Возвращение домой.Том 1 - [136]

Слово за слово, и Хетер призналась, что у нее появился настоящий молодой человек, некто Чарли Лэньон, сын преуспевающего лесоторговца из Маразиона. Она повстречалась с ним в гостях, но до сих пор держит Чарли в секрете от своей семьи: узнай Джо об их дружбе, и покоя ей не будет.

— Чарли очень хороший. Не то чтобы по-настоящему красивый, но приятный. Добрые глаза и чудная улыбка.

— Чем вы с ним занимаетесь?

— Ходим на танцы, в паб — выпить по кружке пива. У него есть машина, мы встречаемся обычно у автобусной остановки.

— Рано или поздно тебе придется привести его домой.

— Я знаю, но он немного стесняется. Пока мы об этом не думаем.

— Он работает у своего отца?

— Нет, учится в техническом колледже в Камборне. Ему девятнадцать. Но он войдет в дело отца.

— Судя по твоим словам, он и вправду замечательный.

— Да, — улыбнувшись, подтвердила Хетер.

Лежа на спине, Джудит прикрыла глаза рукой и замолчала. С минуту она размышляла, рассказать ли Хетер об Эдварде, Хетер была с нею откровенна, и Джудит чувствовала, что обязана ответить ей тем же. Но потом решила, что все-таки не стоит. Ее чувство к Эдварду было слишком драгоценным, слишком хрупким, чтобы поведать о нем кому-то, пусть даже Хетер. Она знала, что подруга никогда не обманет ее доверия, но тайна, открытая хоть кому-нибудь, перестает быть тайной.

Солнце палило нещадно, плечи и бедра Джудит запылали. Она осторожно перевернулась на живот и постаралась поудобнее улечься на безжалостно твердом выступе скалы.

— Ты собираешься обручиться с ним? — спросила она.

— Нет. Какой смысл в обручении? Если начнется война, его наверняка призовут в армию и мы будем разлучены на годы. Да я и не хочу выходить замуж, связывать себя детьми. Пока, во всяком случае. Это всегда успеется.

Вдруг она прыснула от смеха.

— Что такое? — удивилась Джудит.

— Просто вспомнила кое-что. Помнишь Нору Эллиот и что она говорила нам за велосипедным сараем? Откуда берутся дети…

Джудит очень хорошо помнила, и ее тоже разобрал смех.

— …А мы-то думали, что она, мерзкая девчонка, все это выдумала и что только какая-нибудь негодница вроде нее может додуматься до такого…

— И, разумеется, в итоге она оказалась права…

Когда они наконец успокоились и утерли слезы, Хетер спросила:

— А ты откуда узнала правду?

— Какую? Насчет секса?

— Да. Я хочу сказать, что мне рассказала мама, но твоей мамы с тобой уже не было.

— Я узнала от мисс Катто, Она рассказала всему нашему классу. Это называлось «половое воспитание».

— Черт возьми, должно быть, вам было очень неловко.

— Нет, как ни странно. Это все было как бы в рамках занятий по биологии, поэтому не так уж и неожиданно.

— Мама была так мила. Она сказала, что хоть и звучит это не очень приятно, но если любишь человека, это превращается в нечто особенное. Ну, ты понимаешь. Эмоции и все такое.

— И ты чувствуешь все это по отношению к Чарли?

— Ложиться с ним спать у меня нет охоты, если ты это имеешь в виду.

— Нет, я хочу сказать, ты его любишь?

— Не настолько. — Хетер задумалась. — Я его люблю не так. Я не хочу быть связанной.

— Ну, а чем ты хочешь заниматься? По-прежнему найти какую-нибудь работу в Лондоне?

— Да, в конечном счете. Свою собственную квартирку, приличное жалованье…

— Так и вижу тебя в черном платье с белым воротничком — сидишь на коленке у своего шефа и строчишь под его диктовку.

— Я не собираюсь ни у кого сидеть на коленке, в этом можешь быть уверена.

— Ты не будешь скучать по Порткеррису?

— Буду, но оставаться здесь до конца жизни не намерена. Я знаю слишком много женщин с кучей ребятишек на шее, для них мир ограничен нашим городком. А я хочу увидеть весь свет, хочу поехать за границу. В Австралию, например.

— Навсегда?

— Нет. Не навсегда. В конце концов я бы вернулась. — Хетер села и зевнула. — Как все-таки печет, однако. Я проголодалась. Давай перекусим.

Весь день они провели на солнце — на скалах, на песке, в море. После полудня вода стала подниматься, покрывая шипящее от жара песчаное взморье, мелкие буруны уже не были такими холодными, и они могли лежать на воде и глядеть в небо, укачиваемые легкими летними волнами. К половине пятого жара спала, и девушки решили, что на сегодня хватит, помня о том, что им еще предстоит долгое восхождение наверх, к вершинам скал.

— Даже жалко уходить отсюда, — вздохнула Хетер, когда они натянули легкие платья и уложили в рюкзаки мокрые купальники и остатки еды. Она повернулась и устремила взгляд на море, которое под лучами снижающегося солнца чудесным образом приобрело другой оттенок — теперь это был уже не нефрит, а темный аквамарин. Она опять заговорила:

— Знаешь, это уже не повторится. Никогда. Мы вдвоем, никого больше, и это место, этот день. Все происходит лишь однажды. Ты когда-нибудь думала об этом, Джудит? Бывает, конечно, почти так же, но точно так же — никогда.

Джудит поняла.

— Я знаю.

Хетер закинула свой рюкзак за спину, продела голые руки в лямки.

— Ну что, пойдем займемся альпинизмом.

И впрямь это был долгий и тяжелый подъем, разве только не так захватывало дух от высоты, как это было во время спуска. Они вздохыули с облегчением, благополучно достигнув вершины, и остановились на минутку на толстом, дернистом травяном ковре, чтобы перевести дух и бросить прощальный взгляд вниз, на безлюдный пляж, на неизменные скалы и пустынное, спокойное море.