Возлюбленная Лунного Ветра - [2]

– Как зовут? – меньше всего на свете меня сейчас волновало, как мы будем смотреться со свалившимся мне на голову женишком.

– Не запомнила.

– Опять врёшь.

– Конечно, вру, – противно улыбнулась Флоризель, – но тебе ни за что не скажу. Мучайся. А отец, похоже, уже не против.

– Что? – кажется, голоса смолкли. Но всё ж слышался какой-то шум.

Я высунулась из кустов и подтянулась к подоконнику, заглянула, но тут же отпрянула назад. Не знаю, кто там и о чём сговаривался, но родителям определённо было уже не до меня. Я отряхнула штаны, чувствуя, как краснею, и шикнула на Флоризель, которая тоже вознамерилась залезть и поглядеть, что там творится.

– Ступай отсюда, – велела я сестре.

– А ты куда? Небось, платье подбирать? Так матушка уже и торговцев позвала.

– Всё-то ты знаешь! Везде глаза понатыкала.

– Ну, в отличие от тебя я здесь живу, а не шастаю по долине.

– Вот и иди к себе, а будешь ехидничать, в крысу превращу.

Это я, конечно, шутила. Хотя иногда хотелось. Но отец с матерью, боюсь, не поймут. Сестра ещё поломалась немного, испытывая моё любопытство, однако очень скоро я поняла, что мало чего от неё добьюсь. Флоризель вовсю наслаждалась моей досадой и не собиралась сдаваться. Поэтому я махнула на неё рукой, перелезла через забор и помчалась в лес.

Путь был неблизким. Верхом на ядокрыле я преодолела бы его в два счёта, но сейчас мне не хотелось летать. Я любила бегать – быстро, перескакивая через кочки, холмики, так, чтобы прохладный ветер ласкал мои щёки. Бегать, не думая ни о чём, кроме славных земель Межгорья… ну, и разве что о том, чтобы не угодить ступнёй в чью-то лепёшку или нору.

* * *

– Мальва!

Я повисла на шее у ведьмы и расцеловала в обе щеки. Мальва растрогалась, и, зарывшись пальцами в мои волосы, стала вынимать из них листочки и щепки, которых я нахваталась в лесу. Глядя на её дрожащие ресницы, я поняла: вот-вот заплачет. И так всегда.

С тех пор, как все мы – я, Данила, Орест, Сурья – выросли, Мальва вдруг стала очень сентиментальной. Хотя в детстве нередко гоняла розгами. Особенно меня, как главную зачинщицу всяких пакостей. Но с недавнего времени всё изменилось.

Мальва перестала быть просто тёткой. Скорее, подругой. И пусть неохотно, но всё ж делилась со мной ведьмовскими секретами, а я слушала, жадно впитывая каждое слово. Я страсть как люблю колдовать, и за последние годы изрядно в этом поднаторела. Большей частью благодаря Мальве. Но сейчас мне нужно было кое-что посерьёзней обычных шалостей.

– Мальва, погадай мне на жениха!

От неожиданности ведьма даже присела. Слёзы мигом высохли, а из-под алых ресниц на меня внимательно уставились два белёсых лукавых глаза.

– И ты туда же? Только твои братцы тут были. Очаг мне разрушили, чтоб им пусто было…

– Как так? – удивилась я. На братцев это было не сильно похоже. Сурья – тихоня. А Ореста ведьмы интересовали совсем в другом смысле. Трудно представить, чтобы они вдруг стали громить очаг.

– А вот так, – проворчала Мальва, – тоже хотелось сунуть нос в дела сердечные.

– Так и мне погадай, – попросила я, – обещаю ничего не рушить. Даже близко не подойду.

– А с чего вдруг тебе понадобилось? Ты ж у нас птица вольная.

– Сговорили меня, Мальва. А с кем – не знаю. Оттого и мучаюсь.

– Что-то раненько Ирвальд деток своих сговаривает…

– Это всё матушка, – призналась я, – ну и я как обычно… наломала дровишек маленько.

– Гадать нам не велено, – насупилась ведьма, – всё, что могу – веночек пустить. Будет суженый, али нет. Добрый будет али лихой.

– А так, чтоб увидеть?

– Ох, Рейна, – мальва всплеснула руками и покачала головой, – во всём Межгорье едва ли найдётся с пяток колдунов, которые могут заглянуть в колесо времени, не боясь, что их туда затащит. Куда мне, обычной ведьме.

– Не совсем обычной, – подмазалась я, – а самой лучшей в долинах Синих Гор.

Как я и ожидала, маковица растаяла. Волосы заструились по плечам роскошной красной волной, а кончики губ довольно подрагивали. Мальва ещё поломалась немного, поцокала языком, затем оглянулась украдкой и поманила за собой в пещеру.

– Очаг мой сейчас совсем не тот, но так даже лучше. Никто не прознает.

Она стала вдруг такой серьёзной, что мне было немного смешно. Ну, подумаешь, заглянуть в будущее, самую малость. Ведьмы и не такое творят. Всего делов-то – посмотреть на одну-единственную рожу. Посмотреть и сдержаться, чтобы не плюнуть…

Мальва разожгла огонь, а я уставилась на неё, как завороженная, с восхищением глядя, как мелькают её проворные пальцы, играя с колдовскими стеблями, потянувшимися из котла.

– Дьявол, – выругалась Мальва.

Зелёные стебли обвились вокруг запястий ведьмы и не желали отпускать. Маковица что-то пошептала, хлопнула в ладоши, в воздух взметнулась россыпь розоватых цветов.

– Могу тебе одно сказать, вертихвостка, суженый у тебя уж точно есть. И не один.

– И-и-и-х! – воскликнула я и подскочила к котлу.

Мальва не шутила – на поверхности колдовского варева плавали целых два венка. Каждый из них поочерёдно то погружался в воду, то выныривал на поверхность.

– Один утонет, – вдруг сказала Мальва.

– А, может, два? – с надеждой спросила я.

– Много ли счастья в одиночестве? – вздохнула ведьма, а на лбу пролегли две глубокие складки, и я едва сдержалась, чтобы не ляпнуть лишнего. Болтушки щебетали, что у Мальвы когда-то была любовь, но говорить об этом она не хотела. Я и не спрашивала. Но теперь вдруг стало ужасно интересно. И я уже было открыла рот, чтобы спросить, однако Мальва неожиданно хмыкнула.