Вознагражденная любовь - [18]

– Дело не в деньгах! – воскликнула Иоланта. – Я хочу, чтобы компания моего отца перешла к моему сыну. Она принадлежит ему по праву рождения. Алекос…

– В таком случае твоему мужу следовало лучше заботиться о ней.

Он был таким беспощадным, таким ужасающе холодным.

– Черт тебя возьми, – бросила Иоланта и тут же прижала к губам сжатую в кулак руку, пытаясь овладеть собой.

Ей придется сказать Алекосу про Нико. Ее сердце сжималось при мысли, что Алекос может не поверить ей или, что еще хуже, отказаться от своего сына. Или… Иоланта со страхом подумала об одной, еще более страшной возможности… Алекос может захотеть вмешиваться в жизнь ее сына. В ее жизнь. Она не знала, что пугает ее больше, и долго молчала, повернувшись к Алекосу спиной.

– Честно говоря, я не понимаю, почему тебя это так волнует, – спросил Алекос, и она замерла. – Сколько твоему сыну? Семь? Восемь?

– Девять, – прошептала Иоланта.

– Он еще ребенок, – заявил Алекос. – Он будет хорошо обеспечен деньгами, которые у тебя останутся. Тебе не о чем беспокоиться. Или ты просто не хочешь, чтобы компания досталась мне?

Иоланта медленно повернулась кругом.

– Я не хочу, чтобы ты разрушал ее, – объяснила она. – Неужели ты не можешь этого понять?

– Нет, не могу. Ты ведь не имела отношения к этому бизнесу, он лишь обеспечивал твой образ жизни.

– Образ жизни? – повторила она. – Что ты об этом знаешь?

– Таунхаус в Плаке, собственный остров…

– Ты перечисляешь то, что принадлежало моему мужу, но это не мой образ жизни, – усмехнулась Иоланта.

– Я говорю о том, что тебе не придется терпеть лишения. Твой образ жизни не изменится или, по крайней мере, изменится не так уж сильно.

Она смотрела на него с недоверием.

– Мой муж умер, его компания будет уничтожена, и ты считаешь, что мой образ жизни не изменится? Ты либо самый недалекий человек из всех, кого я знаю, либо самый бесчувственный. А может быть, и то и другое.

– Извини. – У Алекоса на щеке дрогнула жилка. – Я не имел в виду смерть твоего мужа. Я говорил только о компании.

– О да, конечно. Как мило. – Иоланта засмеялась резким, прерывистым смехом. Алекос понятия не имел о ее жизни, о том, как просто и скромно она жила.

– Думаю, добавить больше нечего, – спокойно произнес Алекос.

Иоланта тяжело вздохнула.

– На самом деле есть. – Она чувствовала себя так, словно собирается прыгнуть с обрыва. – Алекос, отец Нико не Лукас Каллос. Его отец – ты.

Глава 6

Алекосу показалось, что эти слова доносятся до него откуда-то издалека. Они эхом повторились у него в голове, и он в замешательстве уставился на Иоланту.

– Должно быть, ты в самом деле лишилась рассудка.

Ее глаза сверкнули гневом.

– Ты мне не веришь.

– А должен?

– Зачем мне врать? Это же очень легко проверить.

Спокойная уверенность Иоланты встревожила его.

– Ты имеешь в виду тест на определение отцовства?

Серебристо-серые глаза снова вспыхнули, она сжала губы.

– Да, я имею в виду именно это.

На мгновение Алекос лишился дара речи.

– Почему ты скрывала это от меня? – в конце концов спросил он, и его голос дрогнул.

– Я пыталась сказать тебе тогда, давно, – ответила она. – Когда пришла к тебе домой.

– Ты пыталась? Ты не сказала ничего похожего! – Алекос сделал глубокий вдох, вспоминая ту короткую напряженную встречу. Он был страшно зол, еще не успев прийти в себя после постыдной экзекуции, которой подверг его отец Иоланты, и подозревал, что она принимала участие в его унижении. А она… Она испугалась. Алекос помнил, как она дрожала, каким бледным сделалось ее лицо с огромными от страха глазами. Он велел ей убираться, и она ушла. Выбежала из комнаты, как будто он гнался за ней. – Я тебя спрашивал. – Это он тоже помнил. – Я специально спросил тебя, не беременна ли ты от меня.

– И добавил, что если нет, то я должна сейчас же убраться, – выпалила в ответ Иоланта. – Не самая дружеская реакция.

– Мы никогда не были друзьями, – холодно заметил Алекос. – Но я ждал, что ты честно ответишь на мой вопрос.

– А почему я вообще должна была тебе отвечать? – гневно возразила Иоланта. – Ты отнесся ко мне с откровенным презрением. Но сейчас я не хочу об этом говорить. Я хочу знать, сохранишь ли ты «Петра инновейшн» для Нико теперь, когда знаешь, что он твой сын.

– Значит, ты решила открыть карты не потому, что тебя мучает совесть, – задумчиво произнес Алекос. – Ты рассказала мне, что он мой сын, только потому, что хочешь сохранить компанию. Это все, что тебе от меня надо.

– Да. – Она ничуть не смутилась. – Я хочу, чтобы Нико получил то, на что имеет право от рождения.

– О каком праве ты говоришь, если биологически он даже не имеет отношения к Лукасу Каллосу?

– Я часто задаюсь вопросом, как тебе удалось очаровать меня в ту ночь. Потому что с тех пор я определенно ни разу не видела в тебе того человека.

– А я вообще сомневаюсь, что старался тебя очаровать, – фыркнул Алекос. – Разве что ты сама хотела, чтобы тебя очаровали и даже соблазнили.

– Зачем мне это было нужно?

– Понятия не имею. Может, ты хотела меня подставить, а может, досадить своему отцу…

– Что?!

– Я знаю, что он держал тебя под замком. Возможно, ты по-детски решила, что, переспав со мной, сумеешь ему отплатить? – Он пожал плечами. – В любом случае я хорошо усвоил, что в вашей злополучной семейке никому нельзя доверять. – Алекос не собирался рассказывать Иоланте, как четырнадцать лет назад ее отец заманил его в «Петра инновейшн» и украл у него идею, оставив Алекоса за бортом. Петракис лишил его средств к существованию, лишил дружбы с человеком, которому он доверял. Хотя, скорее всего, Иоланта все равно бы ему не поверила. В любом случае он уже совершил свою месть. Просто эта месть оказалась не такой сладкой, как он предвкушал.