Возникновение и развитие рабства в Риме в VIII—III вв. до н.э. [заметки]

Шрифт

Интервал

В надписи на мильном камне П. Попиллий Ленат, консул 132 г. до н.э. говорит о пойманных им в Сицилии после первого сицилийского восстания и о возвращенных хозяевам рабах, как о fugitivos Italicorum (CIL, I², 638 = Χ, 6950), в количестве 917 человек.

Если бы обстоятельства сицилийского восстания рабов не были известны, то из упомянутой надписи совершенно невозможно было бы понять о каких, собственно, «беглецах» идет речь, где они были «разысканы» и куда «возвращены». Далее мы увидим, что римляне, так же как и греки, видимо, сознательно избегали во многих случаях точных социальных определений.

Наше изложение, таким образом, мало касается форм «свободного» (в буржуазном смысле слова) труда в древнейшем Риме, исполнителями которого следует считать известные категории сельского и городского плебса. Роль этого труда, разумеется, нельзя игнорировать во все времена существования античной общины, хотя он, видимо, никогда не являлся определяющим в ее экономике. Изучение «неподневольного» труда в древности представляет особую задачу, выходящую за рамки этой работы.

А. Rosenberg. Einleitung und Quellenkunde zur römischen Geschichte. Berlin, 1921, стр. 139 сл.

Археологическая хронология позволяет Э. Гьерстаду отнести расцвет этрускизации Рима и появление монументальной архитектуры на его почве к концу VI — началу V в. до н.э. Он связывает с подобным перемещением во времени этрусского периода в Риме также и то обстоятельство, что, соответственно фастам, некоторые исторические события царской эпохи (например, взятие Крустумерия, связываемое анналистической традицией с именем Тарквиния Древнего, но датируемое Ливием (Liv., II, 19, 2) на основании фаст 499 г. до н.э.) падают по традиционной хронологии на начальный период республики. На основании этого Гьерстад считает возможным приурочить начало республики в Риме к середине V в. до н.э., когда из консульских фаст исчезают «этрусские» имена и появляются коллегиальные магистраты. Собранный им материал дает также реальное представление о характере соответствия легендарной и историко–археологической картины начала Рима (Е. Gjerstad. Legends and Facts of Early Roman History. Scripta Minora, 1960—1961. Lund, 1963. стр. 44 сл.).

Th. Mоmmsеn. Das römische Staatsrecht, II. Leipzig, 1887, стр. 4.

Ε. Meyer. Kleine Schriften. Halle, 1910, стр. 379.

F. Altheim. Italien und Rom, II. Amsterdam–Leipzig, 1947, стр. 197.

Η. Siber. Das Römische Verfassungsrecht. Lahr, 1952, стр. 8.

В. G. Niеbuhr. Römische Geschichte, I. Berlin, 1853, стр. 173 сл.

В. G. Niеbuhr. Указ. соч., стр. 227 сл.

Th. Mommsen. Das Römische Gastrecht und die Römische Klientel. Römische Forschungen, I. Berlin. 1864, стр. 319 сл.; в более общей и несколько измененной форме те же идеи высказаны им в работе Das Römische Staatsrecht, III, 1 (Leipzig, 1887), стр. 54, сл.

Th. Mommsen. Das Römische Staatsrecht, III, 1, стр. 717.

Там же, стр. 320 сл.

Там же, стр. 59 сл. Моммзен подчеркивает также троекратную возможность родовладыки продать своего «сына», после чего тот эманципируется автоматически.

Там же, стр. 58 сл. Моммзен при этом иронически указывает на то, что гентильная аристократия из презрения к государственным установлениям царского Рима легко шла на предоставление гражданства вольноотпущенным, которое она фактически не ставила ни во что.

Th. Mоmmsеn. Römische Forschungen, I, стр. 348 сл.

Фюстель де Куланж. Гражданская община древнего мира. Пер. с фр. под ред. Д. Н. Кудрявцева. СПб., 1906, стр. 37 сл.

F. Binder. Die Plebs. Studien zur römischen Rechtsgeschichte. Leipzig, 1909, стр. 184 сл.

F. Altheim. Italien und Rom. II. Amsterdam — Leipzig, 1947, стр. 173.

Л. Г. Морган. Древнее общество. Пер. с англ. под ред. М. О. Косвена. Л. 1934.

Там же, стр. 185 сл.

W. Ihne. Forschungen auf dem Gebiete der römischen Verfassungsgeschichte. Leipzig, 1847, стр. 15 сл. (ср. он же. Römische Geschichte, I. Leipzig, 1886, стр. 60 сл.).

К. Маркс. Формы, предшествующие капиталистическому производству. — ВДИ, 1940, № 1, стр. 11 сл.; Ф. Энгельс. Происхождение семьи, частной собственности и государства. — К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 21, стр. 165-166.

К. J. Neumann. Kaiserrede über die Grundhenschaft de Römischen Republik. Strassburg, 1900.

Необходимо иметь в виду, что еще М. Фойгт в 70–е годы прошлого века подчеркнул, что патриции своим наименованием обязаны не тому, что они носят родовое имя отцов, как это согласно утверждали Ливий, Дионисий Галикарнасский и Плутарх (Liv., Χ, 8, 10; Dion. Hal., II, 8, 3; Plut. Quest. Rom., 58), но тому, что они являлись патронами своих клиентов, о чем свидетельствуют Фест (Fest, 246а, 23: Atque ideo patres appelali sunt quia agrorum partes attribuerant tenuioribus perinde ac liberis) и Зонара (Zon., VII, 3: πατρίκιοι μέντοι οί βουλεὔται έπεκλήθεσαν… από τῆς πατρονίας). Из этих определений как нельзя более ясно выступают социальные корни патрициата (M. Fоigt. Leges regiae. — «Abhandlungen der Sächsischen Gesellschaft der Wissenschaft, Phil. — hist. Classe», VII. Leipzig, 1876, стр. 743, прим. 411; он же. Über die Klientel und Libertinität. — «Berichte über die Verhandlungen der Sächsischen Gesellschaft der Wissenschaft. Phil. — hist. Classe», XXX, 1. Leipzig, 1879, стр. 166, прим. 78).

Ε. Meyer. Plebs. — «Handwöterbuch der Staatswissenschaften». Hrsg. J. Kurad, L. Elster u. a. Iena, 1898—1901, V, стр. 883.

Е. Meyer. Die Sklaverei im Altertum. Kleine Schriften. Halle, 1910, стр. 169 сл.

Употребляя в дальнейшем условно выражение «крепостное состояние» по отношению к древнеиталийским сельским клиентам, мы, однако, отнюдь не хотим этим поставить знак абсолютного равенства между рабовладельческой клиентелой и феодальным крепостничеством. Это не позволяют сделать существенные различия в хозяйственных и в социально–политических условиях существования обеих общественных формаций.

Так же как ни в коем случае не приравниваются к рабам и древнеиталийские клиенты (пелаты, или пенесты, у Дионисия Галикарнасского и других греческих историков Рима). Между тем в какой–то мере все эти и греческие и латинские «крепостные» сходны, во–первых, по социальному положению между собой и, во–вторых, весьма близки к состоянию патриархального рабства, как это явствует из этнографических данных.

А. Валлон. Рабство в древности. М., 1941, стр. 281 сл.; W. L. Westermann. The Slave Systems of Greek and Roman Antiquity. Philadelphia, 1955, стр. 119 сл.

W. L. Westermann. Указ. соч., стр. 1. Из этого, однако, отнюдь не следует, что названные авторы хоть сколько–нибудь сходны между собой в понимании Исторического значения рабовладения в древности: в то время как Валлон, стоящий на буржуазно–либеральных позициях, склонен считать рабство одной из величайших исторических несправедливостей и одной из моральных причин крушения античного мира, политически реакционный Вестерман вообще не придает рабству сколько–нибудь существенного социально–исторического значения.

Ср. Plat. Repub., 547с: τοὺς δε πρίν φυλαττομένους ύπ᾿ άὔτῶν ώς ελευθέρους φίλους τε καί τροφέας, δουλωσάμενοι τότε περιοίκους τε καί οίκέτας ἔχοντες (т.е. прежде свободные оказались низведенными до положения порабощенных периэков и ойкетов). Примеры широкого употребления этих терминов в указанном нами смысле в греческом классическо–эллинистическом мире читатель найдет в книгах: D. Lotzе. Μεταξὺ ελευθέρων και δούλων. Berlin, 1959; F. Bömer. Untersuchungen über die Religion der Sklaven, II—III. Wiesbaden, 1960, 1961.

То обстоятельство, что племенные наименования обратились с течением времени в обозначения низших общественных категорий, указывает на возникновение социального неравенства в результате завоевания одного племени другим. Таковым, несомненно, было происхождение фессалийских пенестов и пелопоннесских гелотов, покоренных дорийцами. В. В. Струве в статье «Плебеи и илоты» (сб. «Из истории докапиталистических формаций». Известия ГАИМК, вып. 100. Л., 1933, стр. 363 сл.) сопоставляет гелотов и древнеримских плебеев как социальные категории, возникшие в результате завоевания. Подчинение гелотов спартиатам квалифицируется им как низведение в состояние рабства, подобное положению пенестов, мариандинов, мноитов (на о–ве Крит) и т.п. Термин «плебс» также возводится им к этническому наименованию.

К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 21, стр. 168.

К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 4, стр. 424.

С. И. Ковалев. История Рима. Л., 1948, стр. 319 сл.

Н. А. Машкин. История древнего Рима. М. 1949, стр. 108 (ср. стр. 218).

А. И. Немировский. К вопросу о рабстве в раннем Риме. — «Научные доклады высшей школы. Исторические науки», 1960, вып. 4, стр. 206 сл. Сообщая большой материал об архаическом рабовладении в Риме, автор не считает рабов основным классом тогдашнего римского общества и категорически отделяет их от клиентов–плебеев. В этом отношении он отчасти идет вслед за Р. Гюнтером («Социальная дифференциация в древнейшем Риме». — ВДИ, 1959, № 1, стр. 52 сл.), который констатирует наличие государства (государственных учреждений) в Риме с VI в. до н.э. и полагает, что основными классами–антагонистами римского общества VI—V вв. были зажиточные землевладельцы и свободные мелкие производители. Он отмечает при этом наличие класса рабов, которые лишь постепенно заступают место свободных производителей, и оттесняют их на положение промежуточной общественной прослойки.

Такие сидевшие на чужой земле колоны должны были существовать уже и в раннереспубликанское (если не в царское) время, поскольку в законах XII таблиц (VIII, 11) имелась статья преследовавшая подобного колона за порубку деревьев (у Павла Диакона, 47, 7, 1; ср. 12, 2, 28, 6. Fontes iuris Romani anteiustiniani, p. 1, Flor., 1941, стр. 57: colonus, cumquo propter succisas arbores agebantur, si iuraverit se non succidisse, sive e lege XII tab. de arboribus succisis convenietur, defendi poterit).

M. Rоstоwzеw. The Social and Economic History of the Hellenistic World, 11. Oxford, 1941, стр. 1143 сл.

M. Weber. Agrarverhältnisse im Altertum. Gesammelte Aufsätze zur Social- und Wirtschaftsgeschichte. Tübingen, 1924, стр. 190 сл.

F. De Martinо. Storia délia costituzione romana, I. Napoli, 1958, стр. 45 сл.

Ε. Sereni. Communita rurali nell'Italia antica. Roma, 1955, стр. 203 сл. Нельзя обойти молчанием также и исследования Бронислава Билинского о труде (в первую очередь труде ремесленников) в эпоху царей и ранней республики (В. Bilinski. Problem pracy w starozytnym Rzymie, I. Czasy krolewskie i wezesna republica (VIII—IV/III w. przed n. е. — «Archeologia», Rocznik Panstwowego museuma Archeologicznego, III. Warszawa — Wroclaw, 1952, стр. 45-111). В названной работе развитие римского сельскохозяйственного и ремесленного труда рассматривается на широком историческом фоне. К сожалению, автор переоценивает, с нашей точки зрения, возможности и значение свободного труда в рассматриваемую им эпоху и вообще уделяет недостаточное внимание социальной стороне изучаемых им явлений.

H. Miсhell. The Economics of Ancient Greece. Cambridge, 1940, стр. 9-14.

S. Lauffer. Die Sklaverei der griechisch–römischen. Welt. – «Rappors de XI Congrès International de acience historique», II. Stockholm, 1960, стр. 71 сл.

D. Lоtzе. Μεταξὺ έλευθέρων και δούλων.

M. J. Finley. Was Greek Civilisation Based on Slave Labour? — «Historia», VIII, 1959, Heft 2, стр. 145 сл.

G. Lilliu. The Nuragi of Sardinia. — «Antiquity», XXXIII, 1959, № 129, стр. 32.

A. Dupon–Sоmmer, in: «Contes Rendues de l'Académie des Inscriptions», 1948, стр. 12.

A. Minto. L'antica industria mineraria in Etruria e il porto di Populonia. — «Studi etruschi», 1954, стр. 191 сл. (ср. A. Neppi Modona. Etruscan Metallurgy. — «Scientific American», т. 193, 1955, №5, стр. 90 сл.). Описание древней добычи железной руды на о–ве Ильва находим у Диодора: «Близ тирренской Популонии находится остров, именуемый Эталия. Он расположен в ста стадиях от берега и получил название от большого количества дыма над ним. На острове много железного камня. Его размельчают для плавления и получения железа, и они обладают большими массами металлической руды. Занятые этим делом разбивают камни и расплавляют их куски в устроенных для этого печах. Они расплавляют их посредством сильного пламени и делают соразмерной величины (болванки), напоминающие большие губки. Их скупают торговцы и отвозят в Дикеархию или другие эмпории, где с помощью многих кузнецов они перерабатываются на различные железные изделия: одни приобретают форму оружия, другие форму двойных топоров, серпов и иных искусно сделанных орудий. Купцы продают их в разных местах, и многие живущие на свете получают от этого свою долю пользы» (Diоd., V, 13, 1). К этому следует лишь заметить, что в Дикеархию (римские Путеолы) железо о–ва Ильва стало попадать, вероятно, уже после ослабления этрусского могущества и перехода эксплуатации железорудных залежей в руки римлян и греческих торговцев.

Diod., V, 26, 3.

ВДИ, 1958, № 1, стр. 214 сл.

G. Szi1agуi. Zur Frage des etruskischen Handels nach dem Norden. — «Acta Antiqua Academiae Scientiarum Hungaricae», I, 1952, N 3–4, стр. 419 сл.

О характере этрусского ремесла, его специализации и дифференциации отчасти позволяет судить сообщение Ливия об участии этрусских центров в создании римского военного флота во время II Пунической войны. В 205 г. до н.э. для этой цели Популония должна была поставлять железные изделия, Тарквинии — ткань для парусов, Цере и Вольтерры — корабельный лес и продовольствие, Арреций — вооружение (3000 щитов, столько же шлемов и 50000 разного рода копий) (Liv., XXVIII, 45, 15 сл.: Caerites frumentum sociis navalibus commeatumque omnis generis, Populonienses ferrum, Tarquinienses lintea in vela, Volaterrani interamenta navium et frumentum, Arretini tria milia scutorum, galeas totidem, pila gaesa hastas longas milium quinquaginta).

Ρlin., NH, XXXII, 61.

CIL., XIV, 4123 = A. Ernout. Recueil de textes latins archaiques. Paris, 1947. стр. 3. № 1.

Zonar, VIII, 1: Μάνιος… Τυρσηνός τό γένος.

Diο, fr. 87, 5.

G. Matthies. Die praenestinischen Spiegel. Strassburg, 1912, стр. 20 сл. На пренестинских бронзовых зеркалах, относящихся к царскому или раннереспубликанскому времени Рима, читаются надписи, сообщающие имена их мастеров. Так, надпись: Noci opus L. Valerii (CIL, XVI, 4105) — служит весьма вероятным свидетельством рабского происхождения мастера зеркала Нока или Ноция, принадлежавшего некоему Люцию Валерию. Надпись: Vibis Pilipus cailavit (CIL, XIV, 409) — также, видимо, позволяет в сочетании греческого имени Филипп и италийского Вибий угадывать греческое происхождение того зависимого лица (раба или клиента), которое изготовило данное зеркало (ср. В. Вi1inski. Problem pracy w starozytnym Rzymie, стр. 100).

Strab. Geogr., V, 3, 1.

Liv., XXIV, 47, 15.

Diоn. Hal., II, 55, 5.

CIL, I2, 2226 = Χ, 7856: Cleon salari(orum) soc(iorum) s(ervus). Κλέων ὁ ἐπί τῶν ἁλῶν (cp. F. Borner. Untersuchungen über die Religion der Sklaven, I. Wiesbaden, 1958, стр. 183; Α. Oxe. Zur älteren Nomenklatur der römischen Sklaven. — «Rheinisches Museum für Philologie», LIX, 1904, стр. 118. Надпись трехъязычная, за греческим следует пунический текст).

J. Johnson. Excavations at Minturnae, II, 1. Rome, 1933, стр. 126 сл.

Liv., 1,49, 9.

Т. Frank. An Economic Survey of Ancient Rome, I. Baltimore, 1933, стр. 5 сл.

Liv., IV, 59, 11; V, 4, 5; Diod., XIV, 16, 5 (cp. F. De Marlinо. Storia délia costituzione romana, I, стр. 148). Однако государственное жалование на военной службе получали только римские граждане; неграждане (союзники и другие неполноправные элементы), служившие во вспомогательных войсках, получали только провиант (Т. Frank. The Public Finances of Rome, 200—157 В. С. — «American Journal of Philology», 1932, стр. 9 сл.).

Liv., V, 30, 8; Диодор называет цифру в четыре югера (Diοd., XIV, 102, 4).

Liv., VI, 4, 4.

Plin., NH., XXXIV, 1.

F. De Mаrtinо. Storia délia costituzione romana, 1, стр. 161.

Plut. Numa, 17, 2.

