. Мне хотелось подумать.

А думать было о чем. Например, не попали ли мы из огня да в полымя? Бегали-бегали от преследователей и где оказались? Ну да, я могу хоть сейчас переместиться в другой мир, захватив с собой Василису и Сергея. И что? Мы окажемся там голые, без средств к существованию, в непривычной среде обитания — как мы будем жить? Привыкнув к этому миру, привыкнув к его комфорту. Но что-то не верилось мне в порядочность таких вот структур, находящихся над законом. Сейчас они с нами, дают нам все, что мы пожелаем. А когда мы найдем деньги, поможем их вернуть — как они с нами поступят? С носителями опасной информации… А кроме того — я могущественный маг, без преувеличения могущественный, и могу менять свой облик по своему желанию. И менять облик кого угодно. И если представить, что кто-то захочет поставить на место президента того, кого им нужно…

Мне не захотелось развивать тему вовлечения нас в политические дрязги. Только подумалось о том, что надо держать поближе к себе Василису. Не дай бог, кто-то решит, что выгоднее держать меня на коротком поводке или что можно будет как-то воздействовать на меня — если ее забрать. Честно говоря, в этом случае я бы разнес полгорода. Оставил бы только ту часть, где живут мои родители. Кстати, родители — тоже опасно. А вдруг решат, что можно воздействовать на меня, похитив родителей? И вообще — как спецслужбы узнали про нас? С какого момента они нас слушают? Что знают о нас? Скорее всего, они этого не скажут… но все-таки — попытка не пытка? Не укусят же за вопрос?

— Константин! Скажите, а как вы вообще узнали о нас? С какого момента нас слушаете?

Мужчина посмотрел на меня, и на его лице появилась тень улыбки:

— А почему вы решили, что я отвечу на эти вопросы? Впрочем, я могу рассказать. Например, о том, что мы шли за вами по пятам, еще когда вы спрятались в гостинице, начиная от ночного клуба. Вот тогда вы нас и заинтересовали, после той бойни. Но мы немного запаздывали — в гостиницу попали, когда вы уже разобрались с киллером. Ну а вышли на ваш след, узнали, что вы в Сочи — после того, как машина, которая ждала вас на трассе, исчерпала оплату простоя и вернулась в город. Мы опросили все машины такси, что были в городе, и узнали, куда она вас возила. Вы же в курсе, что все пассажиры в такси фиксируются видеорегистраторами? Нет? Не в курсе? Так вот знайте. Мы вернули машину на то место, где она вас ждала, обследовали окрестности и узнали, что было уничтожено поселение мутантов. Оставшиеся в живых вас описали. Оставалось получать информацию из Сочи и ждать, когда вы там проявитесь. Вы проявились на гибели нумизмата. А потом снова вынырнули, похитив оперативника. Пока оперативник летал с вами, за его домом было установлено наблюдение, а квартира оборудована аппаратурой записи. Вас вели, постоянно вели и слушали.