— Конечно. Я ей скажу. Спасибо, Джек.
— Не стоит. — Врач, прищурившись, взглянул на Шелли. — Разрешите познакомиться? Меня зовут Джек Симпсон.
— Очень приятно, — с улыбкой ответила она. — Шелли Тернер.
— О, так это вы — Шелли? — Джек поклонился, и его глаза сверкнули. Он перевел взгляд с Шелли на Дрю. — Может быть, моя жена как-нибудь пригласит вас обоих к обеду?
А может, и нет, подумала Шелли, обратив внимание на то, как Дрю с кривой улыбкой пожимает плечами.
— Я тут оказался по необходимости, — пояснил он. — Честно говоря, мы с Шелли не проводили тут приятный вечерок.
— Да-да, я понимаю.
Как только Джек ушел, Шелли стянула с себя испачканный, липкий свитер и поспешила наверх, чтобы поскорее замочить его. Сделав все необходимое, она медленно спустилась по лестнице, сознавая, что за каждым ее шагом наблюдает внимательный взгляд.
— Теперь ты выглядишь… изящнее, — проговорил Дрю, его голос прозвучал хрипло.
Никогда еще обыкновенная футболка не представлялась ей настолько неуместной. Шелли чувствовала, как эта футболка облегает все выпуклости ее тела, подчеркивает ее напрягшиеся груди. Маленькая комната вдруг стала еще более тесной, чем прежде, и Дрю, казалось, был взволнован.
— Давай дадим Элли лекарство, — предложил он.
Шелли нацедила густой микстуры в ложку и влила ее в рот малышки.
— Хорошая девочка, — прошептал Дрю на ухо Элли.
Шелли взяла один из пакетов, которые им выдал Джек.
— Пойду приготовлю микстуру в бутылочке.
— Хорошая девочка, — рассеянно пробормотал Дрю.
— А теперь ты ко мне обращаешься или к Элли?
Дрю поднял голову и улыбнулся.
— Извини. Но «хорошая женщина» как-то не звучит.
Верно, не звучит, думала Шелли, стерилизуя бутылочку. Ох, как он прав!
Элли с довольным видом засыпала, устроившись на колене Дрю.
— Может, мне ее взять? — предложила Шелли, но Дрю с улыбкой покачал головой.
— Мне удобно.
— Хочешь кофе?
Он одобрительно хмыкнул.
— Котенок, ты просто мысли читаешь!
Шелли вышла на кухню и осмотрела содержимое шкафов.
— Я нашла только растворимый.
— Сойдет!
Она заглянула в комнату.
— Есть хочешь?
Дрю с усилием заставлял себя смотреть ей в глаза, старательно отводя взгляд от ее великолепных грудей. Он решил про себя, что предпочел бы видеть грязный свитер, чем эту вызывающую футболку. Ее звонок застал его как раз тогда, когда он собирался ужинать, но сейчас аппетит у него пропал.
— Нет, — лаконично ответил он, опасаясь, что голос выдаст его.
Она приготовила кофе и внесла в комнату сыр и крекеры. Странно, но она каким-то образом знала, что он голоден!
— Давай я пока возьму ее, — тихо сказала она. — Только постарайся не разбудить.
— А твой кофе?
— Успеется.
С трогательной заботой он протянул ей малышку и переложил на ее руки. Элли пошевелилась во сне, вытянулась и вздохнула.
Дрю пригубил кофе.
— Хорошо быть ребенком, — заметил он, глядя на представившуюся его глазам идиллическую картину.
— Детям легко живется, — охотно согласилась Шелли.
Наступило молчание.
Дрю отрезал себе сыра.
— А тебе в Италии легко жилось? — неожиданно для себя спросил он.
Шелли улыбнулась, сознавая, чему она обязана наступившим перемирием. Немыслимо продолжать боевые действия, когда у мужчины и женщины на руках оказывается больной ребенок.
— Неправда, когда говорят, что жизнь в другой стране совершенно другая, — отозвалась она. — Там точно так же нужно есть, спать и ходить по магазинам. Ясно, климат там изумительный — и кухня тоже, — но я бы все-таки не сказала, что жить там намного лучше. Я скучаю по той жизни куда меньше, чем предполагала.
Шелли не отрывала взгляда от его сильных рук, сжимающих кофейную чашку. Только бы он не стал задавать ей вопросов о Марко! Хотя бы потому, что его расспросы разрушили бы охватившее ее ощущение покоя.
Он заметил, что она наблюдает за ним.
— Как в старые добрые времена, — пробормотал он.
Она глянула на девочку, прикорнувшую у нее на коленях.
— Не совсем!
— Да. — Дрю мрачно усмехнулся. — Не совсем так.
Да, конечно, отчасти непринужденность прошлых лет вернулась, но оставался еще оттенок недоговоренности, делающий натянутой обстановку. Шелли поцеловала ребенка в макушку, вдруг осознав, насколько неверно мог бы оценить их троицу человек со стороны, не ведающий о двусмысленности ситуации. Случайный человек, несомненно, счел бы их счастливым семейством. Если бы не ее поступок, это могло бы стать реальностью…
— Может, поедешь домой? — неожиданно спросила она. — Уже поздно. А Дженни сказала, что они будут гулять примерно до часа.
— Нет. Иди к себе. Я останусь.
— Дженни рассчитывала, что останусь я!
— Она рассчитывала на то, что с Элли будет разумный взрослый человек, способный позаботиться о ребенке. Я полагаю, мы оба подходим к этому определению.
— Да что ты, Дрю, спасибо.
— Во всяком случае, я остаюсь, — упрямо повторил он. — Я ее дядя и смогу о ней позаботиться. А ты займись своими делами. — Его удивительные синие глаза пристально смотрели на нее. — Шелли, да ты, кажется, измотана. Может быть, пойдешь… — жилка забилась на его виске, когда он, по всей вероятности, искал нужное слово, которое не прозвучало бы двусмысленно, — в постель?
И почему только некоторые слова имеют столь очевидный смысл? Разумеется, если учитывать, кому их говоришь.
