Возвращение богов - [4]
Неоязычество не в последнюю очередь обязано своим происхождением реакции национально ориентированной интеллигенции на унификаторские и тоталитаристские претензии господствующих структур, неважно, ТНК это или ведущая религия. В нем слишком сильна демократическая тенденция. Хотя бы потому, что язычник претендует на особость, он сам склонен замечать и поддерживать особость другого. С заявления о терпимости к различиям начала свою деятельность WCER. К подлинному федерализму и содружеству народов призывает симпатизирующая неоязычеству и пересекающаяся с ним в своей деятельности «Европейская синергия» (7). А стремление дистанцироваться от тоталитаристских тенденций вызвало полемику между ее лидером Ж.Сенсиром и А.де Бенуа. По словам Сенсира, коричневые идеи синергистам так же чужды, как и красные (8).
Плюралистичность неоязычества более всего проявляется в его религиозных установках и базируется на том, что несмотря на разночтения в понимании вопроса, экивоки в сторону монотеизма и послабления ему, основной вектор неоязыческого понимания того, что связано с абсолютом, развернут в сторону политеизма.
Один из основных идеологов и разработчиков неоязыческой тематики Владимир Авдеев, в своей книге «Преодоление христианства» выделил 16 признаков многобожия, отличающих его от монотеизма. Вот некоторые из них:
«1. Естественное природное происхождение политеистических религий, их органическая связь с космосом, культурой, обычаями и пространством, занимаемыми данным народом».
Действительно, еще в середине XIX века немецкий филолог и философ Макс Мюллер отмечал парадоксальность ситуации, когда в Европе арийские по языку и крови народы, являются носителями семитической по происхождению религии. Естественное происхождение отличает язычество от религий, которые, как, например, христианство, навязаны силой.
«2. Отсутствие претензий на свою исключительность и истинность».
Сознание язычника стремится уйти от единственного, заданного на веки вечные понимания истины, свойственного монистическими доктринами. Уйти от догматической уточненности. Истина понимается как конкретная и все возрастающая сложность, а не как нечто застывшее (Андриена Риш) и неизменное. Такое понимание проблемы близко тому, что подразумевал под реляционной истинностью К.Манхейм (9). Нет истины одной и на все времена. Язычник видит в противоречии и диалектике не столько богохульство, сколько динамику, необходимую для поддержания жизни в движении. «Противоречие — настоящий двигатель жизни; стремление искоренить его — стремление к смерти» (А. де Бенуа).
«3. Отсутствие претензий на моральное превосходство и на особую роль в истории»
Естественно способствовать укреплению своей веры, но язычество не страдает манией величия мировых монорелигий, не стремится к мировому господству, как христианский или коммунистический миссиолизм. Оно апеллирует к малой народной традиции и различает «языки». Поэтому язычество не стремится к победе во всемирном масштабе. К такой победе, в результате которой сам субъект веры оказался бы на краю исчезновения. Оно дорожит кровью избранных. Сознавая малочисленность рядов своих сторонников, оно отстаивает свой естественный ареал распространения, а не занимается прозелетизмом и духовной экспансией на чужих землях.
«4. Терпеливое, уважительное отношение к чужим святыням».
«5. Отсутствие принуждения к обращению в религию».
«6. Вольное толкование культа и всей знаковой системы религии».
Язычество «учит индивидуальной свободе и активному сопротивлению светским властям в случае недовольства их политикой» (пункт 8), а не покорности, терпению и подчинению. Язычник решительно сопротивляется идее послушания «всемогущему богу». И действительно, какой покорности можно ожидать от правых нонконформистов, готовых отстаивать свою свободу с помощью приемов славяно-горицкой борьбы. В этом пункте члены неоязыческих организаций наиболее радикально расходятся с такими пацифистующими сектантами, как, например, кришнаиты.
«10. Отсутствие обязательной исповеди» и
«11. Индивидуальная ответственность за содеянное на уровне религиозного сознания»,
а не перекладывание ответственности за содеянное на мифических первогрешников. Из индивидуальной ответственности вытекает и необходимость признания права на индивидуальный выбор и отказ от проекта коллективного спасения, чем особенно грешит никонианское православие.
«12. Проповедь счастья на земле», а так же
«13. Витальность и жизнерадостность религий и их обрядовой стороны»(10).