Plut. Numa, 17; Flor., 1, 1, 6.

Начиная с III в. до н.э., a в отдельных случаях и ранее встречаются надписи, составленные рабами и характеризующие их как гончаров, ювелиров, агентов откупщиков и т.п. Несколько позже мы встречаемся с документами коллегий таких предпринимателей–рабов, оставивших по себе многочисленные эпиграфические памятники (из Капуи, Остии, Минтурн и с о–ва Делоса). Не было бы ничего удивительного, если бы среди этих рабов — владельцев или управителей ремесленных мастерских или действовавших от имени публиканов — имелись достаточно состоятельные люди, являвшиеся, быть может, в свою очередь владельцами рабов, наподобие тех рабов–богачей, занимавших важные посты в государстве эпохи Римской империи и обладавших значительными количествами рабов–викариев, о которых мы знаем опять–таки преимущественно из эпиграфики. Наличие подобных рабов–викариев в изучаемую нами эпоху в Риме и Италии вообще тем более вероятно, что самый институт засвидетельствован впервые уже в Одиссее (Hom. Odyss., XIV, 449 сл.), а в латинской литературе подобные рабы–викарии фигурируют у Плавта как обычное явление (Plaut. Asin., 434; Persa, 201; Pseud., 609; Poenul., 222) (ср. К. Schneider, in: PW RE, Zw. Reihe, 16, 1958, стб. 2046).

В римском войске существовал prefectus fabrum — должность, сохранившаяся и в позднейшее время (CIL, II, 5442; ср. Е. Kornemann, in: PW, RE, VI, 1909, стб. 1920 сл.).

Polyb., Χ, 17, 10.

H. H. Зaлeсский. Римляне на о. Делосе. — «Уч. зап. Ленинградского гос. ун–та», Сер. ист. наук, вып. 15. Л., 1948, стр. 152.

CIL, I2, 54 = XIV, 12. Т. Моммзен (Die untaitalisdien Dialekte, Leipzig, 1850, стр. 238) считал мастера, судя по его имени, кампанцем, работавшим в Риме. Вряд ли поэтому его можно отнести к числу полноправных граждан. Циста была изготовлена для некоей богатой пренестинки, в могиле которой она и найдена. Имя этой женщины, повторенное в другом написании (Maquoulonia) на ножке цисты, не является латинским.

Α. Ernout. Recueil de textes latins archaiques. Paris, 1947, стр. 7, № 3 (CIL, I^>2, 4); A. Degrassi. Inscriptiones latinae liberae Rei Publicae. Firenze, 1957, стр. 3, № 2.

R. Pagenstecher. Die Calenische Relief–keramik. — «Jahrbuch des deutschen Archäologischen In–ts», VIII. Ergänzungeheft, 1909, стр. 149, № 54 сл. Сокращение с. в цитированной надписи, как и в некоторых других, в которых оно повторяется перед сокращением s(ervus), может предполагать имя владельца раба, а вернее — наименование города (Cales), муниципальными рабами которого могли быть данные гончары.

Из них четыре с именами рабов хранятся в ленинградском Эрмитаже («Compte rendu», 1874, стр. 90 сл.).

Α. Оxé. Zur älteren Nomenklatur der römischen Sklaven. — «Rheinisches Museum für Philologie», LIX, 1904, стр. 108 сл.

R. Ρagenstecher. Указ. соч., стр. 152.

В примечании к надписи CIL, X, стр. 855 (ср. Th. Mоmmsen. Das Römische Staatsrecht, III, 1, стр. 482, где он обобщает это наблюдение, допуская, что в III—II вв. до н.э. отпущенники определенных категорий могли сохранять наименование servi).

См. H. Н. Залесский. Указ. соч., стр. 157 сл.: амфорные клейма с именами Orobion, Licinus и Daz сопоставляются с именами Л. Оробия Лицина и Даза сына Дазиска из Азетия, которые были вольноотпущенниками или рабами (ср. G. Hommolle. Les romains à Délos. — BCH, VIII, 1884, стр. 120).

Первый обозначен на ножке стеклянного сосуда из Капуи, второй — на надгробии (см. F. v. Duhn, in: «Bullettino del Istituto Arabeologico», 1876, стр. 175, прим.; ср. R. Ρаgеnstесher. Указ соч., стр. 165).

F. De Martinо. Storia delila costituzione romana, I, стр. 29. Зибер же, наоборот, считает, что цензура Аппия Клавдия продолжалась с 312 до 308 г. до н.э. (Н. Siber. Das Römische Veirfaeeungsrecht, Laihir, 1952, стр. 114).

К названным выше ремесленным центрам, существовавшим на территории Рима в IV—III вв. до н.э., может быть, следует присоединить и те, которые называет Катон, писавший во II в. до н.э., но пользовавшийся, несомненно, и более ранними данными: в качестве пункта изготовления одежды упоминаются (кроме Рима и Калес) Минтурны. Предметы кузнечного мастерства покупались в Минтурнах, Венафре и Суэссе, а также в Лукании (in Lucanis). Металлическая посуда — в Капуе и Ноле (Cato. De Agric., 135, 1 сл.). Разумеется, этот более или менее случайный перечень Катона далеко не исчерпывает количества пунктов, известных в эпоху ранней республики тем или иным ремесленным производством.

Liv., V, 28, 2: crateramque auream donum Apollini Delphos legati…. missi longa una nave…

Liv., VIII, 14, 12 (cp. Dion. Hal., IX, 56, 5).

Liv., IX, 30, 3.

Ρolyb., I, 25, 7.

Liv., XXVI, 35, 2 сл.

Polyb., Χ, 17, 10.

Polyb., VI, 19, 3 (ср. Liv., XXXVI, 3, 4).

Liv., XXII, 11, 7 сл.; XXXVI, 2, 15; XL, 18, 7; XLII, 27, 3.

Liv., XXIV, 11, 7 сл.

Dio Cass., XL VI II, 30, 8; 38, 2; 45, 7; 47; 3; App. В. civ., V, 66; 83.

А. Н. Зограф. Античные монеты — «Материалы и исследования по археологии СССР», № 16. М.–Л., 1951, стр. 36 сл.

Определенные Р. Герцогом (R. Hierzοg. Aue der Geschichte des Bankwesens im Altertum. Tesserae nummulariae. Gissen, 1919).

По эпиграфическим данным, контроль за правильностью весовых единиц также осуществлялся функционерами из числа рабов (CIL, I, 197, 12 сл.).

Традиция связывает со временем Тарквиния Гордого первый в истории Рима случай запрета коллегий из политических соображений (Dion. Hal., IV, 43, 2). Хотя Э. Корнеман (PW, RE, IV, 1901. стб. 404) полагает, что этот запрет относится не к самим коллегиям как таковым, а лишь к частного характера сборищам и их антигосуарственным действиям (Liv., II, 28, 32, 1, 54, 7), этому противоречит сообщение того же Дионисия (V, 2, 2) о восстановлении коллегий в первые годы республики (ср. J. P. Waltzing. Étude historique sur les corporations professionelles chez les Romains, I. Louvain, 1895, стр. 75). К этого же рода мероприятиям, может быть, следует отнести и закон, вошедший в состав XII таблиц, разрешающий частные ассоциации, которые не нарушали бы государственный правопорядок (Gаius. Dig., XLVII, 22, 4).

Liv., VIII, 20, 4: quin opificum quoque vulgus et sellularii, minime militiae idonèum genus, exciti dicuntur.

Liv., IX, 46, 11.

W. Di11enberger. Sylloge inscription um graecairuim, 11³. Berlin, 1917, стр. 20, № 543.

Сiсer. Pro Balbo, 9, 24.

Strab. Geogr., VIII, 6, 23: ἐποίκους πέμψαντος τοῦ ἄπελευθερικου γένους πλείστους τοῦ ἀπελευθερικοῦ γένους πλείστους (cp. Suetοn. Caes., 42).

Diоn. Hal., IX, 60, 2.

100

Число римских колоний, названное в письме Филиппа V лариссейцам, видимо, является преувеличенным. Э. Кавеньяк (Е. Сavаignас. Sur un passage de la lettre de Philippe aux Lariséens. — «Revue de Philologie», XXXIII, 1909, стр. 179 сл.) обращает внимание на то, что оно соответствует двойному числу римских триб, к которым приписывались колонисты. Вряд ли, однако, македонская администрация настолько вникала в детали гражданского устройства римских колоний. О приблизительном же их числе как военных форпостов Рима она могла быть осведомлена через италийских греков.

F. v. Duhn. Italische Gräberkunde, I. Heidelberg, 1924, стр. 46; он жe, in: «Reallexikon der Vorgeschichte». Hrsg. M. Ebert, VIII, 1925, стр. 105.

F. v. Duhn. Italische Gräberkunde, I, стр. 661, где это погребение упомянуто под рубрикой захоронений рабов (Sklavenbestattungen).

P. Orsi, in: «Bullettino di Paletnologia Italiana», XVIII, 1892, стр. 16, 28; F. Duhm. Italische Gräberkimde, I, стр. 73 (ср. С. и I. Сaifici, in: «Reallexikon der Vorgeschichte». Hrg. M. Ebert, XII, 1928, стр. 198 сл.

«Из новейшей литературы по археологии доримской Италии». — «Сов. археол.», 1957, № 4, стр. 213.

«Some Observations on the Recent Excavations on Ischia». — «Antiquity and Survival», I, 1955—1956, № 1-6, стр. 255 сл.

Ю. П. Аверкиева. Разложение родовой общины и формирование раннеклассовых отношений в обществе индейцев северо–западного побережья Северной Америки. М., 1961, стр. 25 сл.

Ю. П. Аверкиева. Рабство у индейцев Северной Америки. M., 1941, стр. 79 сл.

P. Duсati. Storia di Bologna, I. Firenze, 1928, стр. 69. Некрополь Болоньи весьма обширен и состоит из многих частей, каждая из которых имеет свое наименование.

Там же, стр. 70 (рис. 29, могила № 658—660).

См. D. Randаll Mac Iver. Villanovans and Early Etruscans. London, 1924, стр. 1 сл. По принятой ныне хронологии период «до Беначчи» может быть отнесен ко второй половине VIII в. до н.э. Период Беначчи I относится к концу VIII — первой половине VII в., Беначчи II — ко второй половине VII, а период Арноальди — к первой половине VI в. до н.э. (ср. G. Kaschnitz–Weinberg, in: «Handbuch der Archaeologie». Hrsg. W. Otto — R. Herbig. München, 1954, стр, 378),

G. Gοzzadini. Di un sepolcreto etrusco scoperto presso Bologna. Bologna, 1855, стр. 13; см. он же. Intorno ad altre settantuna tombe del sepolcreto etrusco. Bologna, 1856, стр. 4 сл.

Е. Brizziо, in: «Attie Mémorie di Storia Palria per la provincia di Romania», 1883, стр. 254.

О. Μоntelius. Civilisation primitive en Italie, I. Stockholme, 1895, стр. 363 сл.

F. v. Duhn. Italische Gräberkunde, I, стр. 24.

Α. Ρrоsdосimi, in: «Notizie degli scavi di Antichità», 1882, стр. 5 сл.

P. Duсati. Storda di Bologna, I, стр. 70.

F. v. Duhn. Italische Gräberkunde, стр. 20; ср. он же, in: «Reallexikon der Vorgeschichte», III, 1925, стр. 126 сл.

Α. Ρesqui e G. Lanzi, in: «Notizie degli scavi di Antichità», IV, 1907, стр. 595 сл.; A. Bellini, in «BuIIettno di Paletnologia Italiana», 35, 1909, стр. 13 сл.; 78 сл.

F. v. Duhn. Italische Gräberkunde, I, стр. 195 (ср. он же, in: «Reallexicon der Vorgeschichte». XIII, 1928, стр. 255 сл.

E. Stefani. Terni. Scavi governatori. Settembre 1909 — Maggio 1911. — «Notizie degli scavi di Antichità», XI, 1914, fasc. 1, стр. 11.

E. Stefani. Указ. соч., стр. 24.

J. Palm. Veian Tomb Groups in the Museo Preistorico, Rome. — «Opuscula archaeologica», VII, 1952, стр. 50 сл.

R. Mengarelli. Caere e le recenti scoperte. — «Studi etruschi», I, 1927, стр. 153 сл.

L. Rоssi Danielli. Vetralla. Necropoli di Poggio Montano. — «Notizie degli scavi di Antichità», XI, 1914, стр. 297 сл.

Gh. Ghirardini. La nacropoli primitiva di Voltarra. — «Monumenti antichi», VIII, 1898, стр. 103 сл.

G. Ρinza, in: «Notizie degli scavi di Antichità», III, 1906, стр. 331 сл. (ср. D. Randall Mac Iver. Villanovans and Early Etruscans. Oxford, 1924, стр. 195 сл.; F. v. Dahn, in: «Reallexicon der Vorgeschichte», II, 1925, стр. 254 сл.). Высказывались, однако, мнения и о разновременности захоронений в могиле Реголини Галасси, для чего, впрочем, материал не дает твердых оснований.

A. Mintо. Le scoperte archeologiche nell'agro Volterrano dal 1897 al 1899, — «Studi etruschi», IV, 1930, стр. 9 сл.

G. Воni, in: «Notizie degli scavi di Antichità», III, fasc. 7, 1906, стр. 227.

E. Gierstad. Early Rome, II. Lund, 1956, стр. 154 сл.

Быть может, следует вспомнить, имея в виду ритуальные погребения людей со связанными руками, о человеческих жертвоприношениях очистительного или предупредительного характера, практиковавшихся в Риме еще и в сравнительно позднее время. Один из зафиксированных случаев человеческих жертвоприношений в Риме на Бычьем форуме, совершенный по указанию Сивиллиных книг, относится к 226 г. до н.э., когда перед ожидавшимся нападением галлов были зарыты живыми две пары греков и галлов (Oros., IV, 13, 3; Plut. Marcell., 3; ср. Liv., XXII, 1, 3). Другой подобный же случай отмечен в 216 г. (Liv., XXII, 57, 4) и был вызван обстоятельствами II Пунической войны. Исследование, предпринятое К. Бемон (С. Вemon. Les enterrés vivants du Forum Boarium. — «Mélanges d'archéologie et d'histoire», LXXII, 1960, стр. 134), показывает, что как в двух вышеупомянутых исторически зафиксированных случаях, так и в третьем, относящемся. к 114 г. до н.э. (Plut. Quaest. Rom., 83), при ритуальном захоронении живьем на Бычьем форуме четы греков и галлов, речь шла об искупительной (а так же и о предупредительной) жертве подземным богам, что было вызвано военной опасностью и религиозным преступлением (нарушением весталками их обета). Ритуал подобных жертвоприношений, быть может, является этрусским по происхождению, и исполнение его связывается с консультацией Сивиллиных книг и Дельфийского оракула (ср. Р. Arnold. Les sacrifices humains et la devotio tà Rome. — «Ogam», IX, 1957, № 1, стр. 27).

Л. А. Ельницкий, Археологическая документация древнейшего периода истории Рима. — ВДИ, 1960, № 1, стр. 256 сл.

К. Кrоmer. Zuir Frühgeschichte Roms. — «Mitteilungen der Praehistoirischen Kommission der österreichischen Akademie der Wissenschaften», VI, 1952—1953, стр. 119 сл.

Весьма частые совместные захоронения отпущенников с их господами, широко засвидетельствованные в латинской эпиграфике (sibi libertis libertabusque posterisque eorum), видимо, продолжают древнюю традицию совместных захоронений зависимых людей с их владельцами или патронами, засвидетельствованную в Риме, Этрурии и в остальной Италии, которые возникли из ритуальных и насильственных погребений по обряду трупоположения рабов в могилах господ. Весьма любопытную в этом отношении картину дают также некрополи греко–этрусской Спины в устье р. По. Судя по недавно опубликованным планам могил, раскопанных в Балле Требба (S. Aurigemma. La necropoli di Spina in Valle Trebba, I. Roma, 1960, стр. 14), там встречаются совместные захоронения типа, соответствующего как погребениям на некрополе у Порта Сан–Витале в Болонье, когда урна помещалась непосредственно на трупоположение, так и могилам на некрополе римского форума, где трупосожжения находились поблизости от трупоположения, в самой ли могиле a fossa или непосредственно к ней впритык. Захоронениями первого типа являются 61/60, 63/64, 159/160, 176/177, 443/448, 444/451, 500/570, 571/576; захоронениями второго типа — 92/410, 94/95, 150/153, 201–202/203, 342/456, 362/363, 382/386, 387/388, 396/398, 442/445, 506/507, 749/758, 750/746, 783/784, 908/911–912, 849/850, 954/955, 1049/1050. Кроме того, отмечаются парные захоронения по обряду трупоположения: 149 и 152/164. Все эти могилы открыты раскопками 1922–1927 гг. Некоторые из них были отмечены как совместные и расположенные в одном стратиграфическом горизонте А. Негриоли (А. Negriоli. Соmacchio. Vasto sepolcreto etrusco scoperto in Valle Trebba) в отчете, опубликованном в «Notizie degli scarvi di Antichità» за 1924 г. (стр. 297), без каких бы то ни было, впрочем, попыток истолкования ритуального или, тем более, социального характера этих совместных захоронений, совершенных по различным обрядам погребения. В настоящее время нет возможности дифференцированно судить о датировках указанных могил и приходится ограничиться лишь приблизительной датой некрополя, основанной на хронологии греческих расписных краснофигурных сосудов, в большом количестве найденных в его могилах и относящихся к V—III вв. до н.э.

О. H. Frey. Der Beginn der Situlenkunst im Ostalpenraum. — «Germania», 40, 1962, I, стр. 56 сл. (ср. Ο. Μоntelius. Civilisation primitive en Italie, I. Stockholm, 1895, стр. 291 сл.). Рабов в Риме некогда убивали на могилах их владельцев, о чем свидетельствует предание, рассказывающее, как на могиле Децима Юния Брута Перы рабы впервые были не убиты, а обращены в гладиаторов (что следует понимать как известное смягчение жесткого обряда) (Val. Maxim., II, 4, 7). Эту легенду пересказывает Сервий (Ad Aen., II, 116; III; 167; Χ, 519), сообщая о происхождении гладиаторских игр.

