Возвращение домой - [12]

Панфилов, командир форта Рыбачий на Тринидаде, за асфальт, кухонные ножи, стеклянные банки и бусы организовал сбор сока гевеи, эксплуататор индейского народа, начал регулярно ходить одним из катеров к карибам у озера Герере, и собирать собранный ими каучук, умница! За три месяца собрал 10 тонн, и перебросил его в Матвеев. Но, основное занятие в Рыбачьем, это нефть, регион который занимают карибы довольно опасный, и Матвеев приказал сильно исследованиями не заниматься. Карибы не прочь позавтракать противниками, активно строят различные ловушки для зверья, используют быстродействующие яды и духовые трубки. Поэтому контакт налажен только с одним небольшим племенем, которое на пирогах пересекло пролив, надеясь повоевать с местными индейцами, а увидело каменный форт, чавкающие насосы и самодвижущиеся корабли. Заинтересовано покрутились возле форта, затем прислали делегацию. Они пользовались асфальтом из озера Питч, и хотели набрать его. Тут Панфилов, которого достали подтекающие фланцы насосов, и вспомнил о каучуке. Предложил в обмен собирать и первично обрабатывать сок гевеи, снабдил сборщиков банками и ножами. Мужское население острова, так и не успокоившееся, успокоили, а всех женщин и детей забрали себе. Эта часть населения достаточно хорошо перенесло изменения в образе жизни, доставленный танк вспахал поля, женщины активно занялись их обработкой. Для них было странно, что чужестранцы их не съели, самое большое распространение на острове имели хлопковые поля. Но, по сравнению с Кубой, островок небезопасный, много змей, врачи приготовили сыворотку из крови двух женщин, имевших иммунитет: на глазах у всех сначала одну, а потом вторую, тяпнули змеи, те пососали ранки, и, кроме небольшой температуры, поднявшейся ненадолго, с ними ничего не произошло. Врач форта быстренько сообразил, что надо делать! А потом появились лошади, и стали использовать лошадей для этих целей. Вначале гарнизон меняли, пока шли боевые действия, потом он стал постоянным. Женщин на острове было раз в двадцать-тридцать больше, чем мужчин, каждый обзавелся большой семьёй, начальства поменьше, работа, правда, монотонная, и климат тяжёлый, и необходимость постоянного боевого дежурства, но, человек привыкает ко всему. Но, постепенно, до соседей на континенте дошло, что с боевыми действиями сюда лучше не соваться, отымеют, а по торговым делам можно заходить. Установился хрупкий мир.

На Гранд-Тёрке, который не стали переименовывать, так и называли, правда, прибавляя букву "Н" на конце, по имени известного персонажа фронтовых газет, который стал основной картофельной житницей, в августе собрали урожай, и засеяли поле второй раз, но, все захотели оттуда уехать, кроме двенадцати человек пехотинцев. Там скучно! Кроме караульной службы и окучивания картофеля, только рыбалка, ловля лангустов, да высушивание соли. Туда перебросили смешанный состав девушек как аравачек, так и гуанчек, доведя численность до 50 человек, из них 12 мужчин, плюс экипаж LCU, который обеспечивал переброску всего и вся, плюс связь и огневая поддержка. Но, именно там появился первый самогон из картофеля! Чёртова скука! Уличённого в самогоноварении старшего матроса разжаловали, осудили к году исправительных работ на железнорудном карьере. И это при условии того, что пиво на островах практически заменило воду! Его потребление никто не ограничивает: жарко, ночами душно, и постоянно хочется пить. И на острове было всё для того, чтобы варить пиво, нет, ему захотелось покрепче, и в сосиску, да и остальных спаивать начал. Нарушения дисциплины были, как без этого! Но, сильно сдерживало то обстоятельство, что с джунглями мало кто был знаком, первые же ожоги от хождения босиком по пляжу с физалиями, быстренько отучили безалаберно относиться к своему здоровью. Ну, и, комендантские патрули, регулярно посещающие все окрестности и имеющие право заходить в любой дом, плюс работа политработников, комсомольской и партийной организаций, в которых произошла достаточно сильная ротация и бездельников оттуда убрали на тяжелые работы, после случая с Иваном Захаровичем.

В октябре лето кончилось, и настала самая райская погода на острове! Собрали первый урожай зерновых, устроили по этому случаю выходной день и праздник. Отдыхали два дня! Во время праздника к Диме подошла Верочка, с уже заметным животиком, и попросила разрешения вернуться домой.

— Конечно, Вера! Никаких проблем, свободные комнаты есть.

— Ты меня не простишь?

— За что?

— Я тебе изменила с несколькими мужчинами.

— Ты мне изменила раньше, с Заворотько. Это — считается, а остальное — нет. Дальше всё зависит от тебя. В доме сейчас совершенно другие порядки, и ты — просто одна из жен. И только потому, что у тебя мой ребёнок. Всё поняла?

— Да, я обратила внимание, что многие женщины в доме в положении, это все твои дети?

— Ну, точно сказать не могу, наверное. Я ведь никого не держу, и каждая из них может свободно уйти, если захочет, но не уходят! Только ты и ещё одна ушла, уехала на Гранд-Тёркин. Сама попросилась.

— А как Лора воспримет моё возвращение?

— Не знаю. Это неизвестно, но она о тебе никогда не спрашивала. Может быть, и не догадывается о твоём существовании. Она человек из другого времени, и в то время, когда ты ушла она не говорила по-русски.