Возражение, или Разорение смиренаго Никона, Божиею милостию патриарха, противо вопросов боярина Симеона Стрешнева, еже написа газскому митрополиту Паисее Ликаридиусу, и на ответы Паисеовы - [48]
До сих твоих глагол, лицемере, без лености выслушал и зело показался ми еси некнижен, сам весь еси во гресе и ответы твориши чрез Божественая Писания, доброе уничижаеши, а злое обновляеши.
Писано есть, грешнику рече Бог: Вскую ты поведуеши и восприемлеши завет Мой усты твоими. Ты же возненавиде наказание мое и отверже словеса моя вспять. И глаголеши, аз пошед, не оставил никово наместника по себе, как Моисей, пошедши (л. 172 об.) [648] для приятия закона оставил Аарона и Ора.
Ни Моисей, побежав от Египта, оставил кого, но всех с собою взял в пустыню и в пустыне чинствовал и по себе Аарону и Ору приказал, восходя на гору Санайскую, разсуждати повеле, аще кому прилучится пря. Нам же от злобы царьския отходящим, аще бы и приказать, не послушал бы никто, разве его царьскаго повеления, якоже и ныне действуется. А идеже ныне Христа ради скитаемся, не без того чина обретаемся. А что глаголеши, что началной человек имеет такое долженство, чтоб всегда был особою своею, где его подданныя, которыя ему послушныя, да молятся и иныя о нем (л. 173) [649] да поют же все молебны церковныя. А се аз и сам не стану молитися и своего правила не буду правити. И не будет удоволно, что я совершил свое правило и моление. А подобает, да пощуся когда хощю, и чтобы мое моление и должность удоволствована была.
Правду истинную изрекл еси сам о себе. Тем же и аз не без правды ответ творю ти. Божие есть слово ко пророку и не может ложно бы(л. 173 об.)ти [650], яко в нем же застану, в том и сужду тя.
Ты глаголеши, чтобы за тебя поведанныя молилися и долг твой отправляли. А ты когда и не хощеши поститися и молением молитися и своего правила правити. А подобает, да пощуся, когда хощу (л. 174) [651] и чтоб моление твое и должность удоволствована была от подданных твоих. Да кто весть от подданных твоих, где есть ти и что твориши и еже бы им за тебя молити? Обаче едино истинно о себе свидетелствуеши, что ты ни постишися, ни молишися, якоже мы слышахом от достоверных свидетелей, иже при тебе пребывающии исповедаша, что ничим же лутче есть поганина. Внегда ходити к Троицы Живоначалной в Сергиев монастырь, ни постившася тебя видели когда, ни молившася, но всегда днем и нощию ядуща и пиюща, яко свиния, и ничто же ино благотворяща. Послушай убо писания [652], яко не подо(л. 174 об.)бает [653] на иных исправление надеющемуся, яже о себе не радети.
Сотвористе [654] убо плоды достойны покаянию и не начинайте глаголати в себе отца имамы Авраама. Глаголю бо вам, яко может Бог от камения сего воздвигнути чада Аврааму, уже бо и секира при корени древа лежит. Всяко убо древо, не творящее плода добра, посекается и во огнь вметается.
Яко [655] ничто же ползуют себе сожительствующии угодным Богови и свое мудрование не исправляюще, аще и по видимому к ним приносят подобие.
Тогда [656] уподобися Царство Небесное десятим девам, яже прияша светилники своя и изыдоша во сретение Жениху, пять (л. 175) [657] бе от них мудры и пять буия. Буия же приемше светилники своя, не взяша с собою елеа. Мудрыя же взяша елеа в сосудех своих. И приводит по мале о буих.