Ю. П. Аверкиева. Рабство у индейцев Северной Америки, стр. 79 сл.

Я. А. Ленцман. Пилосские надписи и проблема рабовладения в микенской Греции. — ВДИ, 1955, № 4, стр. 53 сл. (ср. С. Я. Лурье. Культура и язык микенской Греции. М.–Л., 1957, стр. 269).

G. Mуlоnas. Ancient Mycenae. Princeton, 1957, стр, 83.

Diod., XI, 1, 5.

Polyb., I, 7, 1: италийские контингенты у Агафокла в начале III в. до н.э.

Justin., XIX, 2, 4 сл. (ср. Liv., XXI, 22, 2).

Polyb., I, 67 сл. (ср. App. Lyb., 5). Аппиан обозначает их тем же словом ύπήκοοι, каким и другие авторы обозначают подвластные грекам и римлянам племена.

Polyb., I, 72, 2 (ср. St. Gsell. Histoire ancienne de l'Afrique du Nord, II. Paris, 1928, стр. 303 сл.

Diod., XVI, 67, 2, 2 сл.

По–видимому, тот самый, которого Юстин называет Anno magnus — Ганнон Великий. Рассказ об организованном им восстании содержится у Юстина в кн. XX, 5, 12 сл. (ср. Diod., XVI, 81, 3).

Ср, St. Gsell. Указ. соч., II, стр. 245 сл.

Justin., XX, 5, 12 сл.; рассказ этот, как предполагает Ст. Гзелль (указ. соч., стр. 246), восходит к Тимею.

Herod., VII, 155. О крепостном состоянии киллириев (килликириев) — местных сицилийцев, находившихся в зависимости от сиракузских гаморов, см.: Е. Meyer. Geschichte 'des Altertums, III³. Stuttgart, 1954, стр. 444.

G. De Sanctis. Storia dei Romani, I. Roma, 1907, стр. 333 (ср. J. Oeler, in: PW, RE, XI, 2, 2460).

Polyaen. Strat., I, 28; IV, 51.

Там же, V, 1.

Ρolуaen. Strat., 1, 43.

Thucyd., VII, 32 сл.

Dion. Hal., VII, 4, 3 сл.

Ρ1ut. Mul. virt., 26.

Ср. В. Niese, in: PW, RE, II, 1896, стб. 7922, № 8.

От греческого μαλακός — изнеженный, развращенный, но также ласковый, приветливый. Как Плутарх, так и Дионисий (Dion. Hal., VII, 2, 4) толкуют это прозвище в связи с «женственностью» Аристодема. В кратком же упоминании у Диодора (VII, фр. 10) эпитет Μαλακός фигурирует в качестве имени собственного куманского тирана. О том, что «женственность» Аристодема у Дионисия и Плутарха не обычного, а религиозно–мистического свойства, подобно «женственности» скифских жрецов–энареев у Геродота (Herod., IV, 67), можно заключить из схолия к «Птицам» Аристофана (Schol. Aristoph. Av., 877), сообщающего со ссылкой на Дидима (Клеокрита) ώς γοναικίας καὶ κίναιδος κωμωδεῖται; έν δὲ τοῖς μυστηρίοις τῆς Ῥέας μαλακοί πάρεισι. У Поллукса (VI, 126) и Фирмика Матерна (II, 271, 5) μαλακός и κίναιδος — эпитеты равнозначные и оба слова являются обозначениями танцоров–жрецов в мистериях Великой богини, именовавшихся также «галлами» (в культе Кибелы). Социальный смысл этого эпитета, возможно, определяется тем, что Кинадон (Κινάδων) — имя собственное одного из вождей народного и рабского движения в Спарте в начале IV в. до н.э. (Xenoph. Hell., III, 3, 4 сл.; Polуaen., II, 3, 1). На двух беотийских чашах со штампованным рельефным орнаментом, хранящихся в Афинском и Луврском музеях и датируемых III в. до н.э. (M. Rostovtzeff. Two Homeric Bowls in the Louvre —A J A, 41, 1937, № 1, стр. 86, рис. 5), представлена сцена истязания «кинедов» (κίναιδοι) в мукомольном эргастерии (μῦλών). Таким образом, как и во многих других подобных случаях, вождь народно–демократического движения в Кумах, очевидно, был не только политическим деятелем, но и религиозным — «малаком», «кинедом» — в культе великого женского божества, связанном с сатурническо–утопическими идеями.

Dion. Hal., VII, 3, 1 сл.

Там же, 7, 3.

Dion. Hal., VII, 7, 5: πολίταις έλευθερίαν φέρων παρεῖναι καὶ ἰσηγορίαν: VII, 8.4: γῆς, άναδασμὸν καὶ χρεῶν ἄφεσιν.

Там же, 8, 4.

Там же, 8, 3.

Там же, 8, 2 сл.

Там же, 3 сл.

Там же, 12, 1.

Ср. В. Niesе, in: PW, RE, II, 1896, стб. 922, Ν 8; T. J. Dunbabin. The Western Greeks. Oxford, 1948, стр. 344; N. G. L. Hammond. A History of Greece to 322. В. С. Oxford, 1959, стр. 201. Вряд ли необходимо полемизировать с крайне гиперкритичной (чтобы не сказать антиисторичной) и в то же время внутренне весьма противоречивой работой Е. А. Миллиор «Античная традиция о тирании Аристодема Куманского» (ВДИ, 1953, № 3). Установлению реального соответствия подобных социальных трансформаций времени конца VI — начала V в. до н.э., а следовательно, и признанию историчности сообщений, сохранившихся у более поздних авторов, касающихся демократизации италийских Кум и некоторых названных выше сицилийских общин, помогает как будто одна очень интересная надпись, датируемая не позднее, чем средними десятилетиями V в. до н.э. и найденная в местности между Этолией и Локридой. Поскольку она сохраняет признаки локрского диалекта и речь в ней идет о неких колониальных установлениях, ее резоннее всего было бы отнести к италийским Локрам или к какому–либо другому, колонизованному из Локр дорическому великогреческому центру (С. Vatin. Le bronze Paippadakis. — «Bulletin de correspondence hellénique», LXXXVII, 1, 1963, стр. 1 сл.). Надпись устанавливает незыблемость владения земельными наделами для граждан некоей аристократической общины. Лишь в случае военной угрозы предyсмaтpивaется передел участков земли для увеличения гражданства за счет новых членов общины, способных владеть оружием, т.е., видимо, за счет неполноправных граждан или рабов. При этом имеется в виду случай, когда община должна была таким порядком увеличиться вдвое, поскольку речь идет о разделении каждого надела надвое (…τόδ᾿ ἔμισον τὸv ᾿επί Εοικον ἔστο) Социальный эквивалент подобной трансформации общины может быть объяснен из той части этой же самой надписи (строки 8–14), где говорится, что всякое лицо, выступающее с предложением о переделе земли или вызывающее политические волнения на этой почве ( στάσιν ποιέοι περί γαδαισίας ), должно быть поставлено вне закона, имущество его конфисковано, а жилище сравнено с землей… Такими мерами аристократическая община охраняла себя от попыток демократического переворота и установления тирании.

Polyb., XII, 5, 5.

Aristot., fr. 547 Rose².

Justin., VIII, 1 сл.

Herod., IV, 3.

PW, RE, XIII, 2, 1314 сл.

Ρоlуаen. Strat., VI, 22.

Polyb., XII, 6. Согласно Стефану Византийскому (Steph. Byz., s. ν. Χίος), энотрские, т.е. местные апулийские, племена (в частности хоны) находились в рабской зависимости у «италиотов» (т.е. южноиталийских греков) (ср. Е. Meyer. Geschichte dee Altertums, III³, стр. 447).

Интересной параллелью к легендам о «рабском» происхождении тех или иных великогреческих или италийских общин является облеченный в легендарную форму рассказ Афинея (легенда эта фигурирует также у Цеца — Τzetz. Chil., I, 785) о том, что после битвы при Каннах, когда все свободные римляне погибли, римские женщины сошлись с рабами и произвели от них рабское потомство, от которого–де и происходят современные Афинею римляне. Историческим основанием для этой (в данном случае явно антиримской) легенды могли послужить известия о римских легионах, составленных из volones (т.е. рабов–добровольцев), — мера, к которой римлянам в действительности пришлось прибегнуть во время II Пунической войны (в 216 г. до н.э. — Liv., XXII, 17, 11). Рабы эти были выкуплены государством и позднее получили свободу. Речь о них будет идти еще и в другой связи. Какие–либо сходные исторические обстоятельства могли лежать и в основе аналогичных более древних легенд, если только они не коренятся в религиозных обрядах, предполагающих участие в культовых церемониях рабов.

Необходимо при этом отметить, что представление о Риме как о государстве, в значительной степени укрепившемся за счет освобожденных и введенных в состав общины рабов, характерно не только для историко–риторической литературы (как Дионисий Галикарнасский и только что упомянутый Афиней), но и для чисто политических документов. Так, Филипп V Македонский в своем также уже упоминавшемся (эпиграфическом) письме к фессалийским лариссейцам характеризует римскую державу как возвысившуюся за счет введенных в общину вольноотпущенников, которым наряду с другими гражданскими правами предоставлялось и право занятия административных должностей. Римские колонисты, по его словам, также вербовались из числа вольноотпущенных (W. Dittenberger. Sylloge inscriptionum ginaeoaimim, II³. Berlin., 1917, стр. 20, № 543, стк. 32 сл.). Одобрение подобных действий римской республиканской администрации звучит из уст даже такого консервативного политика, каким был Цицерон (Сiс. Pro Balbo, 9, 24).

Тарент, соответственно древней традиции, переданной Аристотелем (Аristot. Pol., V, 6, 1), был, подобно Локрам, основан спартанскими партениями по указанию Дельфийского оракула и под предводительством Фаланта, сына спартиата Арата. Фаланта, однако, уже в древности отождествляли с Тарантом — сыном Посейдона и нимфы Сатурии (Serv. Ad Aen., III, 51). Легенда о том, что он прибыл в Италию на дельфине (и именно так его изображают тарентинские монеты), позволяет отождествить Фаланта–Таранта также с Аполлоном Дельфинием (подобное предположение было высказано уже Белохом: J. Beloch. Griechische Geschichte, I, 1². Berlin und Leipzig, 1924, стр. 239, прим. 2). Попытку историзации этой легенды находим у Антиоха Сиракузского. Согласно его рассказу, переданному Страбоном (Strab. Geogr, VI, 3, 2 = FHG, I, стр. 181 сл.), дети спартиатов, родившиеся во время I Мессенской войны, не были признаны полноправными спартиатами, а в отличие от таковых названы партениями. Не желая выносить этого позора, они решили на празднике Гиакинтий под водительством Фаланта поднять восстание. Ввиду его неудачи Фалант отправился в Дельфы и по совету оракула Аполлона переселился с партениями в Италию, где и основал Тарент. Сходную версию, также сохраненную Страбоном (Strab. Geogr., VI, 3, 3), излагал Эфор, связывавший при этом восставших партениев с гелотами.

Colum., XII, 4, 2.

Polyb., III, 22, 1 сл.

Polyb., III, 24, 1-13; Liv., XXVII, 2.

Aristot. Pol., III, 5.

Тарентинские парфении отождествляются Тимеем (у Диодора, VIII, 21) с επευνάκται (вольноотпущенными гелотами), которых Юcтин (III, 5) связывает с временем Мессенских войн (VIII—VII вв. до н.э.), соответствующим традиционной дате возникновения Тарента (706 г. до н.э.). Следует добавить, что основание этой колонии произошло по указанию Дельфийского оракула (Diod., VIII, 21), т.е. связано с культом Аполлона, вследствие чего упомянутые выше эпейнакты должны рассматриваться не как отпущенники в полном смысле слова, но как иеродулы Аполлона (ср. Е. Meyer. Geschichte des Altertums, III³, стр. 446, а также F. Börner. Untersuchungen über die Religion der Sklaven, III. Wiesbaden, 1961, стр. 8 сл.).

О локрском ктисте Эванте мы не знаем почти ничего, кроме имени, роднящего его, однако, с богом Дионисом, одним из эпитетов которого это имя является (Дионис Эвант — Athen., XI, 465А). Называли его и прямо сыном Диониса (Schol. Odyss., IX, 197). Будучи лицом божественного происхождения, он, подобно сыну Марса Ромулу, предводительствовавшему рабами–пастухами, оказывается вождем рабов, вступивших во время Мессенской войны в брак со спартанскими женщинами, изгнанных за это из Лаконии и основавших эпизефирские Локры. Известные гораздо более детально легенды о происхождении основателя Рима Ромула и об основателе Пренесте Цекуле, а также о царе Сервии Туллии, идентичном этрусскому Мастарне, имеют одну весьма характерную общую черту, на основании которой следует предположить не только общий мифологический источник для этих легенд, но и одинаковые обстоятельства их возникновения. Ромул, по преданию, сохраненному Плутархом, был сыном Лара, явившегося в огне очага, и домашней рабыни (Plut., Rom., 9). Рожденный подобным же образом, основатель Пренесте Цекул, почитавшийся сыном бога Вулкана, так же как и Ромул, юность свою провел между рабов–пастухов, предводительствуя которыми он и основывает затем Пренестинскую общину (Verg. Aen., VII, 678 сл. cum schol.). Легенда о рождении царя Сервия Туллия, зачинателя многих демократических реформ в Риме, повествует о его матери–рабыне Окризии, вступившей в брак с божеством домашнего очага, т.е. Ларом (Plin. NH, XXXVI, 204). Все эти легенды одинаковы в том отношении, что они связывают родством основателей общин или народных вождей–царей этих общин с богом–покровителем общины (или рода), устанавливая вместе с тем их рабское происхождение.

Liv., I, 8, 5, Iucus, в качестве синонима азиля (см. Ovid. Fast., III, 341).

D. V. Вerchem. Trois cas d'asylie archaique. — «Museum Helveticum», XVII, 1960, стр. 21 сл.

T. J. Dunbabin. The Western Greeks. Oxford, 1948, стр. 9.

F. Altheim. Römische Religionsgeschichte. Berlin–Leipzig, 1932, стр. 52 сл.

Liv., I, 30, 5: in lucum confugisse ac Romae retentos.

R. Ρölmann. Geschichte der antiken Sozialismus und Kommunismus, 2. Aufl. München, 1925, стр. 36 сл.

R. J. Buck. Communalism on the Liparian Islands (Diоd., V, 9, 4). — «Classical Philology» LIV, 1959, № 1, стр. 35 сл.

Diоd., V, 9, 4.

Там же, 9, 5.

Сaes. BG, IV, 1 сл. У свевов находим также и свойственную липарцам очередность в распределении между общинниками хозяйственной и военной деятельности.

Horac. Od., III, 24, 9 сл. У Горация тоже, хотя и не столь явно, как это выясняется в отношении липарцев и свевов, обращается внимание на соблюдение гетами очередности в хозяйственной и военной жизни.

См., например, Ovid. Fast., I, 192 сл.

Л. Г. Морган. Древнее общество. Л., 1934, стр. 179.

Ф. Энгельс. Происхождение семьи, частной собственности и государства. — К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 21, стр. 120 сл.

Th. Mommsien. Dae Römische Staatsrecht, III, 1. Leipzig, стр. 22 сл.

Dion. Hal., VII, 3.

Бруттии, по словам Страбона (Strab. Geogr., VI, 1, 4), были сначала пастухами (т.е. рабами) луканов, но потом освободились от них. С тех пор по–лукански «бруттии» значило бунтовщики. Римляне во время II Пунической войны массами обращали в рабство бруттиев и другие южные племена за присоединение к Ганнибалу (Postquaim Hannibal Italia decessit superatique Poeni sunt, Bruttios ignominiae causa non milites sciribeibant nee pro sociis habebant seid magistratibuis in provincias euntibus parere et praeministrare servorum viceim iusserunt. — Aul. Gell., X, 3, 19). Поскольку они не распродавались, их необходимо считать государственной принадлежностью римлян.

F. R. Rodd. The People of the Veil. London, 1926, стр. 119.

Herod., IV, 71.

«Индейцы Северной Америки». Этнографический сборник. М., — 1955, стр. 137.

Ю. П. Аверкиева. Рабство у индейцев Северной Америки. М., 1941, стр. 74 сл.

Ю. П. Аверкиева. Разложение родовой общины, стр. 95 сл.

Ю. П. Аверкиева. Разложение родовой общины, стр. 155 сл.

Th. Mommsen. Dais Römische Staatsrecht, III, 1, стр. 320.

Там же, стр. 169 сл.

Lex Julia municip., 82: quae loca servis puiblicis ab cens (oribus) habitandei utendei caussa adtributa sunt…

Th. Mommsen. Das Römische Staatsrecht, III, 1, стр. 323.

Ρlin., ad Traian., 31.

Frоnt. De aqueduct., 118.

Senес. Ер., 80, 7.

Th. Mоmmsen. Das Römische Staatsrecht, III, 1, стр. 323, прим. 2.

Polyib. Χ, 17, 9.

Tacit. Ann., II, 30; ср. Th. Mommsen. Das Römische Staatsrecht, III, 1, стр. 185.

Вскоре затем римские рабы, ремесленники Картагены, уже были объединены в коллегию, также, несомненно, содействовавшую упрочению их правового и материального положения, о чем свидетельствуют соответствующие эпиграфические находки. (CIL, I², 2270: вотив магистров коллегии, в составе вольноотпущенников и рабов, относящийся ко II в, до н.э.).

Frоnt. De aiqueduct., 116 сл.

CIL, VI, 2307, 2338, 2339, 2344, 2345, 2351 и дp.

Liv., I, 59, 9.

