«Возвращается ветер на круги свои…». Стихотворения и поэмы - [41]

Чайки пролетали, белизной

Мне напоминающие кепи

Всадников, простившихся со мной.

Закипала за кормою пена.

Нарастала медленная грусть.

Африка! К причалам Карфагена

Никогда я больше не вернусь.

Африка ― неведомые тропы ―

Никогда не возвращусь к тебе!

Снова стану пленником Европы

В общечеловеческой судьбе.

Над золою Золушка хлопочет,

Чахнет над богатствами Кощей,

И никто из них еще не хочет

Поменяться участью своей.

20 «Я стою на приподнятом трапе…»

Я стою на приподнятом трапе

Корабля. Изнуряющий зной.

И муза, в соломенной шляпе,

Все не хочет проститься со мной.

1940―45

Гурда

1 «На клинке блестящем у эфеса…»

Гурда по-чеченски: держись!

На клинке блестящем у эфеса

Полумесяц рваный и звезда.

Нет на свете лучшего отвеса,

Чем отвес твой, драгоценная гурда.

В мире нет тебе подобной стали ―

Невесомой, гибкой и сухой,

За тебя мюриды умирали,

Чтобы только обладать тобой.

Ты в руке испытанной у бека

Без зазубрин разрубала гвоздь,

Рассекала с маху человека

От плеча до паха наискось.

Говорят ― и повторяют это ―

Что тебя, с заклятьем на устах,

Выковал по просьбе Магомета

В поднебесной кузнице Аллах.

Для твоей неукротимой славы

Украшенья были не нужны:

Костяная рукоятка без оправы,

В темной коже ― легкие ножны.

2 Чеченская песня

Александру Туроверову

«Просохнет земля, на могиле моей ―

И слеза у матери станут скупей,

А горе твое, престарелый отец,

Заглушит над гробом растущий чабрец;

Как вешнего снега ―

                              недолга пора

Печали твоей, дорогая сестра.

Но ты не забудешь чеченскую честь,

Мой старший возлюбленный брат,

Меня не забудешь ―

                              кровавую месть

Тебе завещает адат;

Меня не забудет и братец меньшой,

Пока сам не ляжет со мной.

Горячая пуля меня уведет, ―

Но пулям своим потерял я учет;

Земля мой последний покроет привал;

Но вволю ее я конем истоптал;

Холодная смерть, породнюсь, я с тобой

Но в жизни была ты моею рабой».

1942

3 «Месть за сына, за отца, за брата…»

Месть за сына, за отца, за брата,

За семью поруганную ― месть!

Нет войны священней газавата,

Но враги безжалостнее ― есть.

Над имамом флаг зеленый реет:

Весь Кавказ привстал на стременах,

Над Баклановым по ветру веет

Черный, с черепами флаг.

Рассыпались всадники по полю,

С каждым смерть скакала на обочь,

На чеченскую седую волю

Опускалась северная ночь;

Над страницами раскрытого Корана

Оседала поднятая пыль,

Казаки в аулах Дагестана,

На Гунибе ― сдавшийся Шамиль.

Стала ты подругой у шайтана,

Породнилась с заколдованной рукой,

Черт Петрович, генерал Бакланов

Самовластно завладел тобой.

4 Казачья песня

«Вдоль по линии Кавказской

Млад-сизой орел летал.

Он летает пред войсками

Наш походный атаман;

Он с походом нас поздравил,

Отдавал строгий приказ:

Чтоб у вас, ребята, были

Ружья новые Бердан,

Шашки острые в ножнах,

Пистолеты в кобурах…

Что ты, ворон, что ты, черный,

Что ты вьешься надо мной?

Ведь добыча-то плохая:

Я ― казак ― еще не твой!»

5 «Черт не спит. Ему давно не спится…»

Черт не спит. Ему давно не спится.

Скучно в Петербурге одному.

Старый черт из Гугнинской станицы

Был роднею деду моему.

И ему, предчувствуя кончину,

Он тебя на память передал.

В Петербурге умер от кручины

Сосланный казачий генерал.

Дед носил тебя, ценить умея, ―

И уча потом носить меня,

На кавказской узкой портупее

Из простого сыромятного ремня.

6 «Ты одна со мною разделила…»

Ты одна со мною разделила

Юность бесшабашную мою,

Ты меня настойчиво учила

Нужному спокойствию в бою.

За тобой ― баклановская слава,

А за мной ― двадцатилетний пыл.

Подхватила нас казачья лава,

Сумасшедший ветер закружил.

Что тогда мне снилось и казалось?

Сколько раз рубил я сгоряча

Смерть свою, которая касалась

Ненароком моего плеча.

Помнишь вьюжный день на Перекопе?

Мертвый конь, разбитые ножны…

Много лет живя с тобой в Европе,

Ничего забыть мы не должны.

1945

Девять восьмистиший

1 «Еще сердце, как будто, исправное…»

Еще сердце, как будто, исправное,

Но не верит больше стихам.

Только лучшее, самое главное

Перед смертью тебе передам.

И ты щедро станешь разменивать

Серебро на медный грош,

Уверять, что я на Тургенева

Безответной любовью похож.

2 «Все теряю время на людей ненужных…»

Все теряю время на людей ненужных,

На ненужные затеи и дела,

Все стараюсь в непробудной стуже

Отогреть закоченевшие тела.

Все людей живых найти стараюсь

И своим, в который раз, кольцом

Снова расточительно меняюсь.

С погибающим от скуки мертвецом.

3 «Широка, просторна и легка…»

Широка, просторна и легка

У казачки вольная походка ―

Так плывут над степью облака.

Так плывет и парусная лодка,

Лебединой грудью наклонясь,

Так любовь внезапная приходит,

Так и ветер в буераках бродит,

Никого на свете не боясь.

4 «Учился у Гумилева…»

Учился у Гумилева

На все смотреть свысока,

Не бояться честного слова

И не знать, что такое тоска.

Но жизнь оказалась сильнее,

Но жизнь оказалась нежней,

Чем глупые эти затеи

И все разговоры о ней.

5 «Есть стихи, которых не повторишь…»

Есть стихи, которых не повторишь.

Знаю, не к лицу мне грусть.

Зря ты их меня читать неволишь,

Зря запоминаешь наизусть.

А потом не понимаешь шуток

И не веришь в беззаботный смех ―

Для тебя любовь ― как первопуток,

Для меня ― уже последний снег.

6 «Одинаково для бедных и богатых…»

Одинаково для бедных и богатых

Светит солнце, и цветут цветы,