Возьмите нас в стаю - [29]

Тим готов был поклясться, что в посольстве нет таких коридоров.

— Что за чертовщина… — пробормотал Фридрих Баум, выглядывая у него из-за плеча.

— Держаться в строю, — довольно резко сказал Тим.

Он коротко подумал, не остаться ли ему все-таки в комнате Баумов держать оборону. Но соображения, которые заставили его отправиться вниз, никуда не делись.

Посылать Джека на разведку он тоже не рискнул: при всем своем уме, пес мог занервничать, а нервничающая собака в бою — дело совершенно лишнее.

Поэтому он только приказал:

— Идите медленно, шаг в шаг за мной.

Коридор медленно пополз навстречу.

Совершенно ничего зловещего не было в нем, если бы не темнота: тени, казалось, наползали со всех сторон, и единственный светильник у поворота делал ситуацию только хуже. А так то же самое: все те же привычные панели на стенах, все та же ковровая дорожка…

Запоздало Тим вспомнил разговор с тем самым приятелем-техником с «Евразии». Технологию сворачивания пространства-времени не использовали на планетах, потому что на малых расстояниях и то и другое начинало чудить… В окрестностях своего космопорта шемин-мингрели как-то контролировали, здесь же, по всей видимости, не сумели — или не ставили перед собой такой задачи.

Если шемин-мингрели, конечно, захватили посольство, в чем Тим уже не был уверен.

Он подумал, что коридор может сомкнуться за их спинами и раздавить в лепешку, но тут же выкинул эту мысль из головы. Если что-то такое произойдет, он все равно ничем не может помешать, так что и волноваться не стоит.

Еще он боялся, что за поворотом коридор продолжится в неведомые дали, но нет, там оказалась лестница. Точно такая же, как он помнил: стиснутая стенами с обеих сторон, с продолговатыми осветительными плафонами и двумя рядами перил — один на уровне человеческой талии, другой чуть пониже, для шемин-мингрелей. Ступеньки тоже чуть более низкие, чем принято на Земле.

Одна беда: лестница вела не вниз, на первый этаж, а вверх.

За его спиной Лена Баум грязно выругалась.

Глава 12

Тим лихорадочно размышлял.

Дано: технология, которая сворачивает пространство и время. Тим знал принцип ее действия в самых общих чертах, без всяких подробностей и формул. На планетах ее обычно не применяли: свернуть-то пространство было достаточно просто, но вот развернуть его корректно удавалось не всегда. Если в свернутом пространстве имелись какие-то предметы помимо пыли и элементарных частиц, это грозило всякими осложнениями.

Ведь при переводе некоего участка пространства в «перпендикулярное время», как называл это один популярный лектор, в нем должны были неизбежно возникать двойники всех содержащихся предметов. И при обратном наложении, когда временные оси совмещались, вставал большой вопрос, что с этими предметами произойдет. Появиться в двойном экземпляре они не могут — это противоречит закону сохранения массы. Взаимно аннигилировать? Но это противоречит тому же закону, а также третьему закону Ньютона. Новый вариант вселенной вытеснит старый? Старый вытеснит новый?

Все это вызывало массу вопросов, на которые у земной науки ответа не было. Земные корабли сгибали пространство так: корабль генерировал перед собой зону «перпендикулярного времени», осторожно входил в нее, путешествовал в ней несколько недель или месяцев вместо сотен лет, потом выходил в нужном месте. Никакого тебе гипер- или нуль-пространства, как любили воображать старые фантасты, то же самое пространство, только развернутое по временной оси. Никто и подумать не мог, чтобы изогнуть пространство сразу вместе с кораблем, хотя это сулило серьезную экономию времени и ресурсов.

А вот инопланетяне это проделывать умели — сиречь изгибать пространство вместе с космическим кораблем и живыми существами в нем, а потом возвращать его назад в нормальное течение времени, без всяких там столкновений, аннигиляций и парадоксального удвоения вещества. Как они это делали, земная наука тоже сказать не могла.

Можно ли предположить, что Галактическое Содружество пошло еще дальше и научилось искривлять пространство-время внутри искривленной области, меняя местами объекты вещественного мира и составляя из них новый паззл? Да сколько угодно.

Может быть, неведомые злоумышленники играли с ними, заставляя гоняться друг за другом по чокнутому лабиринту. Может быть, это произошло случайно, из-за неумения как следует обращаться со свернутым пространством на такой маленькой площади (в космосе-то сворачивают участки в миллиарды миллиардов километров). Сейчас это неважно.

За неимением лучшей гипотезы Тим решил принять эту.

— Сохраняем спокойствие, — велел он своему маленькому отряду. — Это та же лестница. Куда-то она нас приведет.

— Это те же стены, и соберутся они в тупик, — пробормотала Лена Баум, но под нос и пошла за Тимом без возражений.

Он решил спустить это на тормозах. Врачу и положено быть пессимистом — разумеется, когда он не у постели больного.

Лестница окончилась не тупиком, а коридором — вроде бы таким же, как на первом этаже. Тим провел свой маленький отряд по нему чуть ли не бегом; в конце была еще одна лестница, на сей раз, слава богу, вниз. Умом Тим понимал, что если пространство искривлено, то не имеет никакого значения, вверх или вниз ты идешь, но привычное поведение архитектурных деталей его успокаивало.