Сопоставление данных Ливия и Дионисия Галикарнасского на этот счет убеждает в том, что в данном случае в качестве строительного объекта имеется в виду все та же известная римская Cloaca maxima (С. W. Westrup. Introduction in the History of Roman Law, I. London, 1956, стр. 8 сл.).

В Минтурнах муниципальные и принадлежавшие коллегиям публиканов рабы исполняли обязанности, начиная с разного рода городских чиновников или ремесленников (J. Johnson. Excavations at Minturnae, II, 1. Rome, 1933, стр. 125 сл.) до палачей (Val. Max., II, 10, 6).

Liv., XLIII, 16, 13.

CIL, VI, 2347.

Liv., XXIV, 11, 9; XXVI, 35, 3.

CIL, I², 672-691.

J. Johneon. Excavations at Minturnae, II, стр. 29 сл., № 12 и др.

CIL., XIV. 32, 255.

CIL, I², 980: Iani pisicinenses (cp. A. Ernout. Recueil de textes latins archaïques. Paris, 1947, стр. 56, № 21: quia ad piscinam publicam consistebant).

В частности, для празднования Компиталий (F. Börner. Untersuchungen über die Religion, der Sklaven, I. Wiesbaden, 1958, стр. 101).

CIL, XIV, 255 = Dessau, 6153.

CIL, XIV, 409.

Strab. Geogr., V, 3, 21.

Dion. Hal., IV, 14.

Там же, 62 (с ссылкой на Варрона).

Th. Mommsen. Dae Römische Staatsrecht, 111, 1, стр. 325, прим. 4.

CIL, VI, 2311, 2321, 2360, 2363.

G. Bloch. La Plèbe romaine. — «Revue historique», 106, 1911, стр. 248 сл.

Pers. Satyr., VI, 51–61.

CIL, II, 5041 = A. Ernout. Recueil de textes latins, стр. 57, № 125. Эта весьма интересная надпись ниже еще явится предметом нашего внимания. Здесь же следует лишь добавить, что она находит свое полное соответствие с упоминавшимся уже несколько ранее сообщением Полибия об обращении Сципионом картагенских пленников в государственных рабов с обещанием им в будущем освобождения (Polyb,, X, 17, 9).

Amm. Marcell., XVI, 11, 4.

Hom. Odyss., XXIV, 211: «сикульская рабыня–старуха» в доме Лаэрта.

А. Frankel. Die Korinthische Possen. — «Rheinisches Museum für Philologie», 67, 1912, стр. 94 сл.

Dion. Hal., IX, 5, 4.

Dion. Hal., VII, 3, 1.

Liv., IX, 36, 12.

Там же, II, 50.

Dion. Hal., II, 9, 2; IV, 23, 6.

Там же, II, 9, 2. Э. Феттер (Ε. Vetter. Die etmskieohen Personennamen lethe lethi lethia und die Namen unfreier oder halbfreier Personen bei den Etruskern. — «Jahreshefte des Osterreichischen Archäologischen Institute in Wien», XXXVII, 1948, Beiblatt,.стр. 72 сл.) сопоставляет частое в применении к лицам зависимых состояний этрусское имя (кличку) Lethe с кельтско–германским обозначением «лет» (laetus), характеризующим лиц полусвободного состояния (см. ниже, стр. 140.сл.). Леты, которых много было на римской почве в эпоху империи в качестве колонов из числа германо–сарматских племенных контингентов, могли фигурировать уже и в Этрурии в глубокой древности за счет представителей приальпийских кельтских племен.

Aristot. Pol., 1246а, 1269а.

Athen., VI, 264А.

Plat. Leg., 776d.

Liv., XLIII 18, 5; 19, 2; 20, 4 и др.

Α. Ρiremerstein, in: PW, RE, IV, стб. 24 сл.

Dion. Hal., IX, 5, 4.

Так как фигурка богини (стилистически вполне соответствующая группе) не представляет с нею единого целого, ее иногда считают позднейшим прибавлением к группе (M. Rostovtzeff. A History of the Ancient World. II. Oxford, 1933, стр, 28 и табл. VI, 2).

М. Rostоvtzeff. A History of the Ancient World, II, табл. II, 2.

L. Вenvenuti. La situla Benvenuti nel museo di Este. Ateste, 1886; O. Montelius. Civilisation primitive en Italie, I. Stockholm, 1895, стр. 291 сл.

Ο. H. Frey. Beginn der Situlenkunst in Ostalpenraum. — «Germania», 40, 1962, I, стр. 56 сл.

G. Gigliоli. L'arte etrusca. Milano, 1935, табл. CCXXXV, рис. 3.

Diоd., V, 40, 3. Подобно тому, как на греко–римской почве существовали имена, в особенности часто дававшиеся рабам или другим зависимым лицам (Эвн, Маний и др.), в Этрурии эпиграфически свидетельствуется в качестве такового имя Lethe (для женщин Lethia), поскольку оно встречается совместно с обозначением lautni, lautnitha (CIE, 1601, 2120). Э. Феттер (Е. Vetter. Die etruskischen Personennamen, стр. 57 сл.) насчитывает до 48 надписей с именем Lethe и его производными, из которых треть, безусловно, принадлежит социально неполноценным лицам, на основании чего имя Lethe, по его мнению, является не более чем кличкой для рабов.

Имеется также свидетельство Ливия (V, 1, 4 сл.) о вейентских театральных актерах, которые, по его словам, были в большинстве своем царскими рабами. Свидетельство это относится к.V в. до н.э.

Ps.-Aristot. De miraib, auec., 94 (96). Пункт, о котором идет речь, назван в тексте Οίνάρεια, но рассказ относится, несомненно, к Вольсиниям (Th. Frankfort. Les classes serviles en Etrurie. — «Latomus», 18, 1960, № 1, стр. 4, прим. 4).

Iоhann. Αntiοch., fr. 50 (FHG, IV. Paris, 1851, стр. 557).

Val. Max., IX, 1, 2.

Flor. Epit., XVI (21).

Там же.

Iоhann. Αntiοch., fr. 50. Как и в греческой эпиграфике, в этрусских надписях раба или отпущенника иногда можно угадывать по наличию в надписи имени владельца (или патрона) в генитиве. Так, в надписи: CIE, 4001; aule petrus casnis puiac lethi — Э. Феттер (Ε. Vetter. Die etruskischen Personennamen, стр. 62) толкует petrus casnis как gen. poss. и переводит: Авл (отпущенник) Петру Касни.

Ζоnar., VIII, 7.

Liv., Χ, 4, 2.

Liv., X, 5; 13.

1) CIE, I, 1288: IeucIe φisis Iautnirtus) Iautni.

L. Phisius I(ibertus) LaucI.

2) CIE, I, 3962: L. Scarpus Scarpiae I(ibertus)

Popa Iarnθ scarpe Iautni.

O. Müller, W. Decke. Die Etrusker. Stuttgart, 1877, стр. 505 (ср. A. Tiroimbetti. Lingual etrusea. Firenze, 1928, стр. 151; J. Heurgοn. Létat étrusque. — «Historia», VI, 1957, стр. 71 сл.).

S. P. Соrtsen. Die etruskische Standes und Beamtentitel. — «Kgl Danske Videnskarbernes SeiskaI. Hist. — Filol. Medeleser», XI, I. Copenhague, 1925.

Th. Frankfort. Les classes serviles en Еtrurie. — «Latomus», 18, 1960, № 1, стр. 3 сл. Ж. Юргон (J. Heurgon. La vie quotidienne chez les étrusques. Paris, 1961, стр. 93) сопоставляет etera с греческим εταῖρος — «спутник–оруженосец». Полибий обозначает галльских клиентов, сопровождавших своих патронов на войну, греческим словом εταῖρος (Polyb., II, 17, 12). Выражение lautneteri, встречающееся, например, в надписи из Кьюзи (CIE, 4549), несомненно составленное из lautni и etera, вероятно, содержит в себе определенное указание на особое социальное состояние lautni, ставшего также etera. Латинское соответствие этому обозначению содержится, вероятно, в cliens libertinus у Ливия (XL111, 16, 4).

Μ. Ρallottinо. Testimonia linguae etrustae. Firenze, 1954, № 122 и 619 (ср. Η. Η. Залесский. К социальной истории этрусков. — «Уч. зап. ЛГУ», сер. ист. наук, вып. 17, 1950, стр. 157 сл.).

J. Heurgоn. L'état étrusque, стр. 74.

В примечании к соответствующим надписям (см. прим. 35).

F. Leifer. Studium zum antiken Aemterwesen. — «Klio», XXIII, 1931.

Th. Frankfort. Les classes serviles en Etrurie, стр. 21.

Th. Mоmmsen. Das Römische Staatsrecht, I. Berlin, 1887, стр. 486 сл.

Herod., I, 94; IV, 49.

«Enciclopedia dell'arte antica». Roma, II, 1959, стр. 512, рис. 706.

S. Aurigemma, N. Alfieri. Il museo nazionale di Spina in Ferrara. Roma, 1957, стр. 64, табл. XIVa. Среди этрусских надгробий, найденных близ Кьюзи, имеется большое число эпитафий (около десятка) отпущенников обоего пола (lautni, lautnitha) рода Альфиев (CIE, I, 719 сл.; 1667 сл.). Среди них встречаются лица греческого происхождения с именами: Achle — Ахилл и Sleparis — Клеопатра. Ж. Юргон (J. Heurgоn. La vie quotidienne chez les étrusques, стр. 86 сл.) и Э. Феттер (Ε. Vietter. Die letruskische Personennamen, стр. 86 сл.) считают носителей греческих и других неэтрусских имен лицами зависимых состояний.

Diоd., V, 27, 3. На одном надгробии из Вольтерры (CIE, 40) читается: Mucetis cneunas Iautunis. В то время как Cneuna может быть сопоставлено с латинским именем Гней, Muceti, видимо, соответствует Mogetius — имени кельтского происхождения.

A. Mintо. Antica industria mineraria in Ertruria. — «Studi Etruschi», XXIII, 1954, стр. 191 сл.

Так же как и на римской почве, в Этрурии эпиграфически засвидетельствован факт родового или большесемейного рабства: некая Thana Laucinei обозначена в качестве lautnitha двух лиц, родовое имя которых, сопоставляемое с латинским именем Лицинии, заключается, видимо, во втором имени отпущенницы (CIE, 2383; ср. Е. Vetter. Die etruskischen Personennamen, стр. 60 и 83).

Т. Франк (САН, VII, стр. 658) на основании данных ценза 225 г. до н.э., сообщающего для Этрурии сравнительно небольшую цифру, высказывает предположение о низведении римлянами этрусских пенестов до состояния рабов, следствием чего должно было стать известное обезлюдение Этрурии.

Panegyrici, III (XI), 10, 2: Tunc Poeno (Ганнибал) ex summio Alpibus viso Italia contremuit pecu agroque deserto, omnes familias rusticanae silvas et ferarum cubilia petivere. В этом позднем тексте, имеющем в виду отношения эпохи Ганнибала, речь идет о сельском населении Италии вообще с применением к нему понятия familia rustiсапа. Необходимо при этом принять во внимание, что слово familia не только в литературе, но также и в эпиграфике применялось не всегда лишь к рабам, но всегда по отношению к зависимым людям (ср. R. Е. Georges. Ausführliches lateinisch–deutsches Handwörterbuch, I. Leipzig, 1879, стб. 2493, s. ν. familia).

Выражение Моммзена: tolerierte Freiheit (Th. Mоmmsen. Das Römische Staatsrecht, III, 1. Leipzig, 1887, стр. 716 сл.).

Hostis — обозначение, прилагавшееся к тем, кого впоследствии стали именовать перегринами (Тh. Mоmmsen. Das Römische Gastrecht und die Römische Klientel. Römische Forschungen, I. Berlin, 1864, стр. 326 сл.).

Моммзен замечает, что по иронии судьбы слово liberus, долженствующее означать свободное состояние, первоначально выражало собой именно состояние зависимости домочадца от pater familias (Τh. Mоmmsen. Das Römische Staatsrecht, III, 1, стр. 62 и прим. 3).

Там же, стр. 62, прим. 2.

Vat. fr., 307; (Th. Mommsen. Das Römische Staatsrecht, III, 1, стр. 428, прим. 1).

Там же, стр. 428.

И при всем этом Цицерон все же замечает (Ер. XXX — ad Qu. Fr., I, 1; IV, 13), что «предки повелевали отпущенниками почти как рабами». Возможно, впрочем, что упомянутые выше pro servis включали в себя также и свободнорожденных людей, принимавших на себя рабские обязанности за жалование или на каких–либо иных условиях. Подобные случаи, хотя и для более позднего времени, известны. Но в данной связи для нас интересно приравнивание в юридической терминологии всех этих разнообразных явлений в некоторых отношениях к рабству.

Может быть, впрочем, приведен и более поздний случай продажи римлянами dediti в рабство. Так, консул М. Попиллий Ленат в 173 г. до н.э. продал в рабство целое сдавшееся ему без единой попытки сопротивления Лигурийское племя стателлатов в количестве около 10 тыс. человек (Liv., XVII, 7, 1). Только по прошествии года в результате резких выступлений трибунов в сенате, утверждавших, что такая практика приведет лишь к ожесточению войн и к отказу настроенных мирно племен от сдачи римлянам в плен, проданные было стателлаты получили освобождение и были поселены за рекой По на государственных землях (надо думать на положении, близком к статусу более поздних dedititii из числа германских перебежчиков). Для понимания отношения к dediti и соответствующего с ними обращения со стороны римлян должно иметь значение также и то обстоятельство, что в литературе поздней республики различаются две категории deditio: deditio in fidem и deditio in ditionem. В то время как Полибий (XX, 9, 12) как будто бы не склонен разделять эти две формы deditio по существу, из других текстов видно, что между ними существует определенная разница (Liv., VIII, 1, 10: nec in fide… nec in ditione), предполагающая во втором случае более суровое, чем в первом, отношение со стороны римской военной администрации к названным категориям dediti. Deditio in fidem имело место, видимо, в тех случаях, когда сдача в плен совершалась без предварительных военных действий (F. De Martinо. Storia délia costituzione romana, II. Napoli, 1958, стр. 47). О фактической разнице в положении отдавшихся Риму in ditione или in fide общин позволяет судить зафиксированный Валерием Максимом (VI, 5, 1b) случаи с фалисками, которых римляне хотели подвергнуть весьма строгому наказанию за отпадение от Рима в 241 г. до н.э. Однако, руководствуясь формулой deditio, соответственно которой фалиски вновь предались Риму (Faliscos non potestate, sed fidei se Romanorum commisisse), консул A. Манлий Торкват отнял у фалисков оружие, лошадей, повозки, рабов и половину сельскохозяйственных угодий. Старые Фалерии подверглись разрушению, но вместо них поблизости был выстроен новый город. Следовательно, граждане Фалерий не были проданы в рабство, как это надлежало бы сделать с изменившими союзниками на основании римского обычая. Однако лишение значительной доли имущества и половины поля ставило фалисков во вполне зависимое состояние от тех римлян, которые завладели половиной угодий и стали благодаря этому фактическими патронами находившихся у римлян in fide фалисков (ср. Th. Mоmmsen. Das Römische Staatsrecht, III, 1, стр. 651, прим. 2).

Декрет претора Л. Эмилия Павла (CIL, I2, 614 = II, 5041 = А. Ernout. Recueil de textes latins. Paris, 1947, стр. 57, № 125), в котором говорится: L. Aimilius L. f. Imperator decrevit utei quei Hastensium servei in turri Lascutana (Lascuta — Ρlin., NH, III, 15) haberent, liberei essent. Agiruim oppidumqu(e) quiod ea tempestate posedissent item possidere habeireque iussit. Пункт, из которого происходили эти servi (вероятно, римские dediti), занимавшие крепость (turris), известен как Hasta у Помпония Мелы (III, 1, 4) и как Hasta Regia у Плиния (NH, III, 11) — Аста (Ἄστα) у Страбона (Geogr., III, 1, 9; 2, 5), который описывает его как торгово–политический центр в районе Гадеса в устье р. Бетиса, отождествляемый с современным холмом Mesa de Asta между Кадисом и Севильей, в 15 км к югу от Лебриха.

«Hermes», III, 1867, стр. 261 сл.

Ср. А. Schulten, in: PW, RE, VII, 1912, стб. 2508, № 6; XXIII. 1924, стб. 885.

F. Binder. Die Plebs. Leipzig, 1909, стр. 184 сл.

G. Bloch. Les origines de la plèbe romaine. — «Revue historique», 1911, стр. 241.

Liv., VII, 17. Впрочем, уже и традиция, относящаяся к концу царской эпохи, сообщает о значительных продажах пленников в рабство. Так, Тарквиний Древний при взятии Апиол продал в рабство всех оставшихся в живых жителей (Dion. Hal., III, 49, 3). Точно так же он поступил и с жителями Корникула (Dion. Hal., III, 50, 6). Жителей Суэссы Пометии Тарквиний поделил между солдатами (Dion. Hal., IV, 50, 5). Подобные же действия приписывает Ливий Спурию Кассию, который, захватив Пометию в 502, г. до н.э., продал жителей в рабство, хотя они сдались римлянам как dediti (Liv., II, 17,5 сл.). Разумеется, эти древнейшие данные могли позднее подвергнуться искажениям. Но характерно, что для более ранних времен аналогичные сведения все же отсутствуют вовсе.

Эквы при успешных действиях против Рима в отношении побежденного противника руководствовались теми же, что и он, правилами: при нападении на Тускулум в 459 г. до н.э. они перебили мужчин, а женщин и детей увели в рабство (Dion. Hal., Χ, 20, 3). Аналогичным образом и в том же году поступили они в Ортоне: перебили не успевших спастись бегством (Dion. Hal., Χ, 26, 3).

Liv., IX, 42, 8. Неопределенное число самнитских пленников упоминается Ливием и в кн. X, 46, 5.

Liv., XXVII, 16, 7.

Liv., XXVIII, 11, 9: inopia servitiorum.

