Кейт улыбнулась в ответ, затем посмотрела кругом:
— Спасибо. А Пола здесь нет?
Элис покачала головой:
— Это пока неофициально, но, кажется, сегодня вечером была его последняя передача.
Кейт почувствовала, как Ралф сжал ее руку. Это могло значить только одно: разыграй карты правильно, и ты снова займешь свое место.
Она постаралась справиться с учащенным дыханием и сдержать неистовое биение сердца, вызванное не столько новостью Элис, сколько прикосновением Ралфа к ее руке.
Кейт сделала над собой усилие и сказала:
— Честно говоря, мне жаль Пола. А кто будет новым ведущим?
Элис с довольным видом посмотрела на нее:
— Пока что Пола заменит другой человек. Но нам с тобой нужно поговорить, Кейт.
Кейт подумала, что вряд ли это стоит делать, потому что уже приняла решение. Но в любом случае лучше говорить с Элис, когда Ралфа не будет рядом.
— Позвони мне, — попросила Кейт, стараясь, чтобы по ее голосу ни о чем нельзя было догадаться.
Элис казалась удовлетворенной.
— Я вижу, вы оба по-прежнему привлекаете к себе внимание, — сказала она, и ее улыбка была адресована в первую очередь Ралфу. — Как продвигается ваша книга?
— Почти закончена, — вежливо ответил он, видимо, не собираясь посвящать Элис в истинное положение дел.
Это порадовало Кейт. Конечно, рано или поздно все узнают правду, но она не хотела никаких дополнительных слухов, на которых нажились бы газеты и телевидение. Тем временем Элис все больше поддавалась обаянию Ралфа. Она буквально таяла под его взглядом и, казалось, забыла обо всех своих делах, наслаждаясь его вниманием. Когда ее окликнули, она отошла с видимым сожалением.
— Ну что, хорош я был? — тихо спросил Ралф, когда они остались одни.
— Тебе нужно быть агентом, — ответила она немного резче, чем собиралась. — Почему бы тебе не приклеить на мой лоб ценник и не начать подыскивать мне подходящую работу?
Ралф приподнял бровь:
— Однажды ты уже упустила свой шанс. Надеюсь, этого не случится снова.
Он говорил с такой уверенностью, словно бы не допускал и мысли о том, что она может отказаться. Кейт вся напряглась, когда почувствовала, что его рука скользнула вдоль ее спины.
— Я забочусь о тебе, Кейт. Я хочу, чтобы ты была счастлива…
— И тогда ты со спокойной совестью сможешь со мной расстаться, — бесстрастно продолжила она, сознавая всю горькую истину этих слов. Пусть даже ее тело отказывалось соглашаться, она понимала, что это именно так. Нахлынувшую на нее волну желания необходимо было усмирить.
Или смириться самой.
Только на миг, под влиянием фантастического, необузданного порыва она вообразила, что сможет навсегда избавиться от неутолимого желания, если позволит этому человеку заняться с ней любовью. Неважно, что будет потом. А сейчас она очарует его бесчисленными женскими уловками еще до того, как он поймет, что у него не осталось выбора.
Ее дыхание участилось, и огненная волна прошла по всему телу. Кто-то сказал, что, однажды поддавшись искушению, вы уже никогда не устоите перед ним. Очень похоже на правду, подумала Кейт.
Ее движения стали неловкими и замедленными, как если бы все ее существо выражало протест, когда она с усилием заставила себя произнести:
— Пойдем поздороваемся с моими родителями.
Так же как и Элис Миллер, отец и мать Кейт вскоре подпали под власть обаяния Ралфа. В разговоре с матерью он проявил живой интерес к тому, как обстоят дела у Маргарет, — вернейший путь найти ключ к ее сердцу. А затем принялся увлеченно обсуждать с отцом степень влияния средств информации на массы, — что, как знала Кейт, было любимым коньком ее родителя.
Но у нее не возникло ощущения, что Ралф ведет двойную игру. Видит бог, она навидалась достаточно за время работы на телевидении, где любая беседа часто строилась по известному принципу: «Хватит обо мне, теперь поговорим о вас. Итак, что вы думаете обо мне?»
Однако интерес Ралфа был искренним — в этом она не могла ошибиться. Кейт с удивлением заметила, что общение с ее отцом и матерью явно доставляло Ралфу удовольствие. Это заставило ее по-новому взглянуть на родителей, увидеть в них людей со своими собственными вкусами и пристрастиями.
Неожиданно мать отвела дочь в сторону и сказала:
— Хочу, чтобы ты знала: твой отец и я гордимся тобой.
Кейт вскинула голову:
— После сегодняшнего вечера?
— После всех твоих достижений. Ты только взгляни, как люди на тебя смотрят. Порой мне хочется… — Тут Агата Сондерс осеклась и слегка прикусила нижнюю губу.
— Чего именно? — спросила Кейт, удивленная неожиданной заминкой.
— …чтобы твоя сестра была больше похожа на тебя, — призналась мать. — Маргарет постоянно меняет свои мнения в зависимости от политического курса. Но ты всегда сама принимала решения и добивалась поставленных целей.
У Кейт задрожал подбородок, и она поспешила улыбнуться, чтобы скрыть растерянность.
— Я тебя люблю, ма, — сказала она, и это было правдой.
Позднее у нее еще будет время подумать над тем, как отнестись к столь неожиданной новости. Но сейчас она чувствовала себя великолепно. Значит, она совсем не та непутевая дочь, которой считала себя прежде. Сама не зная о том, мать дала ей «родительское благословение» относительно ее планов на будущее.
