Возвращение блудного Конструктора - [13]

– А ты бы ушел?

– Я – нет, – подумав, ответил Ратибор. – Но я не чужанин.

Демин засмеялся:

– Ты думаешь, это достоинство?

Безопасник улыбнулся в ответ, хлопнул ладонью по подставленной ладони пограничника и вышел из уютной кают-компании спейсера.

Устроившись у себя «дома» – в рубке драккара и перекинувшись парой слов с Шадриным, он дал в эфир позывной переклички, выслушал рапорты всех смен и скомандовал компьютеру шлюпа джамп-режим.

Обыденная рутинная инспекторская работа… если бы не загадочные намеки неизвестных благодетелей об особой опасности канала Большого Выстрела. Интересно, подумал Ратибор, а грифу Тршеблицкому тоже являлся предсказатель или он предупреждает только избранных?..

Столкновения визуально не наблюдаемого, стремительно вспарывающего пространство канала БВ со звездной системой омеги Гиппарха ждали четыре десятка земных аппаратов разных классов и два чужанских «динозавра», не отвечавших на запросы людей. Правда, Демин, посоветовавшись с Ратибором, запретил исследователям надоедать гостям, и представители разных рас теперь лишь молча «косились» друг на друга, ожидая главного события. Никто не знал, что произойдет, если луч БВ воткнется в звезду, но было точно рассчитано, что колоссальная труба неведомого «пробоя вакуума» омегу Гиппарха, звезду редкого класса голубых карликов с температурой фотосферы в тридцать тысяч градусов, не минует. Кроме того, существовала вероятность, что канал заденет одну из планет системы и кометное кольцо.

Драккар Берестова висел в ста миллионах километров от звезды точно на линии полюса эклиптики, но к нему сводились видеопередачи СВС [15] со всех зондов и модулей дежурного «пакмака», поэтому при желании Ратибор мог переключать диапазоны зрения на любое расстояние, хотя видеокартинка от этого не менялась: голубой карлик омега Гиппарха был дьявольски ярок и опутан волосатой короной протуберанцев.

Канал БВ миновал звезду в десять ноль-две по зависимому времени ЧП-вахты, но лишь спустя девять минут начали сказываться эффекты «процессов с отрицательной вероятностью», реализующихся внутри столба Большого Выстрела. Звезда сначала усилила блеск, буквально на несколько секунд, и стала темнеть, меняя цвет с голубого на белый, потом желтый, оранжевый и так далее, проходя всю гамму до красного и коричневого. Через час перед потрясенными людьми – оптика позволяла видеть это до мельчайших подробностей – висел вместо раскаленного шара звезды странный шарообразный объект остывшей и сжавшейся материи, который трудно было назвать планетой, а тем более звездой, потому что, судя по сообщениям анализаторов, он состоял из сложных соединений металлов от магния до осмия и полуметаллов от сурьмы до висмута. Причем верхний слой этого сфероида диаметром в двадцать две тысячи километров представлял собой нечто похожее на губку или слой мха: невообразимое переплетение тонких и толстых нитей, растяжек, стеблей и перепонок!

– Вот это да-а! – нарушил кто-то молчание, и снова тишина завладела эфиром, ученые, пограничники и безопасники переваривали увиденное, постепенно приходя в себя.

– Берестов, Белбог посчитал, что звезда… м-м… омега Гиппарха скоро выйдет из канала, – раздался голос старшего исследовательской группы.

– И что из этого следует? – поинтересовался Берестов.

– Можете послать десант. Это же невероятнейший подарок судьбы! Ни с чем подобным мы еще не сталкивались! И ведь никакой тебе радиации, а?! А гравитация на этом… металлоиде вполне преодолима и нашими силами.

– Я подумаю.

Шадрин, сидевший в своем кокон-кресле с видом нахохлившегося воробья, снял вдруг эмкан пси-связи и сказал, проведя рукой по волосам:

– Боря, то же будет и с Солнцем… дойди БВ до него!

Ратибор представил себе эту картину, и ледяной озноб охватил его спину.

– Оператор вахты, – вызвал он командира пограничников официальным тоном, – моя личная помощь вам нужна?

– Нет, – ответил Демин, поняв его состояние. – Если роиды не будут мешать, проблем не вижу.

– Чужане – наша забота, работайте спокойно. Оставляю смену усиления в вашем распоряжении, хотя и я особых проблем не вижу. Кроме научных. До связи на Земле.

А когда Рабитор уже перебрался на «Перун» и собирался шагнуть в старт-камеру «струнного» моста между спейсером и Землей, рация донесла «голос» координирующего работу земных кораблей компьютера:

– Чужане передали сообщение. Передача импульсная, ускоренная, многодиапазонная, полный перевод выполнить не могу, но смысл передачи таков: «Прорыв… это прорыв… уже было… внимательность максимально предельно… возвращается пресапиенс… последний из предтеч… это предупреждение…».

– Черт возьми! – донесся возглас Шадрина. – Что это с ним?! Роиды заговорили с нами?

– Ну и ну! – покачал головой сопровождавший Ратибора Демин. – Видать, БВ действительно опасная штука, если даже чужане решили вдруг предупредить нас. Наблюдение, как они ведут себя?

– Ушли, – доложил наблюдатель. – Оба, сразу после предупреждения.

– У меня ощущение, что главные тревоги у нас впереди, – пробормотал Ратибор. – Шеф не зря вызывает меня домой, все решится там. И главные события скорее всего развернутся на подходах к Системе. Как ты думаешь, что хотели сказать чужане? Что за «пресапиенс» возвращается? Откуда?