Val. Max., IX, 1, 2.

Во всяком случае Цицерон представлял себе, что в древнейшую эпоху Рима все простонародье (plebs) было приписано в качестве клиентов к владетельным людям (principes). (Сicer. De rep., II, 16: …et habuiit (Romulus) plebem in clientelas primcipuim desciriptam…).

M. Weber. Römische Agrargeschichte. Stuttgart, 1891, стр. 267 сл.; ср. он же. Agrarverhältnisse im Altertum. — «Gesammelte Aufsätze zur Soziail–und Wirtschaftsgeschichte». Tübingen, 1924, стр. 195 сл.

О положении древнейших подневольных земледельцев–клиентов на alger romanus см. также: Е. Meyer. Geschichte des Altertums, III³. Stuttgart, 1954, стр. 477, прим. 1 и стр. 480.

Th. Mоmmsen. Das Römische Staatsrecht, III, 1, стр. 66 сл. (ср. F. De Martinо. Storia délia costituzione romana, I, стр. 50 сл.).

Dion. Hal., IV, 23 сл. (ср. II, 7, 8).

Liv., II, 33, 1, сл. (ср. Dion. Hal., VI, 89, 4 сл.; VII, 40, 2).

F. Allheim. Lex sacrata. Amsterdam, 1940 (ср. С. Л. Утченко. Происхождение плебейской организации. — ВДИ, 1947, № 1, стр. 123 сл.; ср. также Ρremerstein, in: PW, RE, IV, стб. 48).

Так, во время I сецессии плебса патриции водили на войну одних лишь своих клиентов (Dion. Hal., VI, 7. 41). О подобном же факте Дионисий сообщает в связи с рассказом о войне с вольсками при изложении легенды о Кориолане (VII, 19, 2). Этим, разумеется, не должны быть обесценены не столь уж малочисленные и не маловажные случаи в истории Рима, когда гентильные рабы и клиенты выступали под демократическим флагом, под руководством или против своих родовладык, о чем речь уже была и еще будет идти ниже.

Liv., II, 23, 1: et civitas secum ipsa intestino inter patres plebemque flagrabat odio maxime propter nexos ob aes alienum (cp. Liv., XXIX, 8; Dion. Hal., IV, 9, 11; V, 53, 63; VI, 58).

Liv., IV, 31, 2 (ср. T. Frank. An Economic Survey of Ancient Rome. Baltimore, 1933, стр. 27). Условия кредита в древности вообще характеризуются высоким процентом, достигавшим 18 и даже значительно выше (Е. Сavaignас. L'économie grecque. Paris, 1951, стр. 30 сл.). Практиковавшийся в Риме с древнейших времен fenus unciarium подтверждается законодательством XII таблиц (VIII, 18b; Tacit. Ann., VI, 16). Как подтверждение этого закона рассматривается lex Duilia Menenia, принятый в 357 г. до н.э. и засвидетельствованный Ливием (VII, 16,1). Повторения закона о fenus'e в 352 г. до н.э. (Liv., VII, 21, 5 сл.), в 347 г. (Liv., VII, 27, 3 сл.: semiunciariuim tanituim ex unciario fenus factum) и в 342 г. (Liv., Vil, 42, 1: invenio apud quosdam L. Genucium tribunum plebis lulisse ad plebem ne fenerare liceret), в сравнительно короткий промежуток времени, свидетельствуют, с одной стороны, о напряженности борьбы с долговой кабалой и, с другой, дают ощутимо почувствовать безнадежное положение должников–бедняков перед заимодавцем при наличии высокого процента, достигавшего, по мнению многих исследователей, 100% годовых (из расчета двенадцатой части, или 8 1/3% в месяц) (Т. Frank. An Economic Survey of Ancient Rome, стр. 28 сл.; ср. Klingmüller, in: PW, RE, VI, 1909, стб. 2190; R. Besnier. L'état économique de Rome de 509 à 264 av. J. C. — «Revue historique de droit français et étranger», 1955, № 2, стр 202 сл.).

Diоn. Hal., IV, 23, 6.

Aristоt. Ath. pol., 2, 1; ср. Τheopomp., in: Athen., VI, 265 с.

Dion. Hal., II, 46,3.

Liv., II, 16, 4 сл. О количестве клиентов у отдельных родов позволяют до какой–то степени судить переданные традицией цифры (вероятней всего, несколько преувеличенные), относящиеся к таким могущественным родам, как Клавдии (с их 5 тыс. боеспособных родичей и клиентов у Атта Клауза — Dion. Hal., V, 40, 3; Liv., II, 16, 14) и Фабии (5 тыс. способных к ношению оружия клиентов, по Фесту — Festus, p. 334 L; 4 тыс. — по Дионисию Галикарнасскому, IX, 15, 3, при 306 родичах). В такой же степени показательна и цифра в 4 тыс. клиентов и рабов у Аппия Гердония (Dion. Наl., X, 14, 2), Ливий же насчитывает их у него всего 2500 человек (III, 15,5). Земельные наделы клиентов располагались в пределах гентильных владений (Festus, p. 246a L). При этом из рассказа о переселении Атта Клауза узнаем также, что родичи получили в надел по 25 югеров, клиенты же по 2.

Dion. Hal., IX, 59, 1 сл.

Dion. Hal., IX, 60, 2.

M. Weber. Agrarverhältnisse im Altertum, стр. 199.

Ε. Meyer. Geschichte des Altertums, II. Stuttgart, 1898, стр. 519.

Так, в частности, римляне поступили с герниками, у которых в результате их поражения в войне 486—485 гг. до н.э. было отнята 2/3 их полей и в связи с этим произведен раздел земель между плебеями и латинянами (Liv., II, 41, 1 сл.). Однако в описании этого последнего акта, связанного с именем Спурия Кассия и предполагающего также изъятие части оккупированных патрициями государственных полей, следует подозревать значительно более поздние (эпохи Гракхов) реминисценции. Но в смысле соотношения отбиравшейся римлянами и оставлявшейся коренному населению для использования земли традиционные данные следует считать соответствующими действительности, поскольку и в других случаях фигурирует та же самая пропорция: у привернатов при взятии их города в 341 г. до н.э. в связи с помещением в нем римского гарнизона отобрано было опять–таки именно 2/3 пахотной земли (Liv., VIII, 4, 1).

О социальном аспекте категории римских колонистов, пользовавшихся латинским правом, некоторое представление дает, может быть, сообщаемый Ливием (XL. III, 3, 1 сл.) и относящийся к 70–м годам II в. до н.э. факт. В сенат поступило из Испании ходатайство от более чем 4 тыс. детей римских легионеров (от местных женщин) об отведении им земель для жительства (с определением их политического и хозяйственного статуса). Было постановлено, чтобы они, а также и их возможные вольноотпущенники поселились в Картее (Carteia ad Oceanum на Алжесирасском заливе, к западу от Гибралтара) в качестве колонистов с латинским правом. Прежнее местное население Картеи включалось в состав колонии, с новыми (т.е., видимо, значительно уменьшенными) наделами земли подобно тому, как это практиковалось и в Италии в более древнее время, судя по примеру анциатов. Колония Картея, добавляет Ливий, именовалась в просторечии «колонией либертинов» (Latinam earn coloniam esse — в рукописи fuisse–libertinorumque appelari) (Liv., XLIII, 3, 4).

Здесь же следует упомянуть о двух категориях зависимого от древнейшего Рима сельскохозяйственого населения, именовавшихся forcti (или forctes) и sanates. Было известно, что они жили «выше и ниже» Рима (qui supra infraique Romaim habitaverunt. — Festus, p. 348). Forctis из того же Феста (p. 84 и 102) разъясняется как синоним для bonus. Наименование же sanates он выводит из того факта, что–де названные так люди (некогда, видимо, завоеванные римлянами) «отложились было от Рима, но вскоре снова вернулись в дружественное состояние, как бы придя в разум». В древности высказывались и разные другие истолкования этих имен, показывающие, что значение их было непонятно самим римлянам. М. Фойгт (M. Fоigt. Das ius naturale, IV. Leipzig, 1875, стр. 266 сл.) сопоставлял форктов и санатов с клиентами, полагая, что они то же самое, что и dedititii. Близкое к этому толкование было предложено и Моммзеном (Th. Mommsen. История Рима, I. М., 1936, стр. 97). Следует полагать, что наименования forcti и sanates возникли как эпитеты для определения их носителей — людей, отличных в каком–то положительном значении от прочих завоеванных и подчиненных соседей в то время, когда не были выработаны более общие и определенные политические и юридические термины. Прежде всего эти наименования должны быть вероятно, сопоставлены с германскими летами и с теми наименованиями полусвободных потомков завоеванных и порабощенных соседей, какие знает африканская и североамериканская историческая этнография [ср. H. Н. Залесский. К вопросу о происхождении плебса (форкты и санаты законов XII таблиц). — «Уч. зап. Ленинградского государственного педагогического ин–та им. Герцена», т. 68. Л., 1948, стр. 87 сл.]

Dion. Hal., II, 9 сл.

Colum. De r. r., I, Praef., 17.

Сatо. De agric., 136. О зависимом положении древнейших римских земледельцев, не обозначенных в источниках в качестве рабов или клиентов, которых Плиний (NH, VIII, 70) называет опять–таки колонами, свидетельствует его ссылка на некие древние (apud priores) юридические нормы, по которым пеня за убийство быка равнялась плате за убийство колона (tamquam colono suo interempto).

К. J. Neumann. Kaiserrede über die Grundherrschaft der Römischen Republik. Strassburg, 1900, стр. 4 сл.

См., например, М. Weber. Agrarverhältnisse im Altertum, стр. 197,

В знаменитом письме колонов из Saltus Burunitanus в провинции Африке императору Коммоду (см. E. М. Штаерман. Избранные латинские надписи. — ВДИ, 1955, № 3, стр. 227 сл., № 116; ср. Th. Mоmmsеn. Dekret des Kommodus für den Salitus Burunitanus. — «Hermes» XV, 1880, стр. 385) упоминаются среди жалобщиков также и некие римские граждане, подвергшиеся вместе с прочим зависимым населением сальтуса телесному наказанию за неповиновение администрации императорского имения. Надо полагать, что в древнереспубликанские времена получавшие гражданство перегрины и либертины были еще менее гарантированы от подобного обращения, поскольку их фактическое положение определялось отнюдь не их юридическим, а экономическим и социальным состоянием. Моммзен замечает, что в автоматизме, с которым вольноотпущенники получали гражданские права, начиная, быть может, уже с царской эпохи (при Сервии Туллии) и во всяком случае со времен ранней республики, заключается презрение патрициата к общинной гражданственности, поскольку новоявленный гражданин продолжал оставаться клиентом своего прежнего владельца со всеми вытекающими из этих отношений последствиями, вплоть до возвращения в рабское состояние (reductio in servitutem). (Th. Mоmmsen. Das Römische Staatsrecht, III, 1, стр. 131, прим. 1: ср. он же. Römische Forschungen, I, стр. 364). Отмечается также, что в юридических и эпиграфических источниках либертины нередко сохраняют обозначение servi (или pro servo. Th. Mоmmsen. Dais Römische Staatsrecht, III, 1, стр. 59, прим. 1; стр. 421).

Polyb., XX, 9 сл.

Ср. L. Harmand. Le patronat sur les collectivités publiques chez les Romains. Paris, 1957, стр. 92 сл. В дополнение к этой картине может быть привлечена из арсенала того же Полибия еще и другая. Она тоже, вероятно, должна быть истолкована как результат известного искажения и преувеличения реальных обстоятельств, основанного на некоторых исторических реминисценциях, но произведенного на сей раз уже не по инициативе римлян. Имеется в виду рассказ о том, как царь Вифинии Прусий II передавал Риму in fidem свою страну (Polyb., XXX, 19, 3 сл.): Прусий «вышел навстречу римским послам с бритой головой, в пилосе, в тоге и башмаках, словом, в таком одеянии, какое у римлян носят недавно освобожденные рабы, именуемые вольноотпущенниками. Поздоровавшись с ними, он сказал: «Глядите на меня, вашего вольноотпущенника, который желает во всем угодить вам и подражать вашим порядкам»». Позднее в Риме при входе в сенат Прусий, «стоя в дверях перед собранием сенаторов с опущенными руками, распростерся перед заседающими, облобызал порог и воскликнул: «Привет вам, боги–спасители…».

Сic., Ер., LIII, V, 16. (Ad Qu. fr., 1, 2); см. «Письма Цицерона», I. M., 1949, стр. 146.

Известен характерный случай с Марием, когда сенатор К. Геренний пытался отказаться от свидетельства на суде против Мария на том основании, что плебейский род Мариев находился в отношениях клиентелы к роду Геренниев и, стало быть, представители последнего не должны были выступать на суде против своих клиентов (Plut. Mar., 5).

Сolum. De r. r., I. Praef., 17. На вероятное широкое бытование этого термина в древнейшее время указывает, в частности, обозначение колониями создававшихся вне Рима общин римских или латинских безземельных граждан, определенной целью которых была обработка надельной земли.

Catо. De agric., 1, 2.

Jul. Сар. Marc., 22.

Τreb. Poll. Claud., 9.

Сaes., В. G., I, 4. Цезарь различает фамилию (в составе около 10 тыс. человек), клиентов и должников (omnem suam familiam ad hominem milia decern, undique coegit et omnes clientes oberatosque suos). Возможно, что эти обозначения соответствовали реальным отношениям зависимых гельветов Оргеторига к своему владыке.

Amm. Marc., XX, 8, 13; XXI, 13, 16.

Tac. Germ., 25.

О. Seeсk. Geschichte des Untergangs des antiken Welt, I4. Stuttgart, 1921, стр. 393 сл.; ср. он же, in: PW, RE, IV, стб. 495.

Cod. Theod., XIII, 11, 10; Schönfeld, in: PW, RE, XXIII, стб. 446.

Lex Manciana. I, 30 (ср. PW, RE, IV, стб. 496).

F. R. Rodd. People of the Veil. London, 1926, стр. 134 сл.

Там же, стр. 135.

Там же, стр. 136.

Там же, стр. 134 сл.

Там же, стр. 136.

Там же, стр. 138.

Там же, стр. 142.

Там же.

J. Chapelle. Nomades noirs du Sahara. Paris, 1957, стр. 6 сл.

Там же, стр. 122 сл.

Там же, стр. 343.

L. G. Briggs. Tribes of the Sahara. Cambridge, 1960, стр. 93 сл.

«Las Mekhadma. Etude sur l'évolution d'un groupe humain dans le Sahara moderne». Paris, 1960, стр. 19.

Dion. Hal., I, 65. В подтверждение историчности этой черты переданного Дионисием легендарного рассказа об Аскании и Мезенции может быть привлечено сообщение Диодора (V, 13, 4) о дани, налагавшейся этрусками на порабощенных ими жителей о–ва Кирн (Корсика). Корсиканцы обязаны были этрускам смолой, воском и медом. Непосредственно вслед за этим Диодор упоминает о корсиканских рабах, видимо, также являвшихся предметом дани этрускам.

Ρlin., NH, XXXIV, 139; Tacit. Hist., III, 72.

Ср. E. Pais. Histoire romaine. Paris, 1926, стр. 83; G. D e Sanctis. Storia dei Romani, I. Firenze, 1956, стр. 434.

Ρоlуaen. Strat., I, 28; Diod., XI, 25, 2; Aristоt., fr. 544 Rose².

Liv., I, 8, 2; II, 1, 4; Tacit. Hist., III, 71; Plut. Rom., 9.

Polyb., XII, 9-10.

Dion. Hal., IV, 22.

F. Cornelius. Untersuchungen zur früheren römischen Geschichte. München, 1940, стр. 83, прим. 56.

Там же, стр. 83.

W. L. Westermann, in: PW, RE, Suppl. VI, 1935, s. v. Sklaverei, стб. 968. Закон, устанавливающий налог на манумиссии, равный 5% стоимости раба, был принят в 357 г. до н.э. (Liv., VII, 16, 7). То обстоятельство, что он был принят войском, не уменьшает его реакционного значения, поскольку закон этот следует считать мерой, направленной на сокращение числа манумиссий и, следовательно, на уменьшение притока новых граждан. Позднее (в 177 г. до н.э.) упоминается закон, заставлявший выкупающихся на волю рабов давать клятвенное обещание, что они добиваются свободы не для того, чтобы вступить в число граждан. Все это реакционное законодательство знаменует собой тенденцию нобилитета к сдерживанию вольноотпущенничества и к регулированию притока новых граждан, которых в Риме предпочитали приобретать не за счет городского плебса и не из числа людей, испытавших участь не только потенциального, но вполне реального рабства, а за счет сельского плебса и перегринов. Тенденции эти сквозят в соответствующих и цитированных выше рассуждениях Катона, Цицерона и Дионисия Галикарнасского об испорченности и развращенности городских низов и о бесчестной подоплеке манумиссий в эпоху поздней республики.

В связи с законом о налоге на манумиссии может быть упомянута попытка ограничения использования труда рабов в сельском хозяйстве, (содержавшаяся в плебисците Лициния — Секстия. Однако число манумиссий, а соответственно и число рабов в IV—II вв. до н.э. было все же достаточно велико, если судить по расчетам, произведенным Ю. Белохом (С. J. Вelосh. Die Bevölkerung der griechisch–römischen Welt. Leipzig, 1884, стр. 404) и Дюро де ла Малль (J. Durеаu de la Malle. Économie politique des Romains, I. Paris, 1840, стр. 209). Ввиду того, что в 209 г. до н.э. священная казна (aerarium sanctius), в которую поступал доход от налога на манумиссии, составляла 16 млн. сестерциев, за истекшее с момента введения налога время должно было быть освобождено, по расчету первого из названных авторов, 160 тыс. рабов, а по расчету второго — даже 200 тыс., из их числа 50 тыс. падали на эпоху войны с Ганнибалом. Ср. расчеты Т. Франка (Т. Frank. An Economic Survey of Ancient Rome. Baltimore, 1933, стр. 101 сл.), который на основании приведенных выше данных и исходя из средней цены на раба в III в. до н.э., равной 400 денариев, допускает возможность ежегодного освобождения 1350 рабов (в среднем) — цифра, которую он сопоставляет с 16 тыс. рабов, освобождавшихся за год в конце республиканского периода.

