Возьмем, «к примеру», деревянных индейцев - [8]

— Но то было на Канальной улице в 1880 году, а это теперь, — сказал Дон, старательно выражая голосом уныние. — Мне казалось, опасности нет.

Уолтер посмотрел на него. Уолтер, который за всю жизнь не заработал честно ни одного доллара и не потрудился хотя бы сделать вид, будто кормит жену, с тех пор как стали продаваться работы Дона, этот самый Уолтер спросил: «Ну хорошо, а почему 1880 год… и почему деревянные индейцы?»

Дон объяснил, что там он чувствовал себя в своей тарелке, что воздух там чище, еда вкусней, а русские представляют собой угрозу лишь для русских, что… вожди! Какое подлинное искреннее удовольствие, какая гордость рождались в нем, когда он вырезал эти фигуры.

Их использовали! В отличие от дурацких современных штуковин, которые он производил в настоящем, вся ценность которых зиждется лишь на том, что торгашам вроде Эдгара Фелда удается обмануть критиков и публику, и те верят в их достоинства.

Вряд ли Уолт что-либо расслышал.

— А сколько же денег ты можешь заработать, делая деревянных индейцев?

— По современным меркам не очень много. Но, понимаешь, Уолт, я вкладываю деньги.

Это и служило приманкой в расставленной им ловушке, и Уолт попался на нее, его зацепило: «Рынок! Будь оно все проклято, ну конечно же! Перспектива возникновения (впервые за всю его поганую карьеру) абсолютно верного дела, решительного шага, который непременно окажется метким броском, возможность перенестись туда, где ему будет известно наверняка, что произойдет дальше», — Уолтеру чуть не перехватило дыхание.

— Магнатом, — задыхаясь, проговорил он. — Ты мог бы стать магнатом, а тебя хватило лишь…

Дон сказал, что не хочет быть магнатом. Хочет просто вырезать деревянных…

— Да что там, я мог бы превратить нас в нечто получше магнатов! В королей! Императоров! Один самолет… — Он притих, когда Дон растолковал ему, что с помощью уравнения Элвелла можно переместить только человека вместе с одеждой и поклажей. «Люгеры, — забормотал он. Пистолеты-пулеметы. Если я стану миллионером, мне понадобятся телохранители. Гульд, Фиск, Морган — пусть глядят в оба, вот так-то».

Постепенно его взгляд снова сфокусировался на лице Дона. «И карту понесу я», — сказал он.

Он протянул руку. Неторопливо, как будто испытывая неисчислимые дурные предчувствия. Дон передал ему бумагу с уравнением Элвелла для 1880 года.

Уолтер посмотрел на нее, губы его зашевелились, брови изогнулись, и Дону вспомнилась его собственная растерянность, когда старик показал ему уравнение.

«…где икс — один шаг, а игрек — пять шестых гипотенузы прямоугольного треугольника, оба катета которого имеют длину икс…»

— Что ж, — сказал Уолтер, — а теперь перейдем к делу. — Он встал, вышел в гостиную, через минуту вернулся. Следом за ним шел человек с застывшим напряженным лицом фанатика. Он посмотрел на Дона горящими глазами.

— Эндерс! — воскликнул Дон.

— Где уравнение? — спросил Эндерс.

— О, оно у меня, — сказал Уолтер.

Он вынул его, дал Эндерсу мельком взглянуть, засунул к себе в карман. Он сделал шаг назад, поставил стул между собой и человеком из ОДИ.

— Не так сразу, — сказал он. — Оно у меня, у меня и останется. Пока что, по крайней мере. И давайте поговорим о деле. Где наличные?

Когда Эндерс, тяжело дыша, извлек пачку банкнот, Дон застонал: «Ох, Уолтер, что же ты наделал? Не бросай меня в ежевичные заросли, Братец Волк!»

— Это первая часть, — сказал Эндерс, игнорируя бывшего компаньона по ОДИ. — За эту сумму вы согласны отправиться на Канальную улицу в 1880 год и уничтожить любыми подручными средствами — печально известную фирму «Демут». В том случае, если ее члены после разрушения вновь примутся за то же дело, что маловероятно…

— Не займутся. Наймем на эти деньги самых лучших бандитов, положитесь на меня…

Эндерс заколебался.

Уолтер тут же сказал: «Нет, мы не сможем взять вас с собой. И больше не просите. Только мы с ним. Он мне понадобится, чтобы кое-что разнюхать. Когда вернемся, я свяжусь с вами. Как мы и условились, я принесу вам экземпляры нью-йоркских газет, сообщивших о взрыве или пожаре, происшедшем в фирме „Демут“. Вам пора».

Бросив на Дона единственный исполненный ненависти, не без примеси торжества, взгляд, Эндерс удалился. Дверь закрылась. Уолтер засмеялся.

— Ты не… — заговорил было Дон.

— Ни в коем случае. Что я, по-твоему, с ума сошел? Пусть он вместе со своими тронутыми приятелями ищет-свищет эти денежки. Малыш Донни, тебе, конечно, интересно, как это мне удалось сосчитать столбиком, сколько будет два плюс два. Ну, как только я сообразил, что «старатель» — это Элвелл, и увидел у тебя в кармане карточку члена ОДИ, я вспомнил, что раньше вы с ним вместе посещали эти самые собрания ОДИ, и я с ними связался. Они рассказали мне практически все, но я хотел получить от тебя подтверждение. Ладно, подымайся. Нам пора на прополку грядки с горохом.

Пока Уолт брился. Дону и Мэри удалось провести несколько минут вместе.

— Почему бы тебе просто не уйти. Дон? — просительно сказала она. — Я имею в виду навсегда; туда, где ему тебя не разыскать, там и остаться. Не беспокойся из-за меня и детей. Мы справимся.

— Но он же попытается выместить всю злость на тебе и на них.