Возрождение Феникса. Том 1 - [5]

— Это так теперь называется, барин? — Феня обиженно надувает щеки.

Эти две фифы постоянно заигрывают с Арсением. Да только он, стесняшка, не понимал. Ладно, будет время — наверстаю упущенное пареньком. Ой, Фалгор, не о том заботишься. Мне бы сначала понять, в какую задницу попал. А потом уже потакать подростковым гормонам.

Мы идем по коридорам. Отделка внутри дома дорогая. Старинные вазы на постаментах, неплохие картины, ажурные врезки на лестничной балюстраде. Только тут и там виднеются признаки назревающей бедности рода Беркутовых. Вон, на самом видном месте потускнела паркетная доска, неплохо бы реставрировать. А там воздушно-тяжелые шторы обесцветились от солнца. А вон стерлось ворсовое покрытие ковра.

Десять лет назад, в результате войны родов, погиб отец Арсения Всеволод. Да и не только он, также его братья, отец, их дети, их жены… многие, в общем. Выжила только Елизавета с детьми: Арсением и Еленой. С тех пор Беркутовы позволяют себе в доме только четырех слуг. Две служанки, водитель-дворецкий-охранник-нянька Тимофей и кухарка Тамара. Кормит род один завод радиоаппаратуры в Твери, да московский ресторан, остальное забрали победившие дворяне из Выборга.

В подсобке Дося запирает дверь и, хитро взглянув на меня, усаживает на табуретку. Я не против — ее крупные пышности оказываются перед самыми глазами. Хоть какой-то релакс посреди всего этого хаоса. Никакого интима пока, понятно. Так, минутку полюбоваться прекрасным.

— Сиди спокойно, барин, — ее крепкое тело тянется вверх за аптечкой на верхней полке стеллажа. — Сейчас залатаю тебя. Это пара минут.

Она прыскает мне на лоб анестетиком, вытирает влажной салфеткой корку крови и застывает в полусогнутой позе, выпятив кверху ягодицы.

— Барин, — Дося хлопает ресничками. — А засечка затянулась. Нету ничего — кожа гладенькая, незагорелая, — ее пальцы нежно оглаживаю мой лоб. — Как так-то?

Крепко задумываюсь. Для моего прошлого тела сверхрегенерация — обычное дело. Ведь каждого легионера Постимпериуса улучшают гениальные генетики и биоалхимики. Солдат Евгениус — настоящий пример генетического совершенства. Префекты же вообще сопоставимы по силе с богами. Благодаря биоалхимии мы и получаем связь с жар-эфиром. Поэтому странно то, что я вижу родную энергию в этом теле. Хотя не раз старый Химер говорил, что вместе с телом таинственная биоалхимия преображает и душу. Столь глубок уровень изменения, что не останавливается даже на клетках, а двигается в самую суть человека, превращая слабовольное естество в совершенство.

Биоалхимия изменила мою душу. Соответственно, я перенесся в другое тело со своими особенностями: регенерацией, обостренными чувствами, связью с жар-эфиром и личным магнетизмом Префекта. А нога не лечится почему? Еще недостаточно обжился в новом «доме»? А если надавить волей?

Я мысленно сосредотачиваюсь на пораженных мышцах бедра, как Дося вдруг отшатывается и взвизгивает:

— Ой, красота, мамочки!

Ась?

— Ты чего разоралась, шумная?

— Глаза, барин, — девушка резко нагибается обратно, едва не ткнув мне в щеку вздернутым носиком в веснушках. — Золотыми вдруг стали. Как два обручальных колечка, — мечтательно заканчивает.

Хм, ну и чудные же ассоциации. Хотя, вполне объяснимые. Возраст у девушки самый подходящий для брака. Зов природы, ничего удивительного. А вот я, наоборот, палюсь, как сказал бы Арсений. Слишком резко настроился на сцепку с новым вместилищем. Видимо, невольно изменяю доставшееся тело под себя на клеточном уровне. Янтарную радужку случайно вот вернул. Чревато это разоблачением. Надо отматывать назад, побуду пока хромым, ибо слишком непредсказуемы последствия. Еще не хватало внезапно «распухнуть» до прежних габаритов. Был школоло, вдруг стал двухметровый дядя под центнер весом. Вряд ли, конечно, возможно, но кто знает…

— Как же это, барин? — служанка чуть ли не трется щекой об мой нос. Пахнет от девушки душистым мылом и луговым разнотравьем. — Настоящий как его…феномен же, вот!

— Тебе показалось, Дось. Освещение тут просто золотит.

Выпускаю физическую оболочку из обзора мысленного объектива. Дося не отрывает взгляда от моих глаз:

— Опять голубые, — недоуменно говорит. — Точно феномен.

Даже не знаю, что сказать. К счастью, от объяснений спасает стук в дверь.

— Не хотела мешать вашему врачеванию, барин, — язвительно говорит Феня холодноватым голосом. — Но Елизавета Юрьевна вернулась с завода. Волнуется о вас.

Быстро вскакиваю и чуть не сваливаюсь на месте. Чертова нога. Опять подвернулась. Забыл совсем, что теперь немощный. К счастью, реакция у Доси не промах. Девушка ловко подхватывает меня за плечо. Несколько секунд чуть ли не на весу держит, нисколько не напрягаясь. Сильна служанка! В голову сразу полезли странные фразы о русских женщинах, горящих конях и избах на всем скаку, или наоборот, не суть.

— Осторожнее, барин, — нежно шепчет Дося мне чуть ли не в ухо. — Убиться так недолго.

— Благодарю, — я сориентировался и взял поудобнее дурацкую палку. Свободной ладонью невесомым движением оглаживаю служанку по бархатному подбородку. — Твоя помощь бесценна, Дось.

— Ой, барин, что вы, — мигом краснеет девушка и отпускает меня от смущения. Благо уже стою на своих трех конечностях. Ладно, пора к матушке на поклон.