Dion. Hal., IV, 23 сл.

Imp. Claudius. Oratio. CIL, XIII, 1668. По рассказу Клавдия, Мастарна воцаряется в Риме при поддержке Целия Вибенны.

Dion. Hal., IV, 2, 1.

R. Bloch. The Origin of Rome. London., 1960, табл. 54 (ср. Ε. Pais. Histoire romaine, стр. 44; H. H. Зaлeсский. К социальной истории этрусков. — «Уч. зап. ЛГУ», сер. истор. наук, вып. 17, 1950, стр. 174).

Vario, De I. J., VIII, 83: a Roma Romanus (ср. Th. Mommsen. Dais Römische Staatsrecht, I. Leipzig, 1887, стр. 321).

Liv., III, 15, 5: об Аппии Гердонии.

Th. Mommsen. Das Römische Staatsrecht, I, стр. 484, прим. 2.

Впервые в 444 г. (Liv., IV, 7, 2; ср. F. De Martinо. Storia délia costituzione romana, I. Napoli, 1958, стр. 262 сл.).

Liv., II, 93, 2; Diod., XI, 68, 7; F. De Martino. Указ. соч., стр. 278 сл.

Не связанное поэтому, может быть, своим происхождением с троичностью, засвидетельствованной для древнейших триб Рима. Народные трибуны как раннереспубликанская магистратура могли скорее происходить от четырех древних городских триб, поскольку число их, приводимое Диодором (XI, 68), совпадает с числом триб в Риме на рубеже VI—V вв. до н.э. Имена первых трибунов, упомянутые Диодором, повторяет и Ливий (II, 58 через Пизона) с прибавлением, однако, еще одного — пятого имени (см. Э. Р. Штерн. Вопрос о происхождении народного трибуната в Риме. — «Летопись Историко–филологич. об–ва при Новороссийском университете», VIII. Одесса, 1900. Протоколы заседаний, стр. 29 сл.).

К 406 г. относится введение оплаты военной службы — стипендия (Liv., IV, 59, 11; V, 4, 5).

Diod., XXI, 18, 2.

О том, что первоначально народный трибунат в представлении о нем как об общенародной магистратуре, не связанной с сословным делением и представительством, мыслился гораздо более широким по своим функциям, чем если бы это была чисто плебейская представительная должность, свидетельствуют факты апелляции к трибунам как некоторых патрициев, так и рабов в случаях явно несправедливых действий государственных магистратов. К трибунам апеллирует, например, отец начальника конницы 321 г. до н.э. Квинта Фабия Максима Руллиана, действовавшего против воли диктатора Л. Папирия Курсора, добившегося победы, но по требованию диктатора обреченного было на казнь (Liv., VIII, 29 сл.). К трибунам же апеллируют в подобных случаях и рабы, свидетельства о чем находим у риторов, рекомендующих в своих примерных речах подобную апелляцию рабу, отпускаемому на волю, при условии, если он отравит своего бывшего владельца, в случае же отказа от этого действия обрекаемому на смерть (Qintill. Declam., CCCLXXX). Кальпурний Флакк (Declam., XVII) рекомендует эту же меру педагогу–рабу, обвиненному за преступление, совершенное его учеником. Исключительность этих случаев не умаляет значения их как примеров, подтверждающих правомочность народных трибунов в отношении рабов или даже патрициев в подобных чрезвычайных обстоятельствах. Следует представить себе, что по древнетрадиционным воспоминаниям о трибунате как о магистратуре, связанной по своему происхождению с временем до разделения италийского общества на сословно–социальные категории, подобная всеобщность была ему свойственна по преимуществу.

G. De Sanctis. Storia dei Romani, II. Firenze, 1960, стр. 198 сл.

О центуриатной реформе и ее результатах ср. работу А. И. Немировского (А. И. Немировский. К вопросу о времени и значении центуриатной реформы Сервия Туллия. — ВДИ, 1959, № 2, стр. 153 сл.).

Suet. Tib., II, 2.

Dig., 49, 15, 7, 1: et quem ad moduim clientes nostros im teilegimus Iiberos esse neque auctoritate neque dignitate neque viribus nobis pares sunt, sic eos qui maiestatem nostram comiter conservare debent Iiberos esse intellegendum est (cp. Th. Mоmmsen. Das Römische Staatsrecht, III, 1, стр. 664, прим. 1).

Цицерон также (De off., II, 8, 27) именует власть Рима над народами patrocinium orbis terrae.

Τh. Μοmmsen. Das Römische Staatsrecht, III, 1, стр. 665.

Соответственно этой тенденции, боги не терпели наказаний рабов во время празднеств. Легенду о разгневанном Юпитере при виде наказуемого раба перед играми в его честь сообщает Ливий (Liv., II, 36, 1: servum quidam pater familiae non dum comisso spectaculo sub furca caesum medio egerat circo).

Fest., 102; hostis apud antiquos peregrinus dicitur. О том, насколько вообще перегрины были бесправны, свидетельствуют даже поздние факты определения юридического положения низшей категории вольноотпущенников при Августе, исходя из статуса перегринов (peregirini dedititii ex lege Aelia Sentia). В наказание за какие–либо провинности они продавались в рабство, а если впоследствии и манумиттировались, т.е. освобождались, то не на свободу, а обращались в государственных рабов (Inst. Gai, I, 27; ср. H. Siber. Das Römische Verfassungsrecht. Lahr, 1952, стр. 179).

Dion. Hal., IV, 22, 4.

Th. Mommsen. Das Römische Staatsrecht, III, 1. Leipzig, 1887, стр. 62 сл.

Dion. Hal., II, 27, 4.

В эпоху ранней республики словом libertinus обозначалось второе поколение вольноотпущенников (Suet. Claud., 24), так же как словом deditii — второе поколение от dediti (ср., впрочем, Steinwenter, in: PW, RE, XXV, 1926, стб. 106; Th. Mоmmsen. Das Römische Staatsresht, III, 1, стр. 422, прим. 2).

Согласно Дейбу (D. Daуbe. Two Early Patterns of Manumission. — JRSt, XXXVI, 1946, стр. 57 сл.), необходимо различать вопреки Моммзену, не видевшему существенной разницы между различными способами манумиссий (vindicta, testamento), две их основные категории — манумиссии по инициативе владельца и манумиссии censu по инициативе государства. Опираясь на Гая (Inst. Gai, I, 140), Дейб показывает, что освобождение по инициативе государства могло иметь место в отсутствие и даже помимо воли владельца. Разумеется, речь о подобном освобождении может идти лишь применительно к клиенту или рабу, находившемуся в коллективном владении. С манумиссией censu должна быть сопоставлена эманципация censu, относительно которой в Институциях Гая (I, 131) говорится, что в те времена, когда Рим выводил колонии с латинским правом, получавшие гражданство в этих колониях римляне автоматически освобождались от отцовской власти. С манумиссией censu должно быть сопоставлено также правило автоматического освобождения filius familias после третьей продажи. Акт манумиссии censu имеет в виду включение освобожденного раба в состав гражданства. Следует предполагать вопреки мнению Дейба, что эта форма манумиссии является древнейшим установлением такого рода, поскольку в основе ее заключается обряд принятия в члены общины рабов и клиентов, находившихся во владении у общины.

М. Фойгт (M. Fоigt. Leges iregiaie. — «Abb. d. Sächsischen Gesellschaft der Wissenschaft. Phil. — hist. Classe», VII, Leipzig, 1876, стр. 573 сл.) находит у Дионисия Галикарнасского (II, 9, 3) подтверждение своего предположения о существовании древнего царского (приписывавшегося Ромулу) закона, регулировавшего отношения патроната и клиентелы в их первоначальной форме. Закон этот предполагал, по его мнению, взаимную священную ответственность сторон при его нарушении перед Зевсом Катахтонием (Aug. De siv. dei, VII, 23: Telluimoni sacer esto). Закон же XII таблиц, знающий лишь одностороннюю ответственность патрона при нанесении им материального ущерба клиенту (fraudem facere), представляется ему результатом деградации более справедливых и патриархальных отношений царской эпохи.

Однако использованный Фойгтом и приведенный нами выше текст Дионисия Галикарнасского, вероятней всего, надо понимать только как идеализацию социальных отношений при Ромуле, противопоставляемую Дионисием грубой жизненной прозе, известной ему из истории греческих и римских отношений эпохи республики между землевладельцами и закрепощенными земледельцами–клиентами.

Это не мешало, впрочем, уже, видимо, в достаточно раннее время возникновению судебных споров об определении юридического положения того или иного лица в качестве свободного или раба (causa liberalis). На это указывает наличие в законах XII таблиц (II,1 Gai, 4, 14) фиксированной минимальной суммы в 50 ассов для sacramentum'a — отходившего в казну залога, уплачиваемого при возникновении подобного судебного спора. Само наименование этого залога свидетельствует о глубокой древности процедуры, коренящейся в священном праве. Наличие этой статьи в законах XII таблиц свидетельствует также, с одной стороны, о достаточном распространении бытового рабства (по крайней мере уже в V в. до н.э., когда какое–то количество людей теряло свободу на основе частноправовых отношений), с другой же — о частоте таких случаев пребывания в рабстве, когда юридическая сторона вопроса могла оставаться недостаточно ясной.

Необходимо указать также и другие признаки того, что в древности рабы обладали известными гражданскими правами: Варрон (De 1. 1., VI, 74) сообщает о древнем законе, запрещающем рабам быть поручителями в суде, из чего следует, что до введения этого закона рабы имели право выступать в суде в качестве поручителей (vades). Авл Геллий (V, 19, 11 сл.), ссылаясь на юриста Мазурия Сабина (fr. 60 Br.), упоминает о том, что в древности господин имел право усыновить отпущенника или даже раба.

В пространном, но испорченном тексте Феста, посвященном форктам и санатам (р. 321), те и другие выступают в некоей связи с nexi. Текст этот, однако, настолько поврежден, что из него невозможно извлечь что–либо для выяснения характера этой связи. Наличные конъектуры [см. H. Н. Залесский. К вопросу о происхождении плебса (форкты и санаты законов XII таблиц). — «Уч. зап. Ленинградского государственного педагогического ин–та им. Герцена», т. 68. Л., 1948, стр. 88] строятся на разного рода косвенных соображениях. Исходя, однако, из того, что было сказано об этих социальных категориях выше, следует скорее допустить, что форкты и санаты ставились в законах XII таблиц в каком–то смысле на одну доску с nexi, чем вслед за H. Н. Залесским понимать испорченное место у Феста в том смысле, что закон предоставлял форктам и санатам ius commercii, устанавливая за ними право nexi mancipiique (по конъектуре Гушке; H. Н. Залесский. К вопросу о происхождении плебса, стр. 99).

Liv., VIII, 28, 1; ср. PW, RE, XXI, 1, стб. 1166.

Polyb« III, 24,

О распространении в раннереспубликанскую эпоху самостоятельной хозяйственной активности рабов и о существовании большого числа рабов — обладателей материальных средств говорит статья XII таблиц (XII, 12), посвященная положению statu liberi — рабов, условно отпускаемых на волю с уплатой выкупа наследнику владельца. О том же говорят и некоторые, приведенные выше надписи III—II вв. до н.э., упоминающие рабов, выступающих не только от имени владельцев, но и от своего собственного имени в качестве предпринимателей.

Dion. Hal., IV, 22 (ср. выше).

Th. Mоmmsen. Das Römische Gastrecht und die Römische Klientel. Römische Forschungen, I. Berlin, 1864, стр. 310 сл.

A. Grenier. Le génie romain. Paris, 1925, стр. 94.

T. Моммзен. История Рима, 1. M., 1936, стр. 429 сл.

Dion. Hal., VI, 63, 3. Первый, как помним, советовал освобождать конкретных лиц из числа недовольных своим положением плебеев от долговых обязательств для обеспечения большей боеспособности войска и для увеличения его численности.

Liv., XLI, 9, 11.

Там же, XLV, 15, 5.

W. L. Westermann. The Slave Systems of Greek and Roman Antiquity. Philadelphia, 1955, стр. 83.

Dion. Hal., IV, 24, 26; IV, 23, 6; Liv., XL11, 16, 4; PW. RE, Xlll, 1, стб. 109 сл.

Steinwenter, in: PW, RE, XIII, 1, стб. 109.

Varro. De 1. 1., V, 55.

Liv., II, 41; III, 32; Dion. Hal., V, 75; X, 32.

Dion. Hal., V, 51, 53; Ζοnar., VII, 13.

Мюнцер (Münzer, in: PW, RE, III, 1899, стб. 1752 сл.) допускает, что поводом для позднейших переработок сообщения о Спурии Кассии в духе аграрной деятельности Гракхов послужило известие о его насильственной смерти.

Смерть эта, однако, связана, по одной из версий, переданной Валерием Максимом (VI, 3, 2) и Зонарой (VII, 18), с рассказом о сожжении девяти народных трибунов, в числе которых фигурирует и Спурий Кассий, из–за их попытки помешать избранию новых трибунов. Хотя Фест разъясняет этот факт таким образом, что будто бы речь идет о военных трибунах, павших в сражении с вольсками, но версия Феста, видимо, пытается лишь разъяснить (или изменить) маловероятный случай с преданием смерти через сожжение народных трибунов. Однако Моммзен (Th. Mоmmsen. Römische Forschungen, II. Berlin, 1879, стр. 172) напоминает, что версия Валерия Максима и Зонары согласуется с неким древнейшим законом, упомянутым у Диодора (XII, 25), о наказании смертью через сожжение тех трибунов, которые препятствуют избранию своих преемников. Таким образом, именно это сообщение может претендовать на историчность, в связи с чем может быть высказано предположение о том, что Спурий Кассий был, по первоначальному рассказу, не консулом, а трибуном, в консулы же он был произведен позднейшими анналистами с целью аристократизации имен Кассиев, видимо, пытавшихся связать свое происхождение с детьми Спурия Кассия (Dion. Hal., VIII, 78, 80). В свете этой версии становится более понятна роль Спурия Кассия в качестве аграрного реформатора. Хотя реальный смысл тех изменений в аграрных отношениях Рима, какие он пытался произвести, видимо, затемнен позднейшими поправками и толкованиями, но дело шло, вероятно, о наделении землей не только римских граждан, но и союзных латинян (Th. Mоmmsen. Römische Forschungen, II, стр. 160 сл.). При этом, быть может, речь шла о наделении землей латинян, находившихся у римлян на положении клиентов. И во всяком случае не следует забывать о том, что хронологически деятельность Спурия Кассия совпадает с I сецессией плебса. Имеются, однако, и другие легенды о кончине Спурия Кассия, в частности легенда о предании его смерти собственным отцом (Рlin., NH, XXXIV, 15; Val. Max., V, 8, 2). Де Санктис из разнообразия легенд, относящихся к Спурию Кассию, выводит небезосновательное заключение о их позднейшем происхождении (G. De Sanctis. Storia dei Romani, II. Finenze, 1960, стр. 10 сл.).

С. J. Вelосh. Römische Geschichte. Leipzig, 1926, стр. 343 сл. (ср. В. Niesе, in: «Hermes» XXII, 1888, стр. 410 сл.).

М. Weber. Agrarverhältnisse im Altertum. Gesammelte Aufsätze zur Sozial–und Wirtschaftsgeschichte. Tübingen, 1924, стр. 232. По расчету Д. H. Парфентьева (Д. H. Парфентьев. К теории и истории аграрного законодательства Лициния — Секстия. — «Доклады АН СССР», серия В, № 1, 1930, стр. 9), в IV в. до н.э. 500 югеров составляли минимум для дохода в 100 тыс. ассов, необходимого для принадлежности к 1–му классу по центуриатному цензу (ср. F. De Martinо. Storia délia costituzione romana, I. Napoli, 1958, стр. 137; R. Besnier. L'état économique de Rome de 509 à 264 av. J. C. — «Revue Historique de droit français let étranger», 1955, № 2, стр. 240 сл.).

А. Premerstein, in: PW, RE, IV, стр. 48.

Liv., I, 56, 1 сл.

Diоn. Hаl., IV, 44.

Liv., I, 59, 9. В другом месте он подчеркивает, что плебеи недовольны тем, что Тарквиний обрек их на рабский труд (Liv., I, 57, 2)

Liv., I, 50, 3.

Dion. Hal., IV, 45, 4.

Σερδώνιος у Иоанна Антиохийского (FHG, IV, 556, 47).

W. L. Westermann. The Slave Systems of Greek and Roman Antiquity. Philadelphia, 1955, стр. 59.

Münzer, in: PW, RE, VIII, стб. 618.

Dion. Hal., V, 51, 53.

Liv., II, 41; Dion. Hal., V, 75.

Liv., IV, 45, 2; Dion. Hal., XII, 6, 6.

Dion. Hal., X, 14 сл.

Liv., III, 15, 3 сл.

G. De Sanctis. Storia dei Romani, II. Firenze, 1960, стр. 36.

Liv., III, 17, 18 (ср. F. Cornelius. Untersuchungen zur früheren römischen Geschichte. München, 1940, стр. 123).

Liv., III, 9, 2.

PW, RE, VIII, стб. 618 сл.

Е. Pais. Storia di Roma dall'età Regia. Torino, 1934, стр. 164.

Liv., III, 15 (ср. Dion. Hal., IV, 51).

