Возвращение домой - [87]
Жаркое пламя охватило молодую женщину, беспомощная, не в состоянии сопротивляться буре чувств, она сдалась, прижалась к Рурку, позволяя ему делать все, что он захочет. Рурк отстегнул ремни, вынул ее из кресла и посадил к себе на колени, а она обвилась вокруг него.
И вот пуговицы на ее блузке уже расстегнуты, рука скользнула под шелковую ткань и коснулась груди. Сара задрожала от удовольствия, ощущая жар его ладони через кружевной лифчик, а когда его большой палец стал гладить сосок, выгнулась и отчаянно застонала, отдаваясь всепоглощающему наслаждению. Сара чувствовала, как загорается, как дрожит от желания. Еще несколько недель назад она не знала, что такое возможно.
Внезапно ей показалось, что через толщу времени, откуда-то издалека к ней пробился какой-то звук. Сара попыталась сосредоточиться. Это было трудно. Она сделала еще усилие. О Боже — да это кашель! Негромкий. Она вдруг поняла, что самолет стоит на земле и они с Рурком не одни в салоне.
— Мы готовы к высадке, мистер Фэллон, — сообщил пилот за спиной у Сары.
Она дернулась, но Рурк крепко прижал ее к груди, словно загораживая от пилота. Пылающим лицом она уткнулась ему в плечо.
Он же, казалось, не испытывал никакого неудобства.
— Спасибо, Дэйв. Такер, наверное, уже заждался. Скажи ему, что мы с миссис Фэллон сейчас выйдем.
— Да, сэр, непременно.
— Ну, теперь можешь распрямиться, — засмеялся Рурк, — он ушел.
Рурк попытался ссадить Сару с колен, но, сгорая от смущения, она прижалась к нему еще сильнее.
Он тихо засмеялся.
— Ну ладно, моя дорогая. Ты собираешься сидеть здесь всю ночь? Давай поднимайся, Такер ждет.
— О Боже, я больше никогда не смогу посмотреть в лицо этому человеку.
Сара закрыла красное лицо руками, а он, ухмыляясь, поправил бретельки лифчика и начал застегивать ее блузку.
— Не волнуйся, он ничего не видел. И потом — мы молодожены, так что ничего удивительного, если мы держимся за руки.
Сара недовольно посмотрела на Рурка.
— В жизни не попадала в такое неловкое положение. О Боже, что подумает Дэйв? Мы вели себя так… так…
— Распущенно?
— Да! — Она принялась колотить его в грудь кулаками. — И перестань смеяться. Ничего смешного.
— Да нет, все очень смешно, дорогая. Посмотрела бы ты на себя.
— Рурк!
— Ну прости, я больше не буду над тобой смеяться. — Он расправил ее блузку, легким поцелуем коснулся губ Сары и поднял ее со своих коленей. — Давай, еще не конец света, и ни о чем не беспокойся: Дэйв благоразумный человек, Эвелин не зря наняла его на работу. Он сделает вид, будто ничего не произошло, так что подними царственно голову, как ты умеешь, и вперед.
— Тебе легко говорить, — пробормотала она.
Сара с трудом поборола себя и направилась к выходу. Увидев Джен возле трапа, тут же забыла обо всем на свете. По лицу секретарши Сара сразу поняла — что-то случилось.
— С возвращением, босс. Добро пожаловать. — Джен обняла Сару.
— Что случилось? Почему ты приехала?
— Ну это же здорово — снова тебя увидеть. — Она перевела взгляд с Сары на Рурка, и ее хмурое лицо расплылось в улыбке до ушей. — Отлично! По-моему, медовый месяц выдался очень напряженным. Вы оба потрясающе выглядите.
— Дженнифер, веди себя как следует. Не пытайся увильнуть от ответа, не заговаривай мне зубы. Что-то случилось. Я хочу знать что. Немедленно.
— Ой, ну ладно. Я думала, ты хоть переведешь дыхание, но если настаиваешь, скажу. Эвелин вернулась в больницу.
Сару будто ударили кулаком в грудь. Она застыла, ошарашенная собственной реакцией на эту новость.
Рурк, похолодев, шагнул вперед.
— Насколько плохи дела?
— Плохи.
Эвелин увидела потрясенное лицо Сары, когда они с Рурком переступили порог. Но очень быстро та справилась с собой, и теперь в глазах светились только сочувствие и жалость. Эвелин ощутила укол боли в груди.
Еще немного усилий — и у них с дочерью установился бы контакт. Несмотря на все происшедшее с ней, Сара оказалась замечательной женщиной, добросердечной от природы. Она пыталась быть жесткой, держала дистанцию, но Эвелин понимала — сделай она первый шаг навстречу Саре, дочь прошла бы свою половину пути.
