Возрожденное орудие - [26]

– Ты сказала «календарь», – проговорил Брезан, сразу переходя к тому, что его больше всего волновало. – Полагаю, имея в виду высокий календарь. – Тот, ради избавления от которого они с Черис взорвали Командование Кел.

– Конечно, – озадаченно ответила Миузан. – А как иначе Кел смогут функционировать?

Действительно, как? Брезан подыскал ответ. Армия Кел зависела от формационного инстинкта, позволяющего манипулировать солдатами. Поскольку Брезан был «падающим ястребом», его формационный инстинкт был дефектным – он в течение долгого времени не признавался в этом самому себе. В конце концов, чтобы подчиняться приказам, формационный инстинкт не нужен. Он просто облегчал задачу – точнее, легче приводил к неизбежному исходу.

Новый календарь Черис – она транслировала свое изобретение по всему гекзархату с тем, чтобы его использовали там, где новинка закрепится, – изменил экзотические эффекты, так что они влияли только на тех, кто хотел быть затронутым ими. Нетрудно было предвидеть, что это поставит под угрозу иерархию Кел. Кел не всегда использовали формационный инстинкт, но с той поры, как он был установлен, стали зависимы от него.

– Есть еще кое-что, о чем тебе следует знать, – сказала Миузан.

Желудок Брезана скрутило еще сильнее. «В следующий раз, когда мне позвонят на личную линию, – подумал Брезан, – я сначала приму успокоительное».

– Полагаю, ты слышал, – осторожно начала Миузан, – но если нет, то знай: появились сообщения о проблемах с мот-двигателями. Пока что они тревожным образом коррелируют с областями календарной гнили. Могу переслать пакет данных, если хочешь. Считай это подарком от генерала. Но все это говорит о том, что нам нужно стабилизировать гекзархат как можно скорее – до того, как вся наша оборона и межсистемная торговля прекратятся.

Как он мог пропустить такое известие? Если только оно не оказалось похоронено в грудах донесений и депеш, которые он изо всех сил старался прочесть каждый день. Учитывая, что Брезан не так уж долго выполнял свою работу, он уже впечатляюще отстал.

– Дай угадаю, – сказал Брезан. Он не был инженером, но знал об основах технологии мот-двигателей. – Упряжи больше не работают должным образом.

На самом деле стоило ей заговорить о проблеме, Брезан понял, что та была очевидной. Пустомоты имели биологическое происхождение, вылуплялись на мот-верфях, а затем оснащались технологическими имплантатами, чтобы сделать их подходящими транспортными средствами или оружием войны. Календарная гниль всегда угрожала эффективности упряжи, контролирующей любой мот-двигатель. Пустомоты неспроста были дополнительно снабжены инвариантными маневровыми двигателями.

Губы Миузан скривились.

– Удивительно, что ты этого не предвидел, братишка.

– Это были напряженные недели, – сказал Брезан. Он проглотил свою гордость и добавил: – Хотя ты права. Непростительно упускать из виду такую важную деталь.

– Ну что ж, – сказала Миузан, – решено.

Стоп, она что же…

– Прошу прощения. – Брезан подавил вспышку гнева. – Я ни на что не соглашался. Скажи генералу Инессер, я благодарен ей за предупреждение. – Так оно и было на самом деле. – Но я не могу ее поддержать.

На этот раз Миузан не нашлась, что сказать. Ее ноздри раздулись, и она несколько долгих мгновений смотрела на него прищуренными глазами.

– Все просто, – сказал Брезан, несмотря на то, что сердце у него колотилось. – Если генерал и беспокоится обо мне, то только потому, что считает меня угрозой. Может, и не такой уж большой угрозой, но это значит, что у меня есть шанс. И я должен им воспользоваться – не ради себя, а ради всех людей, которых можно спасти от Видона.

– Ты… – Миузан вдохнула и сердито выдохнула. – Ты ставишь свое эго и кучку еретиков выше безопасности многих невинных людей.

– Когда-то давно некоторые из этих еретиков сами были «невинными людьми», – парировал Брезан. – Сколько раз мы такое видели, Миузан? Живет себе какая-нибудь группа десятилетиями, а то и дольше, и внезапно оказывается, что они новые еретики – а все потому, что Видона придумали какие-нибудь замысловатые правила, исключительно, чтобы подсобрать новых жертв? Я больше не желаю быть частью этого.

– Ладно, – голос Миузан сделался безупречно спокойным, и это никогда не предвещало ничего хорошего. – Я не собиралась тебе этого говорить, но ты не оставляешь мне выбора.

«Выбор есть всегда», – подумал Брезан. И все же он мог позволить ей высказаться. Она не оставит его в покое, пока все не выложит.

– Ты ставишь жизни горстки людей выше жизней всех в целом гекзархате. Да, возможно, в старом правительстве были пятна коррупции. Это не значит, что решение состоит в том, чтобы сжечь все дотла.

– С этим уже покончено, – сказал Брезан, потому что не смог удержаться.

Миузан продолжала говорить, не слушая брата, так что ему пришлось напрячься, чтобы расслышать ее. Что, без сомнения, и было задумано.

– Миры гекзархата уже истекают кровью из-за тебя. К тому времени, как ты закончишь с этим, с этим… – Она подыскивала нужное слово, нашла: – …этой истерикой, они в ней утонут. Надеюсь, ты будешь счастлив.

Нрав Брезана, всегда взрывной, взял над ним верх.