Господи, Господи, отверзи нам. Он же отвещав, рече: Аминь, глаголю вам, не веде вас. Глаголю [658] же вам, в ту нощь два будета на ложи своем, един поемлется, а другий оставляется. Две мелющи вкупе, едина поемлется и другая оставляется. И отвещавше, реша Ему: Господи, Господи. Он же рече им: Идеже труп, тамо соберутся орли. Не вси, иже от Авраама, сии суть сынове Авраамли, но иже дела Авраамская сотворит, сей сын (л. 175 об.) [659] Авраамль есть. Ни иже от Израиля, сии суть израилтяне, но иже дела израилтейска сотворит, он есть израилтянин.
Писано есть: Вера без дел мертва есть, тако и ты без дел своих, на иных надеяся делы, мертв еси от жизни праведных, почто живых соблажняеши.
Ты же глаголеши, приказано Крутицкому митрополиту от благочестиваго государя нашего, что он по сей день чинствует церковныя правила. Добро, как остался Аарон и Ор наместники Моисеовы, покаместа возвратился Моисей от горы Синайския со крыжали завета, чтоб не был люд израилтейский без главы, пустой. Велико нечто было воистину, то не оставил (л. 176) [660] не на многия дни без началника и оберегателя. А Никон, которой отступился чрез толко месяцей и лет, не радел, чтоб написал ко благочестивому царю, чтоб поберег его престол. Однако же зделал как странный и чюжий епископ без всякаго порядку и прилежности. А добро ведаем, кто добрый пастырь душю свою положит за овцы своя.
Как в преждних своих ответех, злоумне, неправедно писал, тако и зде солгал, еже добро, глаголеши, что приказал государь Крутицкому митрополиту. Писано [661] есть: Верный в мале и во мнозе верен. Не верный в мале и во мнозе не верен есть. Покажи известно (л. 176 об.) [662] не от своих гнилых произношеней, но от Божественаго Писания, где есть такия законы, да царие в церковных преданиох и уставох исправляют и повелевают, якоже ты глаголеши. Аз же ти покажу.
Игумен Никон - замечательный подвижник последних времен. В его письмах, изложенных в этой книге, он (если можно так выразиться) перекладывает учение святых отцов, на современный, понятный для нас язык. Никон Воробьев является одним из почитателей трудов святителя Игнатия Брянчанинова, в своих письмах, он неоднакратно рекомендует к прочтению его творения.Игумен Никон (в миру Николай Николаевич Воробьев) родился в 1894 году в селе Микшино Бежецкого уезда, Тверской губернии в крестьянской семье.
Нам всегда дорога память о наших родных и близких, особенно мы отмечаем их юбилейные даты. Что касается наставников духа, то это повод еще раз вспомнить их житие, подвиги, мысли, советы, назидания. Так и теперь, когда исполняется 50 лет со дня кончины игумена Никона (Воробьева), скромного, немногим известного в лихие для верующих времена приходского батюшки, но «последнего из могикан» православной веры, сохранившего и передавшего нам самое главное в христианстве — святоотеческое наследие духовной жизни.
«Слава Богу о всем и всяческих ради! Слава показавшему нам житие мужа свята и старца духовна, – благодарим Бога за премногую Его благость, бывшую на нас, яко дарова нам свята старца, господина Преподобнаго Сергия, в земли нашей Рустей, в стране полунощней». Так начинает свое cкaзaниe о житии и подвигах Преподобного отца нашего Сергия его присный ученик – блаженный Епифаний. «Дивлюся же, – говорит он, – како толико лет минуло, а житие святаго старца не писано было; и о сем сжалихся зело, како убо таковый святый старец пречудный и предобрый, отнележе преставися 26 лет прейде, и никто не дерзняше писати о нем, ни дальний, ни ближний, ни больший, ни меньший». Сии слова Премудрого Епифания еще с большим правом можем повторить мы, с тою лишь разницей, что со дня кончины Преподобного Сергия до нашего времени протекло не двадцать шесть, а уже пятьсот лет, и до сих пор мы не имеем на современном русском языке полного жизнеописания великого старца не только в смысле самостоятельного исторического исследования о его жизни и подвигах, о его значении в истории Русской Церкви, русского подвижничества, русского просвещения и вообще нравственного воспитания Русского народа, но даже и простого полного перевода жития, написанного Епифанием.Правда, существует более десятка разных житий Преподобного Сергия, и лучшее из них, конечно, то, которое составлено святителем Московским Филаретом.