Рука, лежащая поверх одеяла, вздрогнула от неодолимого желания прикоснуться к Саре, но, стиснув зубы, Эвелин удержалась и сжала кулак. Нет. Она не может.
— Что случилось? — Рурк подошел к кровати, взял Эвелин за руку и разжал пальцы. — Клянусь, стоит тебя на минуту оставить одну, и вот пожалуйста. Зачем ты сюда вернулась? Я думал, с этим местом ты уже рассталась.
— Я тоже так думала, но оказалось, что ошиблась.
Сара подошла к кровати.
— Как вы себя чувствуете?
— Ну, уже лучше.
Эвелин была очень недовольна своим холодным тоном. Еще неприятнее ей стало, когда она заметила боль и обиду, мелькнувшие в глазах Сары. Эвелин быстро надела на лицо маску безразличия.
Рурк обнял Сару за плечи и прижал к себе уже с легкой фамильярностью, чего Эвелин не могла не заметить. Равно как и того, что, прикоснувшись к нему, Сара расслабилась.
Эвелин сдержала улыбку. Итак… Брак по расчету не пережил даже медового месяца. Она знала, что несколько дней наедине в волшебном мире Рио сделают свое дело, и оказалась права.
— Так что случилось? — строго спросил Рурк. — У тебя ведь была ремиссия. Перед нашим отъездом все шло прекрасно.
У Мии Ли есть тайна… Тайна, которую она скрывала с восьми лет, однако Мия больше не позволит этой тайне влиять на свою жизнь. Одно бесповоротное решение превращает Мию Ли в беглянку – казалось бы, это должно было ослабить и напугать ее, однако Мия еще никогда не была столь полна жизни. Под именем Пейдж Кессиди, Мия готова начать новую жизнь, в которой испорченное прошлое не сможет помешать ее блестящему будущему. Автобус дальнего следования увозит Пейдж из Лос-Анджелеса в Южный Бостон, штат Вирджиния, где начнется ее новая жизнь.
Ира пела всегда, сколько себя помнила. Пела дома, в гостях у бабушки, на улице. Пение было ее главным увлечением и страстью. Ровно до того момента, пока она не отправилась на прослушивание в музыкальную школу, где ей отказали, сообщив, что у нее нет голоса. Это стало для девушки приговором, лишив не просто любимого дела, а цели в жизни. Но если чего-то очень сильно желать, желание всегда сбудется. Путь Иры к мечте был долог и непрост, но судьба исполнила ее, пусть даже самым причудливым и неожиданным образом…
Чернильная темнота комнаты скрывает двоих: "баловня" судьбы и ту, перед которой у него должок. Они не знают, что сейчас будет ночь, которую уже никто из них никогда не забудет, которая вытащит скрытое в самых отдалённых уголках душ, напомнит, казалось бы, забытое и обнажит, вывернет наизнанку. Они встретились вслепую по воле шутника Амура или злого рока, идя на поводу друзей или азарта в крови, чувствуя на подсознательном уровне или доверившись "авось"? Теперь станет неважно. Теперь станет важно только одно — КТО доставил чувственную смерть и ГДЕ искать этого человека?
Я ненавижу своего сводного брата. С самого первого дня нашего знакомства (10 лет назад) мы не можем, и минуты спокойно находится в обществе другу друга. Он ужасно правильный, дотошный и самый нудный человек, которого я знаю! Как наши родители могли додуматься просить нас вдвоем присмотреть за их собакой? Да еще и на целый месяц?! Я точно прибью своего братишку, чтобы ему пусто было!..
Хватит ли любви, чтобы спасти того, кто спасает другие жизни? Чесни жаждет оставить своё проблемное прошлое позади… Оставив отношения, наполненные жестокостью, Чесни Уорд жаждет большего, чем может предложить её маленький городок. В поисках способа сбежать и приключений, она присоединяется к армии, но когда прибывает на первое место работы в Англии, она встречает Зейна − сержанта, у которого имеются свои собственные секреты. Зейн думал, но ни одна женщина не заставит его захотеть осесть… Начальник персонала Зейн Томас, авиатор Войск Специального Назначения, пропустил своё сердце через мясорубку.
Что под собой подразумевают наши жизни? Насколько тесно переплетены судьбы и души людей? И, почему мы не можем должным образом повлиять на…На…Легко представить и понять, о чём идёт речь. Слишком легко.Мы думали, что управляем нашими жизнями, контролируем их, только правда оказалась удручающая. Мы думали, что возвысились над законами бытия и постигли великую тайну.Мы…Я давно перестала существовать, как отдельное существо. Возможно, законы подчинили меня тем устоям и порядкам, которые так тщательно отталкивала и… желала принять.Слишком поздно поняли, с чем играем, а потом было поздно.