Возлюбленная из Страны Снов - [4]

Все это значится в летописях. И по сей день в замке Гюгстейн раздаются по ночам стоны отверженного и блуждает его привидение, а следом за ним крадется гигантская тень черной кошки.

II

Вы думаете, конечно, что этот жуткий эпизод послужил на пользу наследникам графа? Ничуть не бывало! Сыновья графа Барнабаса остались нечестивыми, и разбои их приводили в трепет народ.

Три сына Барнабаса со своими детьми поселились в Гюгстейне и предавались днем грабежам, а ночью — изощренным оргиям.

Как-то вечером стража вызвала их на большую дорогу, где проезжали восточные купцы с роскошными тканями. Господа поспешили грабить проезжих. Хозяин товара беспрекословно отдался им в плен. Это был человек лет тридцати, хорошо сложенный. Одет он был в прекрасное платье огненного цвета. Зеленоватые глаза его глядели строго, почти сурово… Мрачная, зловещая улыбка не покидала его губ… Но властители Гюгстейна не утруждали себя разглядыванием его лица.

Вернувшись во двор замка, они поспешили разложить награбленный товар. Давно уже не видали они подобных богатств!..

Пленника своего они приказали свести в темную темницу. Он все так же насмешливо молчал и заговорил только тогда, когда сторож принес ему кусок хлеба, воду и солому.

— Нет, от этого я отказываюсь. Пойди, скажи графам, что я привык к вину и пищи такой же, как у них и что спать я могу только на мягком ложе. Я не сожалею об отнятом у меня, но прошу их взамен позвать меня к своему столу. Пойди и передай, — заключил купец повелительным тоном.

— Ну что же, приведи, пожалуй, сюда нашего пленника; он, кажется, человек бывалый и позабавит нас своими рассказами, — дал свое согласие старший граф.

Действительно, купец оказался приятным собеседником. О чем бы он ни говорил — он умел коснуться всего с тонким знанием и неисчерпаемым остроумием. Он чаровал своих слушателей бесконечными рассказами, а после и чародейскими фокусами: по его приказанию сами собой стали наполняться пустые кубки, срывались со стен сабли и кинжалы…

Испуганные хозяева давно встали из-за стола… Пробила полночь… Словно вырос гость-купец, вытянулся во весь рост и обратился к старшему графу:

— Граф Гюгстейн, проститесь с жизнью. Мы сведем счеты с вами, и я расправлюсь с вами судом Сатаны…

Едва договорил он свои слова — замок вздрогнул от сотрясения, и рухнувшие стены его похоронили нечестивцев. Сквозь дым и пламя вылетел злой дух. Так погибла эта семья разбойников. С тех пор прошло много лет, прошли века, а на развалинах Гюгстейна никто не решается выстроить новое здание.

Морис Ренар КОНЕЦ БАЛА

Через несколько дней после того, как герцог де Кастьевр купил знаменитый замок Сирвуаз, я получил от него письмо с приглашением приехать к нему в его новую резиденцию.

«Здесь все находят, доктор, — писал он, — что мое здоровье оставляет желать лучшего. Я, пожалуй, согласен с этим. Я и герцогиня будем очень рады иметь вас своим гостем на возможно более продолжительное время».

Моя дружба к герцогу и шестнадцать лет, в течение которых я пользовал его, заставили меня принять это приглашение. Я решил посвятить ему свой летний отдых.

Замок предстал передо мной при ярком солнечном свете, как чудо строительного искусства. Я убежден, что все картины, гравюры, открытки с изображением замка нисколько не преувеличивают: Сирвуаз, как чудный апофеоз, возвышается на окруженном лесами высоком холме среди песчаного берега Луары.

Герцог встретил меня на перроне. Хотя он выразил радость при виде меня, от меня не ускользнуло его мрачное настроение.

— Это герцогиня настаивала на вашем приезде, — сказал он со смехом. — Я вовсе уж не так плох. Чувствую себя, как всегда. Как всегда…

Герцогиня при этом смотрела на меня полными беспокойства глазами. Она выразила желание лично проводить меня в назначенную для меня комнату. Я понял, что она хотела поговорить со мной о состоянии ее мужа. Она рассказала мне, что, когда они поселились в Сирвуазе, герцог сперва был в прекраснейшем настроении. Все его радовало, он с жаром говорил о реставрации замка, о его историческом прошлом. Но постепенно старая болезнь, с которой мы так упорно боролись, начинала овладевать им. Герцогиня не пыталась найти причину этой перемены. Что могло вызвать нервность? Это тайна. Герцогиня рассчитывала на меня, светского духовника герцога, чтобы я отвлек его от мрачных мыслей и вернул к жизни.

Я обещал ей сделать все возможное.

За час до обеда я сидел с герцогом в зале в строго выдержанном стиле XV века. Я решил воспользоваться этим моментом, чтобы заставить высказаться своего пациента.

Сначала он все отнекивался. «Да уверяю вас, со мной ничего особенного… Я себя чувствую прекрасно…» Но, в конце концов, признался:

— А, впрочем… пожалуй… Да, признаюсь, меня нечто мучает…

— Что же это?

— Но это останется между нами? Не правда ли? Вы знаете, — продолжал он, нахмурив брови, — что Сирвуаз я приобрел всего несколько месяцев тому назад. Вы знаете также, что я давно уж хотел приобрести его… Вот это-то долгое страстное стремление и является, по-видимому, причиной теперешних неприятностей моих… Дорогой мой, я должен признаться вам, что купил Сирвуаз за гроши…