Язычеству свойственен умеренный гедонизм и культ жизнеспособности и здоровья, стремление к свободному творческому самовыражению, а не унылый аскетизм. Естественно, что члены неоязыческих организаций, будучи в основном выходцами из городских семей, в значительной степени прошедших в своем развитии путь от традиционной иерархии отношений к умеренному эгалитаризму, признают равенство и взаимодополняемость полов. В этом отношении язычники в большей степени являются современными людьми, чем ортодоксальные сторонники традиционных конфессий.
Религиозная позиция европейского и русского неоязычества вырабатывается в полемике с христианством. Собственно неоязычество во многом и началось с нападок на православие. Яркий пример — окопавшийся в вятских лесах главный вождь и идеолог Русского Освободительного Движения Доброслав. Как говорил Ницше, «средство сделаться пророком своего времени, теперь то же самое, как и прежде: надобно жить в стороне, с'небольшими знаниями, с немногими мыслями и с очень большим мнением о самом себе: в конце концов у нас является вера, что человечество не может существовать без нас, потому что мы, совершенно очевидно, существуем без него»
Перспективы языческого движения. Автор выражает благодарность видным отечественным антропологам Т.С.Балуевой, Н.И.Халдеевой и А.М.Мауреру за помощь в написании раздела по расовой проблематике. Многие утверждения в этой главе встретили категорическое неприятие уважаемого ученого сообщества, и ответственность за них несет только автор.
Монография посвящена исследованию становления онтологической парадигмы трансгрессии в истории европейской и русской философии. Основное внимание в книге сосредоточено на учениях Г. В. Ф. Гегеля и Ф. Ницше как на основных источниках формирования нового типа философского мышления.Монография адресована философам, аспирантам, студентам и всем интересующимся проблемами современной онтологии.
Книга выдающегося польского логика и философа Яна Лукасевича (1878-1956), опубликованная в 1910 г., уже к концу XX века привлекла к себе настолько большое внимание, что ее начали переводить на многие европейские языки. Теперь пришла очередь русского издания. В этой книге впервые в мире подвергнут обстоятельной критике принцип противоречия, защищаемый Аристотелем в «Метафизике». В данное издание включены четыре статьи Лукасевича и среди них новый перевод знаменитой статьи «О детерминизме». Книга также снабжена биографией Яна Лукасевича и вступительной статьей, показывающей мучительную внутреннюю борьбу Лукасевича в связи с предлагаемой им революцией в логике.
М.Н. Эпштейн – известный филолог и философ, профессор теории культуры (университет Эмори, США). Эта книга – итог его многолетней междисциплинарной работы, в том числе как руководителя Центра гуманитарных инноваций (Даремский университет, Великобритания). Задача книги – наметить выход из кризиса гуманитарных наук, преодолеть их изоляцию в современном обществе, интегрировать в духовное и научно-техническое развитие человечества. В книге рассматриваются пути гуманитарного изобретательства, научного воображения, творческих инноваций.
Книга – дополненное и переработанное издание «Эстетической эпистемологии», опубликованной в 2015 году издательством Palmarium Academic Publishing (Saarbrücken) и Издательским домом «Академия» (Москва). В работе анализируются подходы к построению эстетической теории познания, проблематика соотношения эстетического и познавательного отношения к миру, рассматривается нестираемая данность эстетического в жизни познания, раскрывается, как эстетическое свойство познающего разума проявляется в кибернетике сознания и искусственного интеллекта.
Автор книги профессор Георг Менде – один из видных философов Германской Демократической Республики. «Путь Карла Маркса от революционного демократа к коммунисту» – исследование первого периода идейного развития К. Маркса (1837 – 1844 гг.).Г. Менде в своем небольшом, но ценном труде широко анализирует многие документы, раскрывающие становление К. Маркса как коммуниста, теоретика и вождя революционно-освободительного движения пролетариата.
Книга будет интересна всем, кто неравнодушен к мнению больших учёных о ценности Знания, о путях его расширения и качествах, необходимых первопроходцам науки. Но в первую очередь она адресована старшей школе для обучения искусству мышления на конкретных примерах. Эти примеры представляют собой адаптированные фрагменты из трудов, писем, дневниковых записей, публицистических статей учёных-классиков и учёных нашего времени, подобранные тематически. Прилагаются Словарь и иллюстрированный Указатель имён, с краткими сведениями о характерном в деятельности и личности всех упоминаемых учёных.