Возвращайся к своим драгоценным жене и сыну - [4]

* * *

После этого мы с Муррой вышли из дома искать чертополох. Он собирался показать мне, как схватить чертополох и при этом не уколоться.

Кажется, мы его не нашли. Мы вырвали кучу травы, и разбросали её вокруг дома, смеясь, как заведённые. Вряд ли среди этой травы был чертополох.

Потом мы потеряли друг друга в бесконечном просторе. Я кричал ему, но его отклики становились все слабее, и наконец, я отправился домой.

Приход в родную гавань я не помню, зато помнит моя жена. Она утверждает, что я обратился к ней грубо и неуважительно. Я сообщил ей, что заключил контракт на пятьсот «Флитвудов» для отеля «Коннерс». Я тек же посоветовал ей заглянуть в статистику ранних браков. Потом я поднялся наверх и снял дверь с нашего ограждения ванны. Я сказал, что мы с Муррой торгуем этими дверьми.

Сняв дверь, я заснул в ванне.

Моя женя разбудила меня, но я отослал ее прочь. Я заявил ей, что Глория Хилтон купила отель «Коннерс» и что я собираюсь на ней жениться.

Потом я попытался ей сказать что-то очень важное насчет чертополоха, но не сумел выговорить это слово и снова заснул.

Моя жена густо посыпала меня порошком для детского купания и ушла спать в комнату для гостей.

* * *

Примерно в три часа следующего дня я подъехал к дому Мурры, чтобы закончить установку окон и заодно выяснить, не пришли ли мы вчера к какому-нибудь решению насчет двери ограждения ванны и если пришли, — то к какому. На крыше моего грузовика лежали уже две двери: моя дверь с фламинго и его дверь с Глорией Хилтон.

Я позвонил разок в дверь и вдруг услышал, что кто-то наверху стучит в стекло. Глянув вверх, я увидел Мурру в окне ванной комнаты Глории Хилтон. Моя лестница по-прежнему была прислонена к стене, и взобравшись наверх, я спросил Мурру, что случилось.

Он открыл окно и пригласил меня войти. Он весь дрожал и был очень бледен.

— Ваш парень приехал? — спросил я.

— Да, — ответил он. — Он внизу. Час назад я встретил его на станции.

— Теперь отношения уже налажены?

Мурра покачал головой.

— Он все еще ожесточён. Ему всего пятнадцать, но он говорит со мной, как будто он мой прапрадедушка. Я поднялся сюда только на минуту, и теперь у меня не хватает духу спуститься вниз.

Он взял меня за руку.

— Слушайте, — сказал он, — может, Вы спуститесь и наведёте мосты, а?

— Если мне еще есть, чем наводить мосты, я бы приберёг материал для дома, — сказал я. Тут я кратко обрисовал ему далеко не идеальную обстановку, сложившуюся в моём доме.

— Делайте, что хотите, но не совершайте моей ошибки. Храните свой семейный очаг несмотря ни на что. Я знаю, что временами это бывает чертовски тяжело, но, поверьте мне, есть положения в десять тысяч раз тяжелее.

— За одно я благодарю бога, — сказал я.

— За что?

— Глория Хилтон не врывалась в мою жизнь и не признавалась мне в любви.

* * *

Я спустился на первый этаж к сыну Мурры. Юный Джон был одет в костюм, как настоящий мужчина. Под пиджаком на нём даже был жилет. Джон носил большие очки в черной оправе и имел вид профессора колледжа.

— Джон, — сказал я, — я старый друг твоего отца.

— Вот как? — произнес он и смерил меня взглядом. Он и не подумал протянуть мне руку.

— Ты выглядишь, как настоящий мужчина, — сказал я.

— Я должен был возмужать. Когда отец оставил нас с матерью, я ведь стал главой семьи, верно?

— Знаешь, Джон, твой отец тоже не был особенно счастлив.

— Я очень разочарован. Я считал, что Глория Хилтон моментально делает мужчин бесконечно счастливыми.

— Джон, — сказал я, — Когда ты вырастешь, ты поймешь много такого, чего не понимаешь сейчас.

— Вы, должно быть, говорите о ядерной физике, — сказал он. — Я просто сгораю от нетерпения.

Повернувшись ко мне спиной, он глянул в окно и спросил: "А где отец? " — Вот он, — сказал Мурра, спускаясь вниз. — Вот он, несчастный дуралей.

Он медленно спустился по скрипучей лестнице.

— Я, пожалуй, вернусь в школу, отец, — сказал юноша.

— Так быстро? — спросил Мурра.

— Мне сказали, что дело срочное, вот я и приехал. Но никакой срочности, как видно, нет, и если ты не возражаешь, я бы хотел вернуться.

— Не возражаю? — переспросил Мурра. Он протянул к сыну обе руки. — Джон… ты разобьешь мне сердце, если сейчас покинешь меня… и не…

— И не что, отец?

Он был холоден, как лёд.

— И не простишь, — сказал Мурра.

— Никогда, — сказал сын. — Этого я никогда не сделаю.

Он кивнул.

— Как только ты будешь готов, отец, отвези меня. Я жду в машине.

И он вышел из дома.

Мурра опустился на стул и уронил голову на руки.

— Что мне делать? Наверно, я заслужил это наказание. Значит, сжать зубы и терпеть.

— Есть еще один выход, — сказал я.

— Какой?

— Дать ему под зад.

* * *

Так он и сделал.

С мрачным видом он вышел из дома и подошел к машине. Потом он сказал Джону, что переднее сиденье неисправно, и для того, чтобы его исправить, Джону придётся выйти из машины. Джон вышел.

И тут Мурра врезал мальчишке ногой по мягкому месту. Не думаю, что парню было больно, но взлетел он довольно высоко.

Приземлившись, он проделал танцевальный пируэт в направлении кустов, где мы с его отцом накануне искали чертополох. Окончательно остановившись, он уже был просто удивлённым мальчиком.

— Джон, — требовательно сказал ему Мурра, — жаль, что мне пришлось это сделать, но мне не оставалось ничего другого.