Возьми меня замуж - [78]

Дверь с шумом распахивается, и я вздрагиваю от неожиданности. Громкий, похожий на скрип, голос разворачивает меня к двери.

— Не дрожи, я тебя не обижу.

Кабан вваливается вместе с крепким запахом пота, пива и чеснока. На нем только нижняя рубаха, кожаные штаны и ботфорты.

Ездил куда-то, промелькнуло у меня в голове.

Он падает в кресло так, что массивные деревянные перекладины жалобно скрипят и прогибаются.

— Сними. — Ферран вытягивает вперед грязные сапоги.

С удивлением рассматриваю налипшую на каблуки грязь. Признаться, такого начала я никак не ожидала, поэтому немного растерялась, но через секунду прихожу в себя.

— Да пошел ты! Пусть твоя кобыла под тебя прогибается.

— Снимай, сучка, или хуже будет. — Маленькие глазки угрожающе прищурились.

Начинаю закипать, чувствую — я его не боюсь. Ненавижу, презираю, но не боюсь.

— Сучка у тебя на псарне, а перед тобой, гранд, законная королева, поэтому подними свой отожравшийся зад и склони голову, как положено доброму вассалу.

Я собой горжусь, выдала гаденышу, лучше не придумаешь, сама удивляюсь и про вассала вставила, надеюсь к месту. Смотрю, туша в кресле зашевелилась и начала подниматься. Интересно, неужели проняло кабана?

— Королева говоришь? — Ферран медленно приближается, и ядовитая улыбочка на тонких губах заставляет меня сжаться, как перепуганного кролика.

Собираю всю волю в кулак и не двигаюсь с места. Стою с гордо поднятой головой, ну или мне так кажется.

Королева, значит. — Кабан совсем рядом и пышет мне в лицо пивным духом.

Не успеваю ничего ответить, как широкая лапища этого урода хлещет меня по щеке. Голова отлетает в сторону, как волейбольный мяч, а вслед за ней и все мое тело поднимается над землей, как в стоп кадре. Пока не чувствую боли, только удивление.

Бах! Это я рухнула на пол и шандарахнулась затылком о каменные плиты. В голове помутнело, и разом навалилась боль. Челюсть, спина, затылок, перехватило дыхание. Хватаю воздух, как рыба и не могу даже пошевелиться. Но время пожалеть себя никто мне давать не собирается, пятерня моего мучителя хватает за волосы, за ту самую башню, которую с таким трудом возводили у меня на голове и тащит к кровати. Башка словно взорвалась, успеваю лишь перебирать ногами, дабы хоть как-то облегчить боль. Еще один взрыв боли, и мое тело вновь отрывается от пола, но теперь уже приземляется на перину кровати. У меня болевой шок, почти ничего не соображаю, слышу только треск разрываемой ткани.

Минутная пауза и в глазах проясняется. Вижу мерзкую рожу кабана, рот искривлен самодовольным оскалом. Он наслаждается зрелищем и произведенным эффектом. Рубаха разорвана пополам, и по моему голому телу бегут здоровенные мурашки. Физически я разорвана на части, еле дышу, но остатки воли еще копошатся. Оказывается, я крепкий орешек, вот уж не ожидала от себя такого. Он меня не сломал. Пересохшие губы твердят, как одержимые — живой ты меня не получишь. Еще не осознаю полностью, что хочу сделать, а ноги уже сами раздвигаются и приглашающе сжимаются в коленях. Сейчас во мне нет даже боли, только испепеляющая ненависть.

— Так-то лучше. — Кабан толкует мой жест, как капитуляцию. Он делает шаг вперед, и его толстые волосатые пальцы мнут узел, развязывая пояс.

Я жду. Шаг, еще шажок. Сейчас! Бью его, что есть силы ногами в живот. Хотелось бы в рожу его свинячью, но не дотянулась. Кабан хрюкает и, сгибаясь пополам, валится на пол.

Откуда у меня силы не знаю, но вскакиваю, как пантера. Правая рука хватает бронзовый подсвечник, и я прыгаю вниз. Замах! Передо мной ненавистная голова. Убью гада, и будь что будет!

Дзень! Подсвечник разлетается, встретившись с гранитной плитой. Краем глаза ловлю движение справа. Кабан уже на ногах. Вывернулся ведь, сволочь. И все! Это была последняя мысль, дальше темнота. Сапог Феррана врезается мне в живот, потом еще и еще…

Медленно, медленно прихожу в себя. Опять кровать, но теперь лежу на животе. Пытаюсь пошевелить рукой. Не получается. Черт, я привязана. Дергаю руками и ногами, привязана крепко. От чувства беспомощности и унижения побежала слеза. Страх заставляет дергать сильнее, веревки врезаются в кожу, но ничего не чувствую, паника плавит мозг и растекается бешеной судорогой по телу.

— Не дергайся, королева.

Смех кабана откуда-то сверху из-за спины. Я его не вижу, но одного голоса достаточно, он как порыв ветра раздувает, затухшую было, искру ярости. Злость и ненависть — вот мои лучшие подруги. Только на них и надежда, они метлой сметают панику и стыд.

Не отвечай, пусть делает что хочет, уговариваю сама себя. Не закипай, жди и помни. Холодная расчетливая ненависть заливает меня свинцом. Пусть издевается, не говори ни слова, не доставляй ему удовольствие.

И я молчу. Хлыст опускается на мою спину. Кабан бьет больно, но не смертельно, больше для развлечения. Вцепляюсь зубами в простыни до скрежета, но крик все-равно удержать не могу.

У-у-уу! — Глухо скулю и слышу довольное сопение за спиной.

К счастью для меня сознание вновь отключается, и я проваливаюсь в пустоту. Бесчувственное тело Кабану неинтересно, он отвязывает меня и переворачивает, ему нужен страх в моих глазах, мольба и ужас. Его возбуждает чужие мучения и страх.