До революции имя Никона было широко известно в России и прежде всего — благодаря его выступлениям в «Троицком Слове» — самом популярном церковном издании тех лет. Выступления эти — а их каждый год собиралось ровно пятьдесят, по числу выпусков «Троицкого Слова», — составили впоследствии цикл сборников, получивших общее название «Мои дневники».В «Дневники» наряду с публицистическими статьями входили и пастырские беседы, и воспоминания, и литературные рецензии, и исторические очерки, и путевые заметки, однако с наибольшею полнотою личность автора раскрывается именно в публицистике: человек проницательный и прозорливый, архиепископ Никон прекрасно ориентировался в общественно-политической обстановке предреволюционной поры и с замечательною точностью предсказывал последствия тех или иных социальных явлений.Сборник, предлагаемый вниманию читателей, составили избранные статьи из «Дневников» за 1910-1916 годы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Любит Господь нашу Русь Православную, которая когда-то не напрасно именовалась святою, а ныне так много и тяжко согрешает пред Богом, — любит и любя наказует, и наказуя милует, и в самом наказании пути к избавлению указывает. Только будьте, русские люди, внимательны к неисповедимым путям промысла Божия и вы ясно увидите в них перст Божий, указующий вам, где и в чем искать спасения родной стране, — писал в 1913-ом году архиепископ Никон (Рождественский).
В данной работе рассматривается проблема роли ислама в зонах конфликтов (так называемых «горячих точках») тех регионов СНГ, где компактно проживают мусульмане. Подобную тему нельзя не считать актуальной, так как на территории СНГ большинство региональных войн произошло, именно, в мусульманских районах. Делается попытка осмысления ситуации в зонах конфликтов на территории СНГ (в том числе и потенциальных), где ислам являлся важной составляющей идеологии одной из противоборствующих сторон.
Меньше чем через десять лет наша планета изменится до не узнаваемости. Пенсионеры, накопившие солидный капитал, и средний класс из Индии и Китая будут определять развитие мирового потребительского рынка, в Африке произойдет промышленная революция, в списках богатейших людей женщины обойдут мужчин, на заводах роботов будет больше, чем рабочих, а главными проблемами человечества станут изменение климата и доступ к чистой воде. Профессор Школы бизнеса Уортона Мауро Гильен, признанный эксперт в области тенденций мирового рынка, считает, что единственный способ понять глобальные преобразования – это мыслить нестандартно.
Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна. В своей фундаментальной монографии историк В. Аксенов показывает, как этот кризис проявился на уровне массовых настроений в России. Автор анализирует патриотические идеи, массовые акции, визуальные образы, религиозную и политическую символику, крестьянский дискурс, письменную городскую культуру, фобии, слухи и связанные с ними эмоции.
Водка — один из неофициальных символов России, напиток, без которого нас невозможно представить и еще сложнее понять. А еще это многомиллиардный и невероятно рентабельный бизнес. Где деньги — там кровь, власть, головокружительные взлеты и падения и, конечно же, тишина. Эта книга нарушает молчание вокруг сверхприбыльных активов и знакомых каждому торговых марок. Журналист Денис Пузырев проследил социальную, экономическую и политическую историю водки после распада СССР. Почему самая известная в мире водка — «Столичная» — уже не русская? Что стало с Владимиром Довганем? Как связаны Владислав Сурков, первый Майдан и «Путинка»? Удалось ли перекрыть поставки контрафактной водки при Путине? Как его ближайший друг подмял под себя рынок? Сколько людей полегло в битвах за спиртзаводы? «Новейшая история России в 14 бутылках водки» открывает глаза на события последних тридцати лет с неожиданной и будоражащей перспективы.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.