Liv., IV, 13 сл.; Dion. Hal., XII, 1. Уже одно то обстоятельство, что имя Мелия пишется у латинских и греческих авторов с вариантами (в рукописях Ливия — IV, 13 — Maelius и Melius, у Диодора — XII, 37 — Σπόρίος Μάλλιος Или Μαίνιος; только Дионисий Галикарнасский знает и его когномен — XII, 1 — Ευδαίμον–Felix), свидетельствует о несогласованности различных традиций. Подобного же рода несоответствия содержатся и в рассказе о его политической деятельности, имеющем, впрочем, как и рассказы о Спурии Кассии и Марке Манлии, отдельные весьма индивидуальные черты. По Дионисию (Dion. Hal., XIII, 1), Мелий созывал народ на сходки, изгнал со своего поста Л. Минуция — префекта анноны, приняв на себя его функции. По Ливию (Liv., IV, 13), он создавал в своем доме запасы оружия и собирал в нем тайные совещания своих сторонников. Моммзен показал, однако (Th. Mоmmsen. Römische Forschungen, II. Berlin, 1879, стр. 199 сл.), что традиционный рассказ о Спурии Мелии переплетается, с одной стороны, с легендами о Aequimelium'e — месте близ Капитолия, наименование которого было уже в древности непонятно и толковалось в связи с известием о том, что по сенатскому постановлению дом Спурия Мелия был сравнен с землей за его посягательство на царский венец (Varro. De I. I., V, 157), и с колонной, стоявшей у Порта Тригемина и связанной с именем Минуциев (Ρlin. NH, XVIII, 3, 15) — с другой. Подчеркивая анахронизмы в рассказе о Спурии Мелии, заключающиеся в трактовке его в качестве представителя всаднического сословия, а Л. Минуция в качестве префекта анноны, Моммзен считает анахроничным и самое представление о плебее V в. до н.э. как о возможном претенденте на царскую власть (Th. Mommsen. Römische Forschungen, II, стр. 215 сл.).

Liv., VI, 11, 3; Dion. Hal., XIV, 4.

Liv., VI, 19, 1.

Zonar., VII, 20.

Liv., VI, 14, 10.

Th. Mоmmsen. Römische Forschungen, II, стр. 198.

Liv., VI, 11 сл.; Dion. Hal., XIII, 8 сл.; XIV, 6; Aur. Vict., XXIII, 9 сл.

Liv., VI, 11, 7: primus omnium patribus popularis factus, cum plebeis maigietiratibus coneilia communicare.

Liv., VI, 18, 14; Aur. Vict., XXIV, 3, 4.

Liv., VI, 17, 6; Aur. Vict., XXIV, 5, 1.

Liv., XXII, 33, 1 сл.

Там же, 26, 5 сл.

Там же, 26, 17 сл.; O. O. Крюге. Рабские восстания II—I вв. до н.э. как начальный этап революции рабов. — Сб. «Карл Маркс и проблемы докапиталистических формаций.». М.–Л., 1934, стр. 378 сл.

Liv., VII, 38 сл.

Diоn. Hаl., XV, 3, 13; App. Samn., t.

С. J. Вelосh. Römische Geschichte. Berlin, 1926, стр. 371.

App. Samn., 1.

Liv., VII, 42, 3,

Т. Моммзен. История Рима, I, М., 1936, стр. 335.

Б. Низе. Очерк римской истории. СПб., 1910, стр. 89 сл.

Е. Pais. Storia di Roma, II. Roma, 1899, стр. 249 сл.

С. P. Burger. Kampf zwischen Rom und Samnium. Amsterdam, 1898, стр. 3 сл.

Стараниями консула Марция Рутила или, по версии Аппиана, Мамерка. Люций Эмилий Мамерк назван Ливием в качестве magister equilum при диктаторе 342 г. Валерии Корве (Liv., VII, 39, 17).

Т. Моммзен. История Рима, I, стр. 338 (прим.).

Liv., VII, 38 сл.

Pap. Oxyrhinchi, I. London, 1899, стр. XII.

Там же, I, стб. 23 сл.

Liv., IV, 52, 6.

Там же, VIII, 5, 5 (ср. Dion. Hal., VI, 2, 1 сл.).

Liv., VIII, 2, 10 сл.

Там же, VII, 30.

Dion. Hal., XV, 3, 9, 15.

Fest, 150 L.

Liv., VII, 29, 7.

Dion. Hal., XV, 3, 3; 14.

Liv., VII, 39, 8.

Dion. Hal., XV, 3, 3; 15.

Liv., VII, 39, 5 сл.

Там же, VII, 40, 1 сл.

Liv., VII, 42, 3 сл.

Ср. для Квинкциев — Liv., VI, 42, 4; VII, 9, 3; для Манлиев —Liv., VI, 30, 2; VII, 12, 1.

Ср. W. Sоltau. Anfänge der römischen Geschichtsschreibung. Berlin, 1909, стр. 140.

Liv., VII, 41, 3 сл.

Там же, VII, 42 сл.

Dion. Hаl., XV, 3, 3,

Liv., VII, 39, 1; Dion. Hal, XV, 3, 12 сл.

Liv., VII, 41, 3 сл. (ср. VII, 25).

Там же, VII, 42, 3 сл.

Liv., VII, 32, 1 сл.

Ср. С. J. Вelосh. Campanien. Berlin, 1899, стр. 12.

С. J. Вelосh. Römische Geschichte, стр. 382 сл.; Ε. Pais. Storia di Roma dall'origini all'inizio delle guerre Puniche, IV, Roma, 1928, стр. 167 сл.

Dion. Hal., XV, 3, 6.

Dion. Hal., XV, 3, 9; 15.

App. Samn., 1.

Liv., VII, 41, 3. Ввиду того, что в 342 г. до н.э. в связи с восстанием легионеров и присоединением к нему римского городского плебса всплыли многие политические вопросы, в частности вопрос о доступе плебеев к высшим магистратурам, названные события именуются иногда сецессией 342 г. (см. F. Аllheim. Italien und Rom, II. Amsterdam–Leipzig, 1947, стр. 383).

Liv. Perioch. 1. XV.

Dion. Hal., XX, 4, 10; Polyb., I, 7, 6 (ср. C. J. Beloch Griechische Geschichte, IV, 2. Leipzig, 1927, стр. 480).

Polyb., I, 7, 1.

Diоd., XX, 3.

Fest., 150, 31 L.

Mela, III, 19; Ρtоlem. Geogr., III, 19.

Th. Mommsen. Unteritalische Dialekte. Leipzig, 1850, стр. 196,

Diod., XXI, 18, 1 сл.

Имеются многочисленные археологические и традиционные данные о переселении сикулов из Италии в Сицилию (Thucyd., VI, 2, 4), относящиеся к эпохе бронзы. Для времен более поздних Платон на основании многих наблюдений (Epist., 8) сообщает о том, что сицилийским грекам угрожает забвение родного языка, меняющегося под весьма сильным воздействием языка пунийцев и осков.

Polyb., I, 7, 4.

Polyb., Ι, 7, 5.

Fest, 150, 31 L.

Diod., XXI, 18, 2.

Liv., XXII, 6, 13.

Strab. Geogr., V, 7, 47.

Th. Mоmmsen. Unteritalieehe Dialekte, стр. 193.

Herod., IV, 2.

Just., VIII, 3.

Diod., XVI, 9, 9.

Dion. Hal., XX, 4, 10.

Polyb., I, 7, 6.

С. Сiсhоrius. Römische Studien. Leipzig, 1922, стр. 58 сл.

Οvid. Ер. ex Ponto, IV, 6, 23.

Th. Mоmmsen. Unteritalische Dialekte, стр. 196.

С. J. Вelосh. Griechische Geschichte, IV, 1. Leipzig, 1927, стр 543, прим. 1.

Сiсer. Ер. ad Balb., 52.

Diоd., XXII, 13, 1 сл.

Polyb., I, 9, 7; Diod., XXII, 13, 2.

Diod., XXII, 13, 1.

Polyb., I, 11, 1 сл.

Polyb., I, 7, 6.

Diod., XXII, 1, 2.

С. J. Вelосh. Griechische Geschichte, IV, 2, стр. 480.

Pоlyb., I, 7, 6.

Dion. Hal., XX, 4, 5; App. Samn., IX, 1.

Diоn. Ηal., XX, 4, 2,

Liv. Perioch. 1. XV.

Diоn. Hаl., XX, 4, 4.

Там же, XX, 4, 11.

Там же, XX, 5, 4 (ср. PW, RE, VI, 2, стб. 1937).

Polyb., I, 7, 10 сл. (ср. I, 6, 8).

Dion. Hаl., XX, 5, 8.

Diоn. Hаl., XX, 4, 4.

Polyb., I, 7 (ср. Diod., XXII, 2 сл.).

Ζоnar., VIII, 6.

Paus., VI, 3, 12.

Dion. Hal., XX, 5, 2 сл. (ср. App. Samn., IX, 2).

Polyb., I, 72, 2. Полибий сообщает, что в I Пуническую войну ливийцы принуждены были отдавать Карфагену половину своего дохода вместо обычной четверти.

Polyb., I, 65 сл.

Th. Mоmmsen. Römische Forschungen, II. Berlin, 1879, стр. 273.

Polyb., I, 67, 7.

Diоd., XXV, 2.

Polyb., I, 14.

Polyb., I, 83, 9 сл.

Там же, I, 88, 7.

Там же, I, 65, 5.

Diod., XIV, 9, 9.

Polyb., I, 43, 8.

Polyb., I, 71, 1.

Там же, I, 68, 1 сл.

Там же, I, 68, 1.

Там же, I, 72, 2 сл.

Polyb., I, 72, 4.

Diod., XXV, 3.

Polyb., I, 80, 5.

Там же, I, 69, 4.

Там же, I, 69, 5.

Там же, I, 67, 7.

Polyb., I, 79, 6.

Там же, I, 69, 14.

Там же, I, 69, 11.

Там же, I, 70, 3.

Polyb. I, 70, 5.

Там же, I, 72, 5. Гзелль усмотрел в наличии драгоценных украшений у ливийцев признак их известной зажиточности. Но речь, видимо, идет лишь об определенной социальной прослойке, если для выявления этих ценностей пришлось прибегать к круговой поруке (St. Gsell. Histoire ancienne de l'Afrique du Nord, II. Pairis, 1928, стр. 303 сл.).

Ρolyb., I, 70, 8 сл.

Там же, I, 67, 13; 73, 3.

App. Sic., II, 3.

Diod., XIV, 77.

Ср. С. J. Вelосh. Die Bevölkerung der griechisch–römischen Welt. Leipzig, 1886, стр. 469.

Polyb., I, 74, 1.

Там же, I, 74, 7.

Ср. St. Gsell. Histoire ancienne de l'Afrique du Nord, II, стр. 108.

Polyb., I, 66, 1.

Там же, I, 78, 13 сл.

Там же, I, 78, 8.

Там же, I, 31. 2.

Ρlin. NH, V, 24.

Polyb., I, 76, 1.

Там же, I, 77, 3.

Там же, I, 79, 1 сл.

Diod., XV, 24 (ср. Paus., X, 17, 9).

Polyb., I, 82, 7.

Там же, I, 79, 8 сл.; 80, 1 сл.

Там же, 1, 80, 11.

Polyb. I, 79, 9.

Там же, I, 80, 9.

Там же, I, 81, 4.

Polyb., I, 82, 2 сл.

Там же, I, 65, 6.

Там же, I, 82, 1.

Polyb., I, 80, 6 сл.

О. Meltzer. Geschichte der Karthager, IL Berlin, 1896, стр. 130 и 514.

Polyb., I, 85, 1.

Там же, I, 85, 2 сл.

Там же, I, 85, 5 сл.

Polyb., I, 86, 6; 82, 12.

Там же, I, 87, 7.

Там же, I, 88, 4.

App. Iber., 4.

Diod., XXV, 10, 3.

Front. Strat., IV, 7; 18.

Pоlyb., I, 88, 7.

Diоd., XXV, 6.

Liv., XXI, 2, 1.

Polyb., I, 88, 12.

Diоd., XXV, 8.

Pоlyb., I, 65, 8.

Фюстель де Куланж. Гражданская община древнего мира. СПб., 1906; Д. Л. Крюков. Мысли о начальном различии патрициев и плебеев. — «Пропилеи», IV. М., 1856, стр. 5 сл.

Dion. Hal., IV, 14, 3.

Dion. Hal., IV, 14, 3; Plin., NH, XXXIV, 204. Этот интересный в социально–историческом и в историко–религиозном отношении текст Дионисия Галикарнасского звучит в переводе так: «Он (т.е. Сервий Туллий) учредил также, чтобы лицами, присутствующими и ассистировавшими при служении на этих празднествах были не свободные, но рабы, ввиду того, что служители из рабов (θεράποντες) были приятны героям. Эти празднества римляне продолжают праздновать весьма торжественно и в мое время, вскоре после Сатурналий, называя их Компиталиями, по перекресткам. И они поддерживают древний обычай, соответственно которому служители из рабов угождают героям, и на дни праздников убираются всякие признаки их рабского состояния, так чтобы рабы в эти дни исполнились гуманными и добрыми чувствами к своим господам и не ощущали тяжести своего положения».

ВСН, 23, 1899, стр. 60 сл.

CIL, VI, 1324; см. также J. Marquart, G. Wissоwa. Römische Staatsverwaltung, III. Darmstadt, 1957, стр. 204 сл.; Th. Mоmmsen. Das Römische Staatsrecht, III, 1. Leipzig, 1887, стр. 115 сл.

Подобным же образом объяснял участие рабов в культе ларов Вард Фаулер (W. Ward Fowler. A Note on the Controversy as to the Origin oif the Lares. — «Archiv für Religionswissenschaft», XI, 1906, стр. 529).

G. Wissоwa. Die Anfänge der römischen Larenkultus, — «Archiv für Religionswissenschaft», VII, 1904, стр. 42 сл.

Катон (De agric., 143) возлагает на вилику обязанность украшения венками домашнего очага и произнесения молитв в честь фамильных ларов в каждые календы, ноны и иды, а также по праздничным дням.

W. Roscher. Ausfiirliches Lexikon der griechischen und römischen Mythologie, II. Leipzig, 1890, стр. 1896, рис. Ε.

Там же, рис. Д.

E. Samter. Familienfeste der Griechen und Römer. Berlin, 1901, стр. 111 сл.

Л. Α. Εльницкий. О социальных идеях Сатурналий. — ВДИ, 1946, № 4, стр. 61 сл.

Ovid. Fast., V, 621.

Весьма любопытная сцена человеческого жертвоприношения изображена на этрусской погребальной урне III—II вв. до н.э., изданной Г. Кёрте (G. Körte. I rilievi delle urne etrusche. Roma, 1890, табл. CXV, 1) и воспроизведенной в виде штрихового рисунка у Майяни (Z. Mауani. Les étrusques commence à parler. Vichy, 1961, стр. 95, рис. 13). Над коленопреклоненным длинноволосым человеком стоят два жреца в островерхих головных уборах с кинжалами в руках. По левую сторону от этих персонажей два служителя (с такими же прическами, как и у жертвы): один с топором в руке и с большим сосудом на плече, другой с лестницей (?) в руках. Справа одна фигура в тоге и флейтист (тоже с длинными волосами). Кёрте склонялся к тому, что изображение воспроизводит некую мифологическую сцену.

F. De Laguna. The Story of a Tlingit Community. Washington, 1960, стр. 48, 134, 182 и табл. I.

Формально в эпоху древней республики лицо рабского происхождения могло становиться ingenuus в третьем поколении (Suet. Claud., 24; ср. PW, RE, 25, 1926, стб. 106), а позднее уже и во втором. Однако нахождение «свободнорожденных» в одних коллегиях с рабами и на тех же самых должностях показывает, что это формальное различие раба и потомка рабов по своему социально–бытовому эквиваленту сводилось к нулю.

Ср. F. Börner. Untersuchungen über die Religion der Sklaven, I, Wiesbaden, 1957, стр. 43.

Было бы неверно вообще отрицать популярность Сатурна и связанных с его культом социальных идей в приватной религиозной практике низших классов (см. E. М. Штаерман. Мораль и религия угнетенных классов Римской империи. М., 1960, стр. 138). Именно от древнего времени (не позднее III в. до н.э.) сохранилась надпись на глиняном сосуде, происходящем из Лация (точнее не известно): Saturni pocolom — вотив, адресованный, видимо, как раз из среды непривилегированного населения. Этот вотив свидетельствует о живости культа Сатурна также и за пределами Рима в достаточно древнюю пору. Время же поздней республики и империи знает многочисленные, вотивы Сатурну (в том числе и от коллегии cultores Saturni), происходившие как из Италии, так и из провинций (CIL, X, 1555, 6027; III, 1796, 2225, 2382; V, 2382, 3991-3993, 3916, 4013, 5000, 5021-5024 и др.), где он нередко отождествлялся с местными божествами родоначалия и плодородия.

Ср. F. Bömer. Untersuchungen über die Religion der Sklaven, I, стр. 29, 32 сл.

Там же, стр. 26; ср. H. Le Воniес. Le culte de Cérès à Rome, Paris, 1958, стр. 342 сл.

J. Marquart, G. Wissowa. Römische Staatsverwaltung, III, стр. 224.

IOSPE, I2, № 120, где после перечисления имен коллегии стратегов упомянуто имя гиперета с примечанием: ὑπερέτησενεὐαρέστωςη. О том, какого рода культовые действия могли возлагаться на служителей–рабов жреческих коллегий и, в частности, коллегии Арвальских братьев, позволяет, быть может, судить известие о том, что церемония lustratio agrorum производилась, как правило, магистрами пагов (Gram. lat., I, 164, 28). Они назначались обычно из числа вольноотпущенников. На обязанности этих магистров лежала, как известно, также и организация празднования Компиталий, осуществлявшаяся через их служителей (ministri), нередко объединенных вместе с магистрами в культовые коллегии (collegia compitalicia). Обряд очищения частновладельческой земли, культовая формула которого сохранена Катоном (De agric., 141, 1), производился по поручению владельца через «Мания» — нарицательное имя, в качестве praenomen'a, как мы помним, широко распространенное в древнейшую эпоху и засвидетельствованное также в качестве рабского имени для республиканской эпохи (Dio, fr. 87, 5). Катон не связывает эту молитвенную формулу и это имя с должностью вилика, вероятно, только потому, что молитва древнее эпохи латифундиального рабства и в лице «Мания» она имеет в виду порабощенного земледельца в широком смысле этого понятия (см. G. Wissowa. Die Anfänge der römischen Larencultus, стр. 52, прим. 2; ср. E. Samter. Familienfeste der Griechen unid Römer., стр. 31, прим. 4.

