Возможности - [14]
Убивал, конечно, убивал. Одни были смелые, другие — безрассудные, а порой они убегали. Заранее не угадаешь, поэтому иногда мы наступали, ожидая, что они убегут, а они нападали на нас. Но бывало и наоборот: со страхом ожидаем их атаки, а они вдруг сами исчезнут в темноте, рыдая от испуга. И все это, похоже, без какой бы то ни было причины. Но всё же… независимо от того сражались они или бежали от нас, мы догоняли их и рубили им головы. Вот тут, в мешке, — головы героев и трусов. Какие кому принадлежали, сейчас уже не различить. А теперь дайте мне стул, если мне позволительно сесть в своем собственном доме.
Вторая женщина (заглядывая в мешок). И правда, там головы.
Мужчина. А ты думала, что я шучу, и там кочаны капусты?
>Вторая женщина выходит.
Ты не поднимаешь вуаль. И правильно делаешь. Держишься от меня на расстоянии. Тоже правильно. Я так долго ждал этого, что еще несколько часов не сделают погоды.
>Вторая женщина возвращается со стулом. Он садится.
Вот я и дома. Запах еды на плите… Значит, всё в порядке.
Первая женщина. А что их женщины?
Мужчина. Разумеется, мы их насиловали, а некоторых убивали, но не часто. Кожа у них до странности белая. Что до их деревень, то они долго нас не забудут. Ладно, я что-то разболтался. Есть что рассказать, вот и хочется похвастаться. Скажи, если я тебя утомляю или если говорю слишком громко. И скажи ей, чтобы она ушла. Умираю, как хочу поговорить с тобой наедине.
>Вторая женщина встает.
Первая женщина. Не уходи…
Мужчина. Она говорит «Не уходи». (С улыбкой.) А ты по-прежнему жестока.
Первая женщина. Что с ним стало?
Мужчина. С кем?
Первая женщина. И я умираю… хочу заняться любовью с тобой, но сначала скажи, что стало с ним?
Мужчина (обращаясь ко Второй женщине). Здесь не было других мужчин?
Вторая женщина. Ни одного. Да кто здесь вообще мог быть?
Мужчина. Войска проходили. Я видел следы колес.
Вторая женщина. Да, кое-кто проходил.
Мужчина. Офицеры в пыльных мундирах с красными эполетами, мужественные воины в порванных сапогах.
Вторая женщина. Она пряталась.
Мужчина. Женщина должна прятаться.
Вторая женщина. Даже от наших союзников.
Мужчина. Правильно делала, что пряталась, а теперь умирает, как хочет мужчину.
Первая женщина. Да, умираю, и скоро докажу тебе, насколько сильно. Что стало с моим мужем?
Мужчина. Я твой муж, и, если ты поднимешь вуаль, я поверю, что ты моя жена, хотя готов поиметь тебя, что в вуали, что без, прямо тут, на полу.
Первая женщина. Чем больше ты говоришь, тем больше я тебя хочу, но мне все еще хочется задать тебе вопрос…
Мужчина. Что за вопрос?
Вторая женщина. Она хочет знать…
Мужчина. Есть ли еще место в мешке? Мертвецы случайно не ожили? (Подходит к мешку. Вытряхивает содержимое. Головы выкатываются на пол.) Скажи ей, что, если она захочет, я мог бы выковырять пули из глазниц. Многие из голов даже не обезображены, посмотри. У этих остались уши. Может, она предпочитает, чтобы я их отрезал? Я вернулся. И не только спас деревню, не только защитил границу, но и перешел ее. Перешел через горы, где у пастухов странные глаза. И отомстил врагу в их собственных зеленых долинах. Сжег их церкви и школы. И теперь император отодвинет границу на дюжину миль. Что еще может сделать муж? Иди ложись: я заделаю тебе детей, начиню твой живот с такой же силой, с какой вспарывал чужие животы. Подарю тебе смеющихся младенцев. А других младенцев я насаживал на штык. Сделаю тебя матерью, хотя уничтожал материнство в других местах.
>Пауза. Первая женщина поднимает вуаль и целует его в губы.
Вторая женщина. Она хочет его с такой страстью, какую не испытывала к первому мужу.
Первая женщина. Долгое время я не могла узнать тебя. Твой голос изменился. И даже тело. Теперь ты говоришь длинными фразами, а раньше только хмыкал.
Вторая женщина. Раз это он — я вас оставляю.
Первая женщина. Это он, хотя волосы у него другие и глаза — карие, а не серые. И посмотри, какими тонкими стали у него пальцы.
Вторая женщина. Я ухожу (Выходит.)
>Мужчина протягивает руку к Женщине.
Первая женщина. Убери эти головы, я не хочу, чтобы они смотрели на меня, когда я разденусь.
>Он запихивает их обратно в мешок, потом подходит, чтобы раздеть ее.
Нет! У тебя на пальцах их засохшая кровь.
>Он хватает тряпку, вытирает пальцы и бросает ее. Снова подходит к Женщине.
Подожди, подожди — от тебя пахнет смертью. Скорее в ванную, и возвращайся таким же невинным как я.
Мужчина. Найдется на свете второй такой терпеливый, как я?
Женщина. Предвкушение этой минуты хранило меня на протяжении семи лет. Если мы сейчас поторопимся и дадим волю чувствам, все будет кончено через секунду. И мне нечего будет вспомнить, когда я останусь вдовой.
Мужчина. Вдовой?
Женщина. Да. Нечего будет вспомнить, когда наступят тихие, пустые вечера.
Мужчина. Останешься вдовой?!
Женщина. Ш-ш. Сосед прибежит.
Мужчина. Но объясни почему?
Женщина. Ты что, бессмертен и не собираешься умирать?
Мужчина. Ну, когда-нибудь.
Женщина. Вот я и останусь твоей вдовой, только и всего.
Мужчина (после паузы, с улыбкой). Я многих оставил вдовами.
Женщина. Знаю.
Мужчина. И заставил рыдать там, куда я никогда больше не попаду.
И еще одна документальная проза: если дневники Ф. Кельнера дают представление о сумасшествии, постигшем нацистскую Германию, то Лена Син-Лин (1937) описывает безумие на другом конце света: годы «культурной революции» в коммунистическом Китае. «ИЛ» печатает главы из книги ее мемуаров «Белое внутри черного, черное внутри белого».
Французский поэт, прозаик, историк культуры и эссеист Ив Бонфуа (1923) в двух эссе о Шекспире предлагает свое понимание философского смысла «Гамлета», «Короля Лира» и «Макбета». Перевод Марка Гринберга.
В рубрике «Литературное наследие» — восторженная статья совсем молодого Поля Верлена (1844–1896) «Шарль Бодлер» в переводе с французского Елизаветы Аль-Фарадж.
Два рассказа польского прозаика, публициста и режиссера Петра Войцеховского (1938). Первый — «Одесса, все пляжи». Беспутный поляк выигрывает в телевикторине поездку в Одессу, где с ним происходит история, очень похожая на правду, как бывает только с талантливо выдуманными историями. Перевод Ксении Старосельской. Сюжет второго рассказа — «Пришли фото, черкни пару слов» — тоже необычный: одинокий пенсионер пытается возобновить знакомство с забытыми и полузабытыми людьми, дававшими ему некогда свои визитки.