Возраст гнева - [59]

Нас до моей машины проводил майор Репьев. Спросил, когда я уже сел за руль, но еще не захлопнул дверцу:

— Какая машина у Ласкина?

И помотал на пальце брелоком с ключами. Когда он успел их добыть, я не видел. Наверное, взял со стола, где лежало содержимое бандитских карманов.

— Белая «Панамера». У соседнего подъезда стоит. «Туарег» — машина Мервана.

— Не возражаешь, если мы в свой гараж их отгоним?

— А что, я могу возразить?

— Бандиты приехали на машинах к месту преступления. Следовательно, мы эти транспортные средства имеем право рассматривать как орудия преступления. А они подлежат конфискации.

— Если они не представляют собой социальную опасность, их потом реализовывают с аукциона, — напомнил я то, что майор знал и без меня. — А что можно отнести к вооружению, то передают вооруженным подразделениям или уничтожают.

— Я бы отнес эти автомобили к потенциально опасным средствам, которые не должны попадать в руки бандитов. Сам посуди, бойцы РОСО, к примеру, не могут преследовать такие машины на «Газелях». У «Газели» просто оборотов не хватит, чтобы даже на одной скорости удержаться. Нам нужны скоростные машины.

— Хозяйственный ты человек, майор… — заметил я. — Я не возражаю против оснащения группы РОСО. Твое дело — оформить все документально. Обычно это делается через суд, если вопрос не касается оружия. Как суд на это посмотрит?

— Я попробую пропустить этот вопрос без суда через простое актирование. Не получится, будем суд уговаривать. Кажется, у подполковника Лихачева накопилась большая база данных на судей нескольких городских районов.

— Раз уж дело коснулось автотранспорта, — вспомнил я, — попроси кого-нибудь, того же Лихачева, проверить черный «Ленд Крузер» без номеров, тот, из гаража. Имам приехал на черном с номерами, а когда выехал на белом, черный уже стоял без номеров. Может, там один комплект на две машины? Белый «Ленд Крузер» угнали у убитого Сарафутдинова. Номера двигателя, кузова и шасси есть в базе ГИБДД. Не его ли машина у имама?

— Имам задержан на семьдесят два часа, как и полагается по закону. Начальника его охраны ты только что ликвидировал. Остался только водитель. Он тоже в камере. Если водитель даст показания на имама или хотя бы скажет, что тот видел, как Ласкин стрелял в Габдрахманова, суд даст разрешение на арест. Но адвокат просил, чтобы имама выпустили под подписку о невыезде хотя бы на пятничный намаз. На завтрашний день то есть. Или под залог. Все теперь в руках водителя.

— Водитель русский?

— Нет. Дагестанец. Имам выписал его из Каспийска. Работает у него больше полугода.

— Тогда шансов мало. Кавказцы или «сдают» сразу, или не сдают вообще. Скорее всего, вам придется имама выпустить под подписку.

— Если только белый внедорожник не окажется машиной Сарафутдинова. Ты очень вовремя подсказал. Надо проверить.

— Да. Это как раз тот шанс, который исключает необходимость в показаниях водителя.

— Не исключает, а делает дополнением. Я об этом и говорю. Попрошу Лихачева. Пусть займется этим вопросом. Мы можем обеспечить ему прикрытие. Говорят, там, в салафитской мечети, народ собирается. Грозят, возмущаются. Без прикрытия там невозможно будет работать. Ну, ладно… Счастливо вам упиться… чаем.

Вячеслав Александрович бодро зашагал в сторону «Панамеры». Меня интересовало, как он будет садиться в машину, будет ли пробовать открыть дверцы с помощью брелока сигнализации. Я смотрел на это, как на тест IQ. Интересно было, как в этом случае себя поведет сигнализация. «Панамера», насколько я помнил, имела бесключевую систему допуска и запуска двигателя. Достаточно было с брелоком в кармане подойти к машине. Точно так же «Панамера» читала данные с чипа иммобилайзера ключа и позволяла завести машину с кнопки. Майор оказался опытным специалистом по иномаркам. IQ-тест выдержал. Зря, что ли, сам на «БМВ» ездит. Ключи даже не вытаскивал. Открыл дверцу и сел за руль.

Я не стал дожидаться, когда Репьев уедет. Мне все равно в противоположную сторону. К своему дому на стоянку под окнами «Джимни» ехал быстрее, чем к дому Радимовой, хотя уже заметно стемнело. На половине пути мы обогнали трех «росомах», что-то активно обсуждающих на ходу. Свое мнение в их споре я готов был высказать, но — только когда мы рассядемся на моей кухне.

Я открыл дверь квартиры. Свет в прихожей и на кухне я не выключал. В прихожей у меня висел боксерский мешок. Капитан, шагнув за порог, опустила кота на пол и нанесла сразу два резких удара по мешку, показывая, что тоже кое-что умеет. Хорошо, что не сделала этого, когда к ней пожаловала бригада «слесарей». Иначе это могло бы для нее плохо кончиться. Или даже хуже, чем плохо.

— Товарищ капитан, в присутствии свидетеля, — я кивнул на кота Шлягера, — беру на себя обязательства срочно обучить тебя нескольким эффективным ударам. Резкость у тебя есть, а вот навыков правильного рукопашного боя нет совершенно. С твоими ударами только мух на лбу преступников бить. Но для обучения тебе придется посещать мой спортзал ежедневно. Может быть, даже дважды в день, утром и вечером. Договорились?

— Договорились, — согласилась она.