H. Le Bonieic. Le cuilte de Cérès à Rome, стр. 220 сл.; ср. F. Bömer. Untersuchungen über die Religion des Sklaven, I, стр. 99. Вотивы коллегий рабов, адресованные Диоскурам, достаточно многочисленны в эпоху поздней республики и империи. Опубликованный в JRSt (L, 1960, стр. 112 сл.) С. Вейнштоком вотив: castoreipodlovq–veicvrois, происходящей из Лавиния и относящийся к V в. до н.э., показывает, что эта культовая практика была в ходу также и в достаточно раннее время. По аналогии с более поздними памятниками вотив этот может быть равным образом атрибутирован представителям низших слоев латинского населения, поскольку Диоскуры идентифицировались с народными пенатами (Penates publiici) и в качестве таковых фигурировали на древнеримских монетах.

Le Воniес. Указ. соч., стр. 242 сл.

CIL, I², 677, 679 (конец II в. до н.э.); J. Johnson. Excavations at Minturnae, II, 1. Rome, 1933, стр. 41, № 2 (ср. стр. 8 и 114).

F. Аltheim. Römische Religionsgeschichte, II. Berlin — Leipzig, 1932, стр. 46.

См. выше. День основания храма (13 августа) считался праздником рабов (Fest., р. 343; Plut. Qu. Rom., 100). Храм был выстроен Сервием Туллием на средства латинян и римлян (Dion. Hal., IV, 26, 4; Liv., I, 45; Varro. De r. r., V, 43). С именем Юпитера (Зевса) Ликория или Аполлона Ликия («Волка») связана, вероятно, так или иначе и этиология легенды о «волчьем» происхождении близнецов Ромула и Рема. У многочисленных евразийских племен I тысячелетия до н.э. беглецы и изгнанники сопоставлялись с волками. Ромул и Рем, вскормленные волчицей, также были изгоями. И культ их как «волчьих» божеств необходимо связывать с капитолийским культовым убежищем для рабов «inter duos lucos» (ср. Μ. Εliadе. Les Daces et les loups. — «Numen», VI, 1959, fasc. 1, стр. 18).

Ovid. Fast., III, 271 сл. Дж. Фрезер в обширном исследовании показал (J. Frazer. The Golden Bough, I. London, 1925, стр. 562 сл.), что этот обычай замещения жреца посредством ритуального единоборства и убийства связан историческими и этнографическими параллелями с культами солярных божеств плодородия и родоначалия.

CIL, X, 1493 (ср. PW, RE, V, 1905, стб. 333, 9).

Verg. Aen., VII, 678 сл. (ср. PW, RE, III, 1899, стб 1244 сл.).

Tertull. Ad nat., II, 15.

Вариант мифа о Тарквинии Древнем и рабыне Окризии — матери Сервия Туллия З. Майяни (Z. Mауani. Les étrusques commencent à parler. Vichy, 1961, стр. 84, рис. 1 на стр. 14) находит на этрусском бронзовом зеркале V—IV вв. до н.э. с изображением сцены гадания по печени и с надписью, упоминающей Тарквиния и Окризию (Ucresie). Это зеркало, подобно упомянутой только что фреске в могиле Франсуа в Вульчи, показывает лишний раз, что легенды, связанные с Сервием Туллием и его рабским происхождением, были распространены при этом в различных версиях, не только в римской, но и в этрусской среде.

См. G. Hermansen. Studien über den italischen und den römischen Mars. Copenhagen, 1940, стр. 20 сл.

Сiсer. Pro Cluent., 43.

CIL, XIV, 32 упоминает о пожертвовании для какого–то культового места изображения Марса (signum Martis), совершенном А. Остиензием Асклепиадом, принадлежавшим к корпорации государственных или муниципальных рабов Остии (Corpus familiae publicae libertorum et servorum).

Найденное в 8 км близ Лавиния архаическое посвящение Лару Энея (или Лару Энею) (см. S. Wienstoсk. Two archaic Ineciriptione fmm Latium. — JRSt, L, 1960, стр. 114 сл); LARE ΑΙΝΕΙΑ D[ONOM] на cippus'e из известняка, датирующемся V—IV вв. до н.э. Lar Aineas этой надписи должен быть отождествлен с Aeneas Indigee или Indigee Pater (Verg., Aen., XII, 794), а поскольку позднейшие вотивы ларам в огромном большинстве происходят из низшей социальной среды, то и этот вотив может быть истолкован как древнейшее свидетельство культа ларов среди зависимого от Рима и угнетенного им латинского населения.

В качестве древнейшего свидетельства о простонародном культе Цереры в Италии может служить вотивная надпись: Keri pocolom — на глиняном сосуде из Вульчи в Этрурии IV—III вв. до н.э. (CIL, I², 445).

См. выше, стр. 234, прим. 18.

Л. Α. Εльницкий. О социальных идеях Сатурналий, стр. 60.

Там же, стр. 61.

Mаcrob. Sat., III, 6, 17.

W. Fowler. Roman Festivals. London, 1908, стр. 271. Все участники Сатурналий, и свободные и рабы, носили pilei — остроконечные шапки фригийско–скифского образца, также указывающие на восточногреческое влияние в установлениях этого культа (Dion. Hal., IV, 24, 6).

Liv., XXII, 1, 19: leotisterniuim imiperatum et convivium publicum. Грецизация Сатурналий, как сказано, впервые была произведена на основании указаний, почерпнутых из Сивиллиных книг. В результате подобных же консультаций в Риме неоднократно вводились греческие демократические культы. Следует полагать, судя по более поздним греко–иудейским Сивиллиным пророчествам (испытавшим на себе влияние древневосточной пророческой литературы, которое начало проникать в Грецию уже со времен Гесиода), что и в римских Сивиллиных книгах уже с глубокой древности присутствовал известный демократический элемент, обусловленный, быть может, политическими тенденциями куманской Сивиллы, с деятельностью которой необходимо связывать содержание соответствующих записей, сохранявшихся в храме Юпитера. Кроме того, при дуумвирах (позднее децемвирах), наблюдавших за сохранением и интерпретацией Сивиллиных книг, уже при Тарквиниях состояли два государственных раба- переводчика (δημόσιοι, θεράποντε — Dion. Hal., IV, 62, 4), деятельность которых, по всей вероятности, влияла на характер интерпретации Сивиллиных пророчеств.

Dion. Hal., I, 40. 5: ῾η τοῦ δαίμονος επιφἄνεια περὶ τῆν ᾿αλλαγήν τῶν ίεροποιῶν ἐγένετο (указание божества о замене его жрецов).

Например, CIL, VI, 307; III, 5657; ВСН, 23, стр. 70, № 15 сл.

CIL, XIV, 956.

В этой связи тоже небезынтересна надпись (CIL, VI, 277), где посвящение Геркулесу исполняет некий P. Decimius Lucrio — номен и когномен которого образованы от decuma — десятина и lucrum — выгода. Моммзен в примечании к этой надписи полагает, что речь может идти о вольноотпущеннике или иеродуле, посвященном в качестве десятой доли некоего дохода в храм Геркулеса.

Verg. Aen., VIII, 269. Есть основания полагать, что первоначальное введение культа Геракла в Риме было связано с обстоятельствами, в какой–то мере аналогичными тем, какие сопутствовали его возобновлению и трансформации при Аппии Клавдии. Некоторые черты древнейшего культа Геркулеса на Ara maxima обнаруживают определенное греческое и пуническое влияние, заставляющее подозревать, что он был заимствован из Сицилии, где на него повлиял и карфагено–финикийский Мелькарт. Об этом свидетельствует обычай недопущения женщин к культу римского Геркулеса, чуждый италийским обычаям. Кроме того, имя Potitius, воспринятое позднее как родовое имя наследственных жрецов, отправлявших культ Геркулеса, в действительности является скорее всего лишь переводом греческого κάτοχος — наименование жреца–иеродула, засвидетельствованного в греко–сицилийском культе Зевса Урания (см. D. Van Berchem. Hercule Melquart à l'Ara maxima. — «Atti délia pontificia Academia di archeologia. Rindiconti», XXXII, 1960, стр. 61 сл.). Таким образом, и со стороны Потициев обнаруживается древнее рабское начало в жречестве этого культа, позволяющее нам тем легче понять, почему Аппий Клавдий передал культ Геркулеса на Aria maximal в руки государственных рабов: он уже был в их руках, но на протяжении столетий эти рабы превратились в патрициев–аристократов.

CIL, VI, 312-319 (ср. Haug, in: PW, RE, VIII, 1913, стб. 562 сл.).

Aurel. Vict. Caes., 39, 18 M (ср. Oros., VII, 25, 5).

Любопытно, что и в императорское время рабы, как и другие неполноценные социальные элементы, выступают, и при этом частным порядком, в качестве основателей и исполнителей культа Геракла. Найденный в Риме и опубликованный в 1924 г. вотив, относящийся к царствованию Траяна, имеет следующее содержание («Notizie degli scavi di Antichilà», XXI, 1924, стр. 67): Hierus et Asylus Ti(berii) Jullii Aquilini Caetricii Saturnin (i) Claudii Liviani pr(aefecti) pr(aetorio) str(vi) villici aedcm Herculi Invicto Esychiano d(e) s(ua) fecerunt. Искусственно–культовый характер имен этих рабов–виликов, видимо, отправлявших культ Геракла от имени фамилии Клавдия Ливиана — префекта претория императора Траяна, заставляет сопоставить их с именами древних блюстителей официального культа Геракла в Риме — Потициев и Пинариев. Эпитет же Геракла — Эзихиан — выясняется из другого вотива, найденного в Риме еще в XVIII в. (CIL, VI, 322): Herculi Invicto sacrum M(arcus) Claudius Esychus d(onum) d(edit). Этот M. Клавдий Эзих был, вероятно, отпущенником Клавдия Ливиана. В качестве имени основателя культа когномен его был присоединен как эпитет к имени Геракла.

В эпоху Аппия Клавдия Цека, введшего, как известно, вольноотпущенников в сенат и открывшего им доступ к курульным должностям (эдилитету), может быть отмечен и случай использования вольноотпущенника для государственно–идеологических целей. Спурий Карвилий, вольноотпущенник Спурия Карвилия Максима Руга, консула 293 г. до н.э., содержавший в период между 254—234 гг. до н.э., по свидетельству Плутарха (Plut. Qu. Rom., 59), грамматическую школу (γραμματοδιδασκαλεῖον), имел, может быть, отношение к предпринятой Аппием Клавдием в 312 г. до н.э. в период его цензорства реформе латинского алфавита, поскольку на основании того же свидетельства известно, что Спурий Карвилий впервые применил букву G в написании имени своего патрона RUGA вместо RUCA (см. В. Μ. Линдсей. Краткая историческая грамматика латинского языка. Пер. Ф. А. Петровского. М., 1948, стр. 16; ср. Goetz, in: PW, RE, 111, 1899, стб. 1629, № 5).

Plut. Pyrrh., XX, 5.

А. Holm. Geschichte Siciliens im Altertum, II. Leipzig, 1874, стр. 487.

Dion. Hal., I, 35.

Ср. G. Hermansen. Studien über den italischen und den römischen Mars, стр. 99 сл.

Ср. Л. А. Ельницкий. О социальных идеях Сатурналий, стр. 54 сл.

App. Samn., IX, 1.

Fest., 150 L, ср. 117 L.

Может быть прослежена определенная эволюция обряда ver sacrum и связанных с ним представлений, изменявшихся в связи с модификацией и усложнением социальной структуры италийского общества. Из упомянутого ранее рассказа Альфия у Феста о происхождении мамертинцев следует, что обычай изгнания или выведения на новое место жительства посвященного Марсу (Аполлону) поколения через 20 лет после совершения votum'a является смягчением более древнего обычая принесения этого поколения в жертву названному божеству во избавление от голода или эпидемии (…cum crudele videretur pueros ас puellas innocentes interficere, perductos in adultum aetatem velabant atque ita extra fines suos exigebant. Fest., p. 519 L.). Это же самое обстоятельство подтверждается рассказом Дионисия Галикарнасского о расселении италийских аборигинов (Dion. Hal., I, 16, 1 сл.:. κτείνειν γάρ οὺδένα τῶν ἐκγόνων ὰξίουν ): Тот же Фест (p. 424 sq. L) называет применительно к переселенцам из сабинской Реаты, занявшим место лигуров и сикулов на Септимонтии, таких посвященных Марсу людей «священными (рабами)»: sacrani… naim vere sacro nati erant. Посвящение божеству мыслится названным древним автором в качестве замены жертвоприношения определенного поколения людей ради избавления от какого–либо бедствия, (ср. G. Wissowa. Rel igion und Kultus der Römer. München, 1912, стр. 420, прим. 5). Практика подобных жертвоприношений неоднократно засвидетельствована этнографически в различных частях света.

О том, что позднее при возникновении рабовладения посвящение живых людей Марсу рассматривалось как отдача посвящаемых в ритуальное рабство, свидетельствует, как наличие коллегий иеродулов Марса (»марциалов». — Cicer., Piro Cluemt., 43), так, в особенности, параллели между легендарными версиями возникновения некоторых италийских поселений (в частности Рима) и способом выведения греческих колоний посредством выселения на новое место посвященных Аполлону в качестве «десятины» (δεκατευθέντες ) священных рабов. Таково было возникновение соседнего с мамертинской Мессаной Регия, согласно рассказу Страбона, ссылающегося на Антиоха Сиракузского (Strab. Geogr., VI, 1, 6): десятая часть халкидской молодежи была посвящена Аполлону и вследствие недородов (δι᾽ ἀφορίαν выселена в Регий при содействии занклейцев, назначивших им ойкиста.

Происхождение многих греческих колоний традиция связывает подобным же образом с культовым рабством Аполлона (F. Bömer. Untersuchungen über die Religion der Sklaven, III. Wiesbaden, 1961, стр. 8 сл.). Отголоски этой же традиции следует видеть в сообщениях о рабском происхождении и других греко–италийских центров (Локр, Метапонта, Тарента, Пренесте и др.). Нужно полагать, что выселившиеся из Самния мамертинцы тоже могли рассматриваться в качестве священных рабов Марса.

Значительно позднее в Риме ритуал «священной весны» применялся в качестве чрезвычайной очистительной или благодарственной церемонии для спасения города и государства. Подобный случай совершения церемонии ver sacrum описывает Ливий (ХХХ111, 44, 1 сл.) применительно к 194 г. до н.э. (во исполнение обета, принесенного консулами после битвы при Тразименском озере в 217 г. до н.э.). Однако в этом случае речь идет лишь о принесении в жертву рожденного в определенный отрезок времени скота (между мартовскими и майскими календами). Жертвоприношение это, хотя и связанное с культом Марса по времени рождения жертвенных животных, совершалось, видимо, в честь Юпитера. Все это может рассматриваться в качестве свидетельства полнейшего вырождения первоначального содержания обычая «священной весны», наблюдаемого уже при полном свете истории и в пределах римского государства.

Dion. Hal., XX, 4.

Polyb., I, 6 сл.

См. Л. А. Ельницкий. Из истории революционной идеологии эллинизма. Эвн как царь Сатурналий. — «Вестник истории мировой культуры», 1957, № 6, стр. 58 сл.

Liv., XXXIX, 8, 3 сл.

Там же, 8, 3.

Там же, 19, 2.

Там же, 41, 6.

Там же, XI, 19, 9.

Л. А. Ельницкий. Из истории революционной идеологии эллинизма, стр. 58 сл.

Там же, стр. 62.

Еще от автора Лев Андреевич Ельницкий

Лев Ельницкий

Знания древних о северных странах

В этой книге рассматриваются географические и этнографические сведения античных народов, главным образом греков и римлян, полученные в результате путешествий, торговых и военных предприятий о Средней и Восточной Европе, Средней Азии и Переднем Востоке, а также представления античных народов о размерах и форме Земли и Вселенной, излагаются понятия о севере Евразии у Анаксимандра - автора древнейшей карты Средиземноморья, говорится о попытке Гекатея Милетского - автора древнейшего "Землеописания" - обобщить знания ионийцев о Севере, преимущественно Причерноморья и Прикаспия. В книге рассматриваются и комментируются свидетельства наиболее полно сохранившихся древних описаний северных стран у Геродота, Страбона и Птолемея.

Лев Ельницкий

Древнейшие океанские плавания

Книга посвящена интересному и еще во многом загадочному вопросу — океанским путешествиям древних народов. Она начинается рассказом о древнейшем из известных путешественников египтянине Синухете, жившем за две тысячи лет до нашей эры. Затем приводятся сведения об аргонавтах, воспетых прославленным древнегреческим портом Аполлонием Родосским, и о многих других древних океанских плаваниях. Автор сообщает некоторые новые данные, добытые им в многолетних исследованиях. Это делает книгу интересной не только для широких кругов читателей, но и для специалистов.

Лев Ельницкий

Великие путешествия античного мира

В книге Льва Ельницкого рассказывается о выдающихся путешествиях античного мира — от древнейшего из известных плавания египтянина Синухета, жившего четыре тысячелетия назад, до экспедиций греков на север Евразии или в Индию. А также о том, как по крупицам создавались представления о размерах и форме Земли, как достижения мореплавания порождали новые космологические идеи, как создавались первые карты, пополнялись этнографические знания и реальный географический опыт заставлял перетолковывать мифы. Словом, эта книга — о превращениях, которые на глазах античных поколений претерпевала картина мироздания.Лев Ельницкий (1907–1979) — историк-антиковед, автор ряда книг, переводчик Плутарха